Черный цвет боли - читать онлайн книгу. Автор: Эва Хансен cтр.№ 50

– Японцы называют секс переплетеньем рук и ног…

– Не секс, а любовь. Правильно называют, можно добавить: тел.

– Линн, чтоб вот так никогда и ни с кем!.. Даже если тебе это привычно.

– Я никогда и ни с кем вот так. А вот тебе явно привычно, – поддела я Ларса.

Он рассмеялся и чуть натянутый смех мне не слишком понравился.

– Когда ты прилетел?

– Вчера.

– Чем занимался?

– Организацией нашего отдыха. Обедать пойдем в «Атмосферу», а вечером отправимся в «VIP ROOM», там сегодня будет Памела Андерсон.

– Она дает концерты?

– Нет, это ночной клуб, просто потанцуем, пообщаемся. Ты бывала в таких клубах?

Я честно попыталась вспомнить подобный клуб в Стокгольме, но не удалось. Ларс рассмеялся:

– Он есть в Париже, Сен-Тропе и Каннах. Недавно открыли в Дубае.

– А ты бывал?

– Здесь? Нет, но они одинаковы, думаю, тебе понравится. К тому же у меня есть кое-что для тебя именно на вечер. Линн, я хочу, чтобы ты показала себя во всей красе. У нас встреча одноклассников, я хочу, чтобы все завидовали тому, что у меня есть ты.

Что и говорить, заявление приятное…

Убеждал Ларс меня уже в ресторане.

«Атмосфера» самый высокий ресторан в мире, он на 122-м этаже «Бурджа», весь город у ног, вид восхитительный, если ты не боишься высоты. Был бы над облаками, будь здесь облака.

Дубай вообще сплошной вызов силе земного тяготения, каким-то запретам и самой логике. Дома не просто высоки (здесь очень мало земли, отвоеванной у пустыни), они еще и вид имеют непривычный – извиваются, наклоняются, словно угрожая упасть, несут на своем фасаде огромные «пироги-наплывы», стоят на искусственных островах в форме пальмового листа… Город настоящая экспериментальная площадка для архитекторов и строителей, причем все эксперименты удачные. Смотришь на Дубай и понимаешь, что выражение «замок на песке» теперь не актуально, можно построить не только замок, но и целый город.

«Бурдж» неимоверно высок, это самое высокое здание в мире. Ларс, смеясь, предложил мне проверить, действительно ли от подножия до верха 3000 ступенек. Я благоразумно отказалась. Но он умудрился спровоцировать меня на еще одно пари, объявив ценой послушание в течение дня. Проиграв, я должна выполнять все его желания, если выиграю – он мой. Думаю, это одно и то же. От мысли о возможных желаниях я слегка покраснела и храбро заключила это пари.

Заключалось оно в том, смогу ли я в течение пары часов удерживать внутри шарики, двигаясь при этом у всех на виду. Дурацкое пари? Наверное, но я была уверена, что выиграю, Ларс же не знал о наших с Бритт тренировках. Подруга, как и ожидалось, быстро остыла, забросив упражнения Кегеля, а вот я продолжила и теперь была готова продемонстрировать успехи. Оставалось придумать, что бы такое потребовать от Ларса, потому что просто секс (и даже изощренный) не требовал никакого пари.

– Ну и как это будет выглядеть?

Он спокойно пожал плечами:

– Очень просто. Мы идем в ночной клуб, на тебе под платьем ничего, а внутри те самые шарики. Остальное обсудим в номере. Ну что, выдержишь?

Хотелось сказать «да запросто!», но я благоразумно промолчала, лишь пожав плечами. В чем идти в этот клуб?

Но оказалось, он предусмотрел и это. Хотя как можно было сомневаться, у Ларса все всегда происходит так, как желает он, все предусмотрено и продумано.

– Пора, дорогая. Нас ждут.

Я не хожу по таким клубам не потому, что не могу себе этого позволить, просто это не мое. Бритт пыталась тусоваться в Стокгольме, пару раз мы с ней ходили в самые злачные места, но особого восторга не испытали.

– Кто ждет, Памела Андерсон?

Ларс смеется:

– Нет, мои одноклассники, у нас сегодня вечером встреча, я очень хочу тебя представить.

Я даже трясу головой:

– Ты хочешь, чтобы я пошла с шариками туда?!

– Конечно.

Мне уже не до веселых чертиков в его глазах, я в ужасе, но тут же нахожу выход:

– Я проиграла пари, просто проиграла. Признаю свое поражение.

Вот теперь он смеется откровенно:

– Прекрасно, тогда ты выполняешь мое желание.

– О, нет!

На ладони Ларса те самые два шарика. Нашла выход, называется. Остается уповать на результат занятий вумбилдингом.

В пари шарики предлагалось держать внутри два часа?

– Я передумала, принимаю вызов!

– Я рад.

– А ты не боишься, что я их потеряю или попросту кончу посреди зала?

– Линн, уверяю, это мало кого удивит. Пора одеваться.

Если то, что мне было предложено в качестве вечернего наряда, называется платьем, то в «Силветто» мы покупали просто скафандр. Передо мной нечто из потрясающе красивой серебристой ткани. Но я растерянно кручу большой носовой платок в руках, не очень представляя, что он может прикрыть на моем теле. Ларс смеется:

– Помочь?

Действительно пришлось помогать, сразу и не сообразишь. Там, где так называемое платье прилегало к телу, оно, словно серебристая кожа, повторяло все изгибы, только вот прилегало лишь на груди, животе и бедрах. Спереди красивое декольте с наплывом наполовину открывало грудь, на плечах сзади держалось тонкой бриллиантовой цепочкой, а декольте на спине тоже с наплывом открывало ее почти всю до самой поясницы.

– Да… и совершенно голенькая под платьем, – он левой рукой обнял меня, привлекая к себе и одновременно запуская правую руку в декольте на спине. Пальцы нежно погладили то, что пониже копчика.

Я заерзала:

– Ларс, я так долго не выдержу.

– Чего я и добиваюсь. Очень хочу, чтобы кончила в людном месте. И не один раз. Просто от моих прикосновений. Представляешь, каково мне? – он покусал меня за мочку уха.

Я взвилась:

– Как ты себе это представляешь?!

– Посмотрим, – он снова смеется. – Ты забыла, что я искуситель? Не бойся, там, куда мы идем, будет шумно, даже если ты начнешь стонать или кричать от восторга, мало кто заметит.

Я помрачнела, представляя, каково будет с такими «вставками».

– Расслабься. Если шарики вывалятся, я сумею затолкать их обратно.

– Посреди клуба?

– Мы будем на балконе, предпочитаю смотреть на всеобщее безумие сверху, но это неважно. Поверь, даже если бы я принялся делать это на сцене, никто не стал бы возражать. Труднее придется, когда я тебя в таком же виде выведу в Стокгольме.

– Садист!

Он уже отпустил меня, одернул платье и приказал: