Непойманный дождь - читать онлайн книгу. Автор: Надежда и Николай Зорины cтр.№ 29

А пока включить телевизор… Ну да, включить телевизор. Телефон поставить на подзарядку. У нее тоже есть гордость. И будет когда-нибудь муж, свой, собственный муж.

Ирина забралась с ногами в кресло, натянула на колени халат — так теплей и защищенней, пробежалась по каналам, нажимая на кнопки пульта — нигде ничего хоть сколько-нибудь приемлемого, — и стала смотреть «Усадьбу». Речь шла о том, как задрапировать стены в своем доме, — невероятно увлекательная передача! Предстояло прожить целый вечер и невыносимо одинокое воскресенье.

Телевизор бубнил монотонно: вашей гостиной больше всего подойдет бежевый креп. Интересно, есть ли у Андрея ребенок в придачу к жене? Как странно, все эти дни она думала об Антоше так, как будто с ним ничего не случилось, как будто он все еще ходит в ее группу, скучала, помнила, что его нет, и все-таки продолжала так думать. А ведь, может быть, его уже и в живых нет.

Телевизор бубнил и бубнил, мысли поплыли, перестали доставлять боль. У нее милая, чистая квартирка, уютная без всякого крепа. И Андрей ей не нужен, что в нем такого? Не уперлась она в него, есть и другой вариант, если разобраться. Он, этот человек, совсем не похож на Андрея, но, в сущности, разве это важно? И то, что она сегодня случайно узнала, прибавляет его облику пикантности. Возможно, он причастен к похищению детей, возможно даже, Антошкино исчезновение на его совести, возможно, за ним тянется целый шлейф преступных действий, но какое это имеет значение? Преступление сексуально, как недозволенная ласка. Что, если не ходить в понедельник в милицию, а вместо этого заключить с ним сделку? Сначала небольшой шантаж, а потом… У них будет крепкая семья, он узнает, какая она женщина.

Нет, ничего не получится! Нельзя строить свое счастье на вынуждении — все равно что на насилии. В милицию она в понедельник пойдет.

Передача закончилась, на экране возникла строчка из Тютчева на фоне осеннего пейзажа. Осень сменится новой осенью, а в ее жизни ничего не изменится. Смириться с этим невозможно. Да не станет она мириться!

Ирина поднялась, вытащила из зарядника телефон…

Занято.

Ну как же так? Это просто несправедливо! Она первый раз в жизни решилась на такой смелый шаг — дерзкий, несвойственный ее робкой натуре — и что? Ее звонка не заметили, как никогда не замечали ее саму. Занято. Андрей разговаривает с кем-то действительно для него важным, кто для него что-то значит, а на нее, на Ирину, плюет. Нет, не первый раз отважилась, второй — сначала она пригласила его к себе, вернее, попыталась пригласить. И получила от ворот поворот: «Извините, Ирочка, я женат». И теперь снова от ворот поворот: занято. Короткие оскорбительные гудки, словно плевки: за-ня-то.

Ирина с силой тряхнула телефон, будто надеялась, что от этого что-то изменится. Конечно, ничего не изменилось. Нажала на отбой, выждала минуту и позвонила снова — тот же результат.

Он с женой разговаривает, это ясно! С этой самоуверенной стервой. Заполучила мужа, подсуетилась вовремя, заарканила, отбила у других, более достойных женщин. И наверняка теперь ему изменяет. Вот Ирина бы никогда… Она была бы самой верной, самой любящей, самой… Да разве она хуже этой его жены? Ничем не хуже, лучше! В сто раз лучше! Покрасить волосы в платиновый цвет (жена Андрея, безусловно, крашеная платиновая блондинка — все стервы крашеные платиновые блондинки) не хитрое дело. Фигуру в фитнес-клубе тоже любая может сделать, а у нее, у Ирины, все свое, все естественное. И чувства естественные. Андрей был бы счастлив именно с ней, а не с этой своей женой. Как ее, интересно, зовут? Какая-нибудь Анжелика или Ангелина. Вот и воркует теперь, боится на минуту оставить без своего внимания: Гелочка, зайка, птичка моя. А Ирина дозвониться не может по действительно важному делу.

Ирина в злости сунула трубку назад, в зарядник, вернулась в кресло. Переключила телевизор на другой канал. Прилежно стала всматриваться в кадры (шла какая-то мелодрама), чтобы отвлечься. Молодая женщина умирает от неизлечимой болезни, убитый горем муж сидит возле ее постели…

Бывают же в жизни такие вот ситуации. Сейчас он убит горем, но вполне возможно, где-то там, за кадром, есть другая женщина, та самая, с которой он через год — через два обретет счастье. Об этой, первой, он станет лишь слегка грустить поначалу, а потом и совсем забудет. Потому что вторая во всех отношениях лучше и любит его самозабвенно, а не просто позволяет себя любить. Потому что на первой он женился по ошибке, да, собственно, она его на себе женила, отобрав у другой. Но для того чтобы ошибка была исправлена, надо вовремя подвернуться, пригласить на чашечку кофе безутешного вдовца. Он не сможет тогда сказать эту ужасную фразу: «Знаете, Ирочка, я женат», потому что никакой жены уже нет, а есть только она, Ирочка. Не сможет сказать, и, конечно, не откажется, и на ее приглашение ответит своим приглашением: «А почему бы нам не отправиться в ресторан? Простите, что форсирую события, но кофе с пирожным — это так повседневно, а моя измученная свалившимся на меня одиночеством душа жаждет праздника и задушевного разговора. Вам нравится Марина Цветаева, Ирочка?» А после ресторана он сам вспомнит о кофе, и они окажутся в ее квартире, а потом… а потом Андрей скажет… она не сразу согласится, но… остаток вечера и ночь они проведут вместе, а утром он так и не сможет уйти и останется навсегда.

Первые признаки болезни, возможно, уже обнаружились — вот почему занят телефон. Жена позвонила Андрею, в ужасе перед надвигающейся катастрофой, он стал ее утешать, разуверять, но сам встревожился, потому что не подозревает пока о том счастье, которое ждет его в будущем, для него она пока просто Ирочка, свидетель, воспитательница пропавшего мальчика, а жена та, Ангелина или Анжелика. По Ангелине он и убивается, Ангелину очень скоро будет держать за бледную, истончившуюся кисть. Но когда Ангелинину могилу засыплют землей, когда пройдет полагающийся срок, настанет пора действовать.

Да и действовать не придется, все сделается само собой. Андрей, проснувшись однажды утром, вспомнит о ней, об Ирочке, и сам постарается организовать эту встречу. Ирина стоит на остановке, под зонтиком, потому что опять идет дождь, в октябре от них нет никакого спасения, вдруг на плечо ей ложится рука, от неожиданности она вздрогнет. «Здравствуйте, Ирочка, вы меня помните? Я — Андрей Никитин». — «Да, да, что-то припоминаю, кажется, частный детектив?». — «Точно! Ждете троллейбуса?» — «Да, три уже пропустила, никак не могла влезть, час пик, что поделаешь?» — «Хотите, я вас подвезу?» — «Если это вас не затруднит». — «Нисколько, я совершенно свободен. Что вы делаете сегодня вечером? Помните, когда-то вы меня приглашали на чашечку кофе? Теперь я вас приглашаю в ресторан».

Или не так, по-другому. Субботний вечер, по телевизору сплошная муть: какая-то дурацкая мелодрама о погибающей любви. Она сидит в кресле, натянув халат на колени — осень, холодно и одиноко. Вдруг звонок в дверь. «Я решил принять ваше приглашение, пирожных купил по пути, но, может, вы предпочитаете пойти в ресторан?» И вот они сидят в ресторане…

Что это? Звонок? Звонок в дверь? В самом деле звонок? В ресторан ее никогда никто еще не приглашал. И это, конечно, не он, это мама пришла.