Жертва негодяя - читать онлайн книгу. Автор: Луиза Аллен cтр.№ 7

Элис наблюдал, как она, с гордо выпрямленной спиной, подошла к своему груму, о чем-то с ним переговорила, постояла в нерешительности, поглаживая морду высокого мерина. Перси даже не смотрела в сторону Элиса. Но ему был виден румянец, проступивший на ее скулах, — она чувствовала, что он наблюдает за ней. «Помертвела на мгновение». Ну и чушь! Что бы Перси там ни говорила, но она ответила на его поцелуй.

Грум подставил сложенные ладони, она привстала и одним плавным движением легко уселась в седло, как прирожденная всадница. И сложена неплохо, подумал он, оценив ее длинные ноги, очертания которых проступили под мягкой тканью амазонки.

Теперь он увидел ее профиль и подумал, что Клодия все же права. Нос слишком длинноват, а лицо — он помнил то серьезное выражение, с каким она спрашивала о погонщике, — слегка асимметрично, но живая мимика скрадывала это впечатление. Критик, не склонный целовать это лицо, сказал бы, что рот ее слишком широк, рост высоковат, а сама она так немодно худощава. В ее облике уже не найти того гадкого утенка, теперь оно не то чтобы прекрасно, но живо и привлекательно.

Этот поцелуй потакал его фантазиям, он до сих пор помнил вкус ее губ. Странно, когда он обводил кончиком языка ее рот, ему почудилось, что этот вкус ему давно знаком.

Он помнил нежные изгибы ее тела, когда она прижалась к его груди. Хорошо, что острая боль в правой руке и ноющее бедро отвлекли его от воспоминаний. Элис пустил гнедую бок о бок с ее мерином, благо Перси отпустила поводья — она в это время обеими руками поправляла локоны, выбившиеся из-под сетки прически. Ворот амазонки был открыт — там, где отсутствовал шарф, — и Элис скосил глаза на ее белую стройную шею в вырезе платья.

Вчера ее вечерний наряд обнажал гораздо больше прелестей, но — странное дело — он казался скромнее, чем этот распахнутый ворот. Он поднял взгляд. По ее крепко сжатым губам Линдон догадался: она знает, куда он заглядывал. Останься он в Англии в то время, когда она, неразумное дитя, превращалась в соблазнительную женщину, вряд ли эти перемены произвели бы на него такое впечатление — верно, он все равно видел бы в ней малышку Перси. Однако Линдон прекрасно понимал, чего ему хочется сейчас, когда он смотрит на нее.

— Мы оба — пассажиры «Королевы Бенгалии», — сообщил он очевидное, тщась удержать ее подольше возле себя и между тем спровоцировать на более острые высказывания.

Он помнил, как на приеме поддразнивал ее, рассуждая о воздаянии и покаянии, и как эта перепалка неожиданно возбудила его фантазию. Приятно представить, как он барахтается в постели с острой на язычок, свирепой леди Перси и она пытается залепить ему пощечину. Пожалуй, он позволит ей нанести пару ударов, прежде чем…

— Да, — согласилась она настороженно.

Несомненно, некоторые его фантазии отразились на его лице. Элис поерзал в седле и постарался стряхнуть внезапное наваждение, причиняющее ему физические неудобства. Будет лучше, если он продолжит представлять ее тем простоватым товарищем по детским играм, которого не надо было подзывать дважды — зеленоглазая тихоня ловила каждое его движение.

— Вам, конечно, не терпится добраться до дому, — добавила она с вежливой сдержанностью. — Соболезную вам: говорят, лорд Айверн тяжело болен.

— Благодарю.

Он не мог ничего более сказать для продолжения беседы — все, что приходило ему на ум, было или ложью, или лицемерием. Судя по тому письму, что он получил еще месяц назад из замка Линдонхольт, у него были все шансы уже числиться маркизом. Но как бы он ни печалился, никакого искреннего сострадания по отношению к отцу не испытывал. Они никогда не были особенно близки, а обстоятельства их разрыва и вовсе горько вспоминать. Даже если отец еще жив, как сможет он найти общий язык с этим повидавшим жизнь, закаленным двадцатидевятилетним мужчиной? Ведь он помнит его только злым и наивным юнцом, убежавшим из дому.

Кроме того, не следует забывать и о мачехе — Иможен. Что ей ожидать от пасынка, который не пожелал присутствовать на ее свадебной церемонии?

Ей предстоит жестоко разочароваться, если она осталась хозяйкой в доме, полагая, что он простит ее или до сих пор питает к ней нежные чувства. Ей следует удовольствоваться полагающейся вдове долей имущества и убраться в свой особняк. А он намерен в скором времени ввести в родовой замок свою новобрачную. Она представлялась ему нежной, скромной и целомудренной леди, воспитанной в строгих правилах. Он выберет ее из своего круга, она родит ему наследников и будет замечательной хозяйкой дома. Но — никаких сердечных переживаний с его стороны, любовь оставим для идеалистов и романтиков, а он не из их числа. Отныне и навсегда.

— Не хотите ли поделиться своими мыслями? — прервала Перси затянувшееся молчание: ее настороженность сменилась лукавством.

Он чуть не улыбнулся в ответ: эта оригинальная леди сейчас так напомнила ему ту терпеливую девчушку, которая никогда не обижалась на кумира, позабывшего о ее присутствии. А может быть, ей и самой было проще жить, когда он не обращал на нее внимания?

— Мечтаете о родном очаге?

— Вряд ли мои размышления стоят и гроша. Мэм, благодарю вас за доставленное удовольствие. — Он чуть наклонил непокрытую голову, повернул лошадь в направлении губернаторской резиденции и пустил ее в легкий галоп.

Некоторое мгновение он еще колебался, не остаться ли ему с ней и предложить проводить ее до дому. «Но надо ушибиться головой достаточно сильно, чтобы появились такие намерения», — думал Элис. Он, пожалуй, успеет в ближайшие три месяца получше узнать Перси Брук в узких пределах корабля, к тому же вовсе не в роли старшего брата, каким она помнила его с детства.

Он не будет вызволять ее из затруднительных положений или отбивать у назойливых молодых хлыщей. Зачем же старить себя, забивая голову такими мыслями? А что касается того нечаянного поцелуя, так она весьма проворно ухватила суть дела, даже если и просто ответила ему. Она достаточно искушена, чтобы принять это как должное, учитывая его репутацию повесы, так что здесь ему не о чем беспокоиться.

Элис рысью въехал на широкий двор губернаторской резиденции и спешился с некоторой осторожностью. Генерал-губернатор был в отъезде, но он тоже был большой охотник до экзотических растений, так что Элис сослался на некое давнее изустное приглашение, чтобы провести в резиденции несколько недель, оставшихся до отплытия корабля.

«Проклятая нога! Пожалуй, надо показаться доктору, и тот прочтет лекцию о том, как глупо скакать галопом с незажившей раной на ноге». Но предстоят несколько недель без энергичных физических упражнений, поэтому он ежедневно разминался верховой ездой в прохладные утренние часы. Несомненно, Перси руководствовалась такими же соображениями.

Все эти размышления снова заставили Элиса вспоминать о Перси, о безудержной скачке, и эти две картины невольно соединялись в его воображении в одну — довольно скабрезную. Нет, его чувства к ней далеко не братские, а гораздо ближе к тем постоянным наваждениям.

— Проклятый дурак, — оборвал он себя, и джемадар [8] у дверей испуганно вздрогнул.