Путешественник - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 51

— Как будто он придает этому обществу какое-то значение! — отвечала Роза, выразительно, но не слишком вежливо пожав плечами. — Я знаю, что он терпеть не может Нервиля, и… что вы сказали? Господин Тремэн купил землю? Я за него бесконечно рада, да и за вас, господин де Варанвиль, ведь друг ваш останется рядом с вами, — добавила она совершенно другим тоном и с такой ослепительной улыбкой, что даже поразила Феликса, несмотря на всю его бдительность.

Он продолжал гораздо приветливее:

— Чего же вы от него хотите? Девушка не стала долго раздумывать.

— Чтобы он помог мне помешать этому нелепому браку. И больше ничего! Например… если бы господин Тремэн согласился прогуляться здесь после кофе, я могла бы… предложить моей подруге к нему присоединиться, сказав ей, что он хочет с ней побеседовать. Некоторое время спустя я бы отправилась его разыскивать вместе с женихом, и если бы тот решил… что это любовное свидание…

— Ему ничего не осталось бы, как вызвать меня на дуэль! — воскликнул Гийом вне себя. — Да вы совсем сошли с ума, мадемуазель! Вы представляете, как я стану драться на дуэли с этим ископаемым? Вы желаете выставить меня на посмешище?

— Вы ничего не понимаете! Вместе с ним я бы привела отца, и тогда он, скорее всего, бросит вызов, предоставив вам столь… соблазнительный повод!

— В вашем вымысле, к сожалению, слишком много промахов! Я отнюдь не интересен мадемуазель де Нервиль и не вижу, с какой стати она согласится на… свидание под деревьями.

— Хотите, поспорим?.. Прошу лишь одного — вернуться на это же место, скажем… от трех до половины четвертого. В остальном дело за мной. Согласны?

Мужчины переглянулись, и было видно, что ни у одного из них предложение не вызывает восторга. Несмотря на странное впечатление, которое произвела на него преобразившаяся Агнес, Тремэн испытывал сильное желание потребовать своего коня и скрыться. Он мечтал заполучить шкуру Нервиля, но вместе с тем игривые затеи юной болтушки казались ему недостойными мести. И на этот раз Феликс выразил мысли друга:

— Боюсь, мадемуазель, что вы сейчас вынуждаете господина Тремэна не долго думая спастись бегством.

— Я его считала смелым.

— Он не трус. Но представьте себе, что все может повернуться иначе. Мой друг очень богат; все здесь так считают, и это правда. Наверняка богаче, чем старик Уазкур. Нервилю может прийти в голову мысль о выгодном обмене. Так скажите, как, по-вашему, должен вести себя Гийом, если граф предложит ему руку дочери?

— Без колебаний жениться на ней! — ответила Роза уверенно. — Поскольку я не в счет, он едва ли найдет лучшую партию!

— Об этом не может быть и речи! — воскликнул Тремэн, вне себя. — Мадемуазель, имею честь кланяться!

— Останьтесь, прошу вас! В таком случае… я признаюсь, что придумала всю эту комедию. Даю вам честное слово!

Гийом открыл было рот, чтобы ответить, но Феликс его опередил:

— Это гарантия. Однако прежде, чем он согласится, а я уверен, что он согласится, я бы посоветовал ему немного поторговаться.

— О чем?

— Весьма желательно, и по одной весьма важной причине, как можно скорее получить аудиенцию у его высокопреосвященства епископа Кутаисского!

Девушка испытующе посмотрела на мужчин, желая узнать, уж не смеются ли они над ней, но серьезное выражение лица одного и мрачный вид другого развеяли ее сомнения. В тишине послышалось пение птиц, затем в замке пробил колокол. Наконец она серьезно заявила:

— Еще до вашего отъезда я вам вручу рекомендательное письмо от тетушки, которое обеспечит вам наилучший прием. Ее щедрость столь безумна, что его высокопреосвященство ни в чем ей не откажет. Если, разумеется, речь идет о серьезном деле, но уж в этом вы будете сами его убеждать.

— В таком случае я сделаю то, о чем вы меня просите, — заверил Гийом. — По-моему, пора возвращаться.

В назначенный час Тремэн шагал по роще, борясь с непреодолимым желанием достать свою длинную глиняную трубку и сделать несколько сладких затяжек. Но разве мог он навязывать нежной девушке запах, в котором было что-то от морского разбойника? Это вынужденное лишение ухудшало и без того плохое настроение. Он смеялся над собой и лелеял надежду, что Агнес не придет и что задуманный мадемуазель де Монтандр безумный план рухнет сам собой.

В десятый раз он посмотрел на часы, решив, что снимется с места, лишь только наступит половина четвертого, как увидел, что она приближается. Его досада чудесным образом улетучилась.

Ее легкая, медленная и, пожалуй, чуточку нерешительная походка не сообщала ни малейшего движения ее плечам. Она держала голову с достоинством и изяществом, присущими лишь высочайшим особам. Ее осанка ничем не напоминала напряженные позы, которые она обычно занимала в присутствии отца.

Он обратил внимание на тонкость ее рук, поддерживавших длинное платье, и на черные волосы с мягким отливом, собранные на затылке в плотный пучок из кос. Оглядев ее, он подумал, что хотя Агнес де Нервиль и не была поистине очаровательной, ей удавалось в то же время быть очень красивой. Гийом попытался представить, как засветилось бы ее лицо в лучах счастья: ни разу еще он не видел на нем улыбки.

Когда она приблизилась, он отвел в сторону ветки, освобождая ей путь, и поклонился.

— Мадемуазель, — проговорил он мягко, чувствуя, что ее легко встревожить, — позвольте мне поблагодарить вас за то, что вы любезно согласились уделить мне несколько минут для беседы. Вы, должно быть, были весьма удивлены?

— Да… признаться, да! Разве у вас есть что мне сказать? Ведь мы едва знакомы?

Ее голос очаровал молодого человека. Он ожидал услышать робкий, чуть ломкий и немного тусклый тембр, соответствующий тому образу, который у него сложился, но до него долетел теплый, низковатый голос, привлекавший своей добротой.

— Мы могли быть знакомы раньше. Например, в Валони, где мы вместе ужинали, хотя и далеко друг от друга…

— Я думала, что вы и вовсе не заметили моего присутствия… — тихо проговорила она. — Разве вы не были так окружены? — прибавила она с едва уловимым оттенком горечи, который не ускользнул от Тремэна.

— Когда поддерживаешь разговор, можно еще и смотреть по сторонам… А теперь позвольте задать вам один вопрос?

— Задавайте…

— Вы поете?..

Он внезапно увидел изумленные глаза восхитительного серого цвета. — Неужели меня следовало сюда звать лишь затем, чтобы спросить об этом? — сказала она с едва заметной улыбкой. — Но раз уж я тут, отвечу. Нет, я не пою…

— Почему? У вас… музыкальный голос.

— Потому что отец бы этого не потерпел… Я не должна ни смеяться, ни петь. Мне едва позволено говорить.

— Это немыслимо!

— Нет, такова его воля. Он… он ненавидит мой голос.

Она перешла на едва различимый шепот, по которому можно было догадаться, сколь невыносимы ее страдания. Тремэн почувствовал, как в нем росла странная потребность утешить, защитить Агнес: при одном упоминании об отце тотчас померкло ее лицо, которое так светилось, когда она шла на их нелепое свидание. Заметив это, он тотчас встал на сторону Розы: невозможно было позволить Нервилю окончательно разрушить в отвратительном браке создание, которое он в согласии с элементарными законами природы должен был любить и защищать.