Замужем за незнакомцем - читать онлайн книгу. Автор: Луиза Аллен cтр.№ 10

Она отвернулась, не находя слов и не зная, что ответить. Смелость ее исчезла, она чувствовала себя потрясенной настолько, что потеряла остроту зрения — так бывало, когда во время лихорадки у нее поднималась температура: его лицо было близко, но черты расплывались.

— Но если ты чувствуешь неловкость и передумала…

— Нет, я хочу, чтобы ты меня поцеловал. — Ока положила шляпку на комод. — Это всего лишь поцелуй. Немного преждевременно, но не то, чего стоит бояться. И это просто смешно — в моем возрасте не испытать настоящего поцелуя. Но этим и ограничимся.

— Я ждал, что ты это скажешь.

Она не успела понять, шутит он или, наоборот, серьезен, потому что он уже обнял ее и прижал к себе.

Это было необыкновенно приятное чувство — находиться в объятиях Каллума Чаттертона. Какая-то часть ее протестовала против такой близости с мужчиной, но было поздно, да и невозможно сопротивляться, оказавшись тесно к нему прижатой. Он приподнял пальцем ее подбородок, заглядывая в глаза. Что ж, она сама напросилась.

Он был необыкновенно хорош вблизи, еще лучше, чем она думала: теперь София близко видела красивые очертания губ, карие с зеленоватым оттенком глаза. Это был уже не хорошенький юноша, а красивый мужчина. Нос с горбинкой, волевое лицо с несколькими шрамами и легким загаром, который придавал его внешности некую экзотичность.

Он спокойно предоставил ей разглядывать себя, потом наклонил голову и прижался губами к ее губам. Она чуть не подпрыгнула от чувства неловкости и стыда, когда почувствовала, как его язык настойчиво проникает внутрь. Может быть, это нормально? Но она была так потрясена, что пошатнулась, словно земля ушла из-под ног, и сейчас же его руки сжали ее сильнее, удерживая уверенно и решительно.

Она могла теперь ощутить поцелуй на вкус, но, пожалуй, больше всего ее смутил исходивший от него запах — смесь чистой кожи, свежевыглаженной одежды, хорошего мыла, сандалового дерева, сквозь который пробивался другой, незнакомый и опасный — дразнящий мускусный запах, заглушаемый ароматом благовоний.

Он продолжал крепко держать ее, и ей стало немного страшно, инстинкт подсказывал, что надо сопротивляться: она напряглась, поняла всю безуспешность попытки и прекратила сопротивление. Он был слишком силен, а поцелуй тем временем становился все настойчивее, и теперь она просто сдалась и предоставила ему свободу действий. И вдруг поняла, что сама прижимается к нему, рот ее раскрывается и ее язык охотно встречается и соединяется с его языком. Тело, охваченное незнакомым желанием, требовало продолжения, появилось чувство тянущей боли внизу живота, оно заставляло вжиматься в него, как будто это могло ослабить ее боль. Его рука обхватила ее грудь и начала смело ласкать через тонкую ткань. Желание и томление пронзили ее с такой силой, что она застонала.

«Это больше, чем я ожидала. Гораздо больше», — промелькнуло в голове и сразу исчезло. Остался только этот мужчина, за которого она, возможно, выйдет замуж. Если выйдет. А потом и эта мысль исчезла, потому что София растворилась в поцелуе, целиком отдаваясь непреодолимому влечению, охватившему все ее существо, тому чувству, что заставляло ее прижиматься к его телу. Так вот что значит настоящий поцелуй. Он поглотил ее целиком.

— София?

Она очнулась. Оказывается, он уже прервал поцелуй. Но сколько времени она простояла перед ним в полуобморочном состоянии? Что теперь он подумает о ней? Ей захотелось убежать и спрятаться, так стало стыдно.

— Тебя целовали раньше?

Она растерянно моргнула, постепенно приходя в себя, наконец, размытые черты его лица сфокусировались. Кажется, он был очень доволен собой и даже забавлялся ее растерянностью: потрясением старой девы от первого полноценного поцелуя.

