— Ты, наверное, нездоров? — приставала она к нему. — Что у тебя болит? Тебе надо обязательно показаться врачам, а лучше пройти тщательное обследование.
Но Андрей лишь небрежно отмахивался:
— Отстань. Все у меня нормально. Что мне по врачам ходить, только время зря тратить? А мое время стоит дорого.
Даша только вздыхала от его слов и высокомерного грубого тона. Раньше Андрей никогда не позволял себе так разговаривать с ней, всегда был вежлив, деликатен, заботлив. Да что там говорить, раньше он все бы это обратил в веселую шутку. Теперь же ему ничего не стоило обругать ее и даже оскорбить и унизить. И при этом он, казалось, даже не замечал ни того, что говорит, ни того, как говорит, ни того, как реагирует на его речь Даша, для которой теперь ни один разговор с любимым не обходился без слез. Андрей же, увидев или услышав, что она плачет, только презрительно кривился и отворачивался или просто бросал трубку, если они общались по телефону.
Пришла зима, близился Новый год. Увы, но Дашу нисколько не радовало приближение праздников. Она была уверена, что и эти каникулы они с Андреем проведут врозь. Они не виделись уже больше двух месяцев, да и созванивались теперь крайне редко, и в конце концов она решила, что так дальше продолжаться не может. Собравшись с силами, она в субботнее утро позвонила Андрею и решительно заявила, что им необходимо встретиться и поговорить.
— Ладно, приезжай, — без особого энтузиазма откликнулся Андрей. И нажал кнопку отбоя прежде, чем она успела сказать еще хоть что-нибудь. И не предложил ей встретиться где-то в городе или прислать за ней машину. Раньше такое показалось бы просто невероятным… А теперь ей пришлось добираться до Жуковки общественным транспортом, на метро, маршрутках, а потом еще и пешком. Хорошо хоть, что день выдался погожий, морозный, но ясный, солнечный, тот самый «день чудесный», вдохновивший когда-то поэта…
Даша решила, что будет держать себя в руках, постарается обойтись без слез и упреков. Они же близкие люди. Разве Андрей не поймет ее, тем более что надо-то ей совсем немного.
Сначала она долго ждала на пункте охраны при въезде в поселок, потом, немногим меньше, — у ворот спрятавшегося за высоким забором особняка. Наконец секьюрити пропустили ее в дом и провели в одну из многочисленных комнат — очень стильно оформленных, но неприветливых, неуютных, каких-то нежилых. Даша давно поняла, что гораздо лучше чувствовала себя в старой квартире Андрея, доставшейся ему от родителей, среди выцветших обоев и обшарпанной мебели застойных времен. Интерьер этого нового дома напоминал ей операционную — минимум вещей, холодные тона, повсюду блеск стекла и металла. А теперь это чувство еще больше усилилось из-за избыточного освещения — по всему дому горело множество ламп, очень ярких и совершенно ненужных в такой ясный солнечный день. Как раз напротив одной из ламп и посадили Дашу. Резкий свет бил ей прямо в глаза, слепил, отвернуться никак не получалось, и она, не выдержав, поднялась с низкого кожаного кресла, отыскала на светильнике выключатель и нажала кнопку.
— Какого черта ты его вырубила? — послышался от дверей раздраженный голос хозяина дома.
— Андрюша, он мне мешает, режет глаза. Да и светло ведь, зачем столько света?.. — попыталась она оправдаться.
— Фигня это все… Вечно ты все выдумываешь! Включи сейчас же. И так во всем доме темно, как в могиле, — недовольно пробурчал Андрей, проходя в комнату.
— Темно? Здесь? Да ты что? — Даша покосилась на него — может, он шутит? Но ее друг выглядел абсолютно серьезным. Тогда она снова послушно нажала кнопку выключателя и подошла к Андрею.
— Здравствуй, Андрюша, — она хотела поцеловать его, но он резко отстранился.
— Зачем ты приехала? — холодно осведомился он. — Что за разговор? О чем это нам так срочно надо поговорить?
— Я… — Даша совсем растерялась. — Я соскучилась. Хотела просто поговорить…
— Ну так говори, — он равнодушно отвернулся к окну. Похоже, он совсем не рад был видеть ее.
— Андрей, послушай меня… — она силилась вспомнить слова, которые придумала заранее. Она долго готовилась к этому разговору, дала себе слово, что будет вести себя сдержанно, не срываться на упреки и эмоции, а спокойно обсудит с ним все самое важное в их отношениях и расставит все точки над «i». Но теперь все так хорошо продуманные и старательно отточенные в воображении фразы отчего-то выветрились из головы. Она понимала, что Андрей, как всегда в последнее время, не будет ласков с ней. Но такого приема все же не ожидала. Словом, держать себя в руках ей не слишком-то удавалось, к горлу уже подступил тяжелый ком.
— Андрюша, если ты решил со мной расстаться… — с трудом промямлила она совсем не то, что собиралась сказать, — если между нами все кончено… То ты просто скажи мне об этом — и все. Обещаю, я не буду при тебе рыдать и устраивать истерики… Только скажи — это так? Ты больше не хочешь быть со мной?
Она ожидала в ответ чего угодно. Надеялась, конечно, что он начнет ее разуверять, скажет, что ничего подобного нет и в помине, что он просто устал или у него неприятности, а так у них все хорошо… Но была готова и к тому, что он согласится с ней, скажет, что да, у него появилась другая или просто прошли чувства, и им надо расстаться. Словом, она ждала как хорошего, так и плохого — но только не такой реакции. Андрей остался равнодушен к ее словам. Он даже слегка пожал плечами, будто и не понимал вовсе, о чем это она говорит, словно все сказанное его не касалось. Некоторое время он продолжал глядеть в окно, затем внимательно оглядел комнату.
— Не могу понять, почему в доме так темно… — пробормотал он. — С каждым днем света все меньше и меньше.
«Господи, а вдруг он действительно болен?..» — мелькнуло у Даши. И как же она, дочь врачей, могла всерьез не подумать об этом? Как она не догадалась раньше? Обижалась на него, расстраивалась — словом, была сосредоточена на себе, точно махровая эгоистка. А ведь плохо-то не ей, а ему! Эта внезапная страшная перемена в нем, сделавшая его за полгода совершенно другим человеком, эти неизвестно откуда взявшиеся раздражительность, грубость, подавленность, эти нелепые заморочки вроде той, что в доме темно, что здесь недостает света — все очень похоже на симптомы какого-то заболевания, скорее всего, нервного или психического. И ей не дуться на него надо, а срочно помогать ему. Если еще не поздно. Какая же она все-таки дура, где была все это время ее голова!..
— Андрюша, я вот о чем хотела поговорить с тобой, — тихо начала, собравшись с духом, Даша. — Мне кажется, что ты нездоров. Более того, я почти уверена в этом. Тебе необходимо показаться хорошим врачам. Давай начнем с невропатолога. У мамы есть знакомый врач, прекрасный специалист. Я договорюсь с ним на самое ближайшее время, чтобы успеть до праздников. Тебе когда удобно, в какой день? С утра или во второй половине дня?
Он ничего не ответил, просто ходил по комнате, то рассматривая светильники, то снова приближаясь к окну и дергая за шторы, которые и без того были распахнуты до предела.
— Отчего так темно? — бормотал Андрей, разговаривая сам с собой. — Вроде бы на улице день… Ненастный, пасмурный, но день. А дома темно, как ночью. Да и не только дома… Везде темно…