— Вот так — еще нет. — Хорошо, что язык ей повиновался, и ей удалось выговорить это, хотя и с легким затруднением.

— Дан никогда…

— Разумеется, нет. Мы целовались, это было иначе. Мы держались за руки и целовались, но легко и невинно. Однажды он дотронулся до моей груди…

Она почувствовала, что неудержимо краснеет. И вдруг ей захотелось, чтобы он поцеловал ее вновь и снова дотронулся до нее. Кажется, он понял это. Наверное, ему жаль ее, бедную старую деву, которую никто не целовал, как никому не нужную.

Постепенно сердце стало биться ровно. И хотя у Софии не было опыта, она поняла, что он возбудился. Что же он теперь о ней думает? Что она отчаянно изголодалась по мужской ласке или просто потенциальная распутница, которая отвечала на поцелуй со всей страстью… дрожа от его прикосновения.

И София вдруг разозлилась и на него, и на себя. Как глупо она себя вела, показывая свою слабость и неопытность, непростительную в ее возрасте и смешную! Как далеко она могла зайти, если бы он не прервал поцелуя?

— София, с тобой все в порядке? — как будто издалека услышала она его голос.

— Нет. Не думаю. Что ты со мной сделал?

— Поцеловал тебя. Между нами возникло взаимное притяжение. — Он, кажется, не скрывал, что это обстоятельство его немало позабавило и удивило. — Это называется физическим влечением, если угодно — страстью, ничего необычного.

— Ничего необычного… — передразнила она. — Я, очевидно, наивна и несведуща, не похожа на тех женщин, с которыми ты имел дело, поэтому и не поняла. — И добавила с горечью: — Но я не хотела страсти.

Я просто хотела приличного поцелуя. А ты обошелся со мной нечестно, в сущности, подверг насилию, — прошипела она с ненавистью и вдруг хлестнула его по лицу, сильно, словно хотела стереть понимающую ухмылку с красивого лица. Она была тоненькой, но высокой и не хрупкой и вложила все свое смятение в пощечину, которая заставила его пошатнуться, что она и заметила с удовлетворением.

Он потрогал щеку:

— Поцелуя в приличной манере? Нет, это был поцелуй, которым обмениваются любовники. Или женатые пары. Если бы я хотел овладеть тобой, мы бы оказались сейчас в этой постели.

Не слушая более, она повернулась и поспешила вниз, на воздух, на солнце. Придется еще полчаса сидеть рядом с ним, чувствуя тепло его тела, вспоминая свое влечение к нему. И видеть, что он ухмыляется, думая, как раздразнил эту старую девственницу, довел до такого жалкого состояния.

Лошади подняли голову и нетерпеливо переступили, увидев ее, и это заставило Софию задуматься. А может, не стоит все это терпеть? Она уже правила одноконной коляской. Справится и с парой лошадей. Они казались хорошо вышколены и, вероятно, будут послушны.

Она подбежала к коляске, распутала поводья, уселась на место кучера. Немного запуталась в двух парах поводьев, но потом вспомнила, как держал их Каллум.

— Какого дьявола ты делаешь? — Он вышел из дома и теперь спешил к ней через лужайку. — София!

— Уезжаю. — Она прищелкнула языком, и лошади тронулись с места.

Каллум уже бежал к ней. Она легонько шлепнула по спинам лошадей поводьями, они послушно затрусили и вдруг разом перешли в легкий галоп. Коляска понеслась по проселочной дороге, она слышала позади крики, но все ее внимание было сосредоточено на том, чтобы не перевернуться. Теперь дорога, слава богу, пошла вверх. Перевалив через вершину холма, лошади перешли на равномерную рысь. Она больше не осмеливалась их подгонять. Теперь можно было спокойно подумать о том, что произошло. Он не должен был так ее целовать. «Но ведь сначала спросил ее разрешения», — пробивался сквозь ее праведный гнев тонкий голосок разума. Это ошибка, не надо было соглашаться, тем более что она совершенно бесстыдно отреагировала на такой поцелуй. Хуже того, ей хотелось большего.