Старая сказка - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Форсайт cтр.№ 93

Ля Вуазен взяла прядь волос маркиза и сожгла ее в пламени свечи, после чего смахнула пепел в ступку, добавив к нему еще несколько капель крови. В воздухе повис отвратительный запах паленых волос, отчего меня опять затошнило.

Ля Вуазен обмакнула перо в смесь в ступке и с помощью линейки и восковой печати аккуратно нарисовала пентаграмму в круге на клочке пергамента. Затем она покрыла ее таинственными символами. При этом она то и дело прикладывалась к квадратной бутылке, вздыхая и вытирая рот тыльной стороной ладони, прежде чем вновь взяться за перо и возобновить свои труды.

Из маленького кувшинчика ведьма извлекла нечто, весьма напоминающее лягушачью лапку, а потом выудила и плавающий в миске кусочек.

— Что это? — спросила я, невольно отодвигаясь подальше. Запах был ужасающим.

— Сердце голубки. — Она ловко завернула все ингредиенты в крылышко летучей мыши и перевязала суровой ниткой. — Для любовных заговоров нет ничего лучше. — Она обернула отвратительную смесь пергаментом и запечатала его воском черной свечи. — Положите это в какой-нибудь красивый мешочек, отдайте ему и скажите, чтобы он все время носил его при себе.

Я держала узелок на вытянутой руке, морща нос.

— Но от него воняет.

— Через день или два запах выветрится. Набейте мешочек ароматическими травами и лепестками цветов, если хотите. Для любовного приворота отлично подходят лепестки жасмина, бузины и роз.

— Но как я объясню, почему он должен носить его на себе, не снимая?

— Скажите ему, что он навеет ему сладкие сны или защитит от яда, — предложила Атенаис.

Я опустила узелок в свою большую сумочку из декоративной ткани ручной набивки и затянула завязки. «Такой запах никогда не выветрится, — подумала я. — Придется теперь выбросить сумочку на помойку».

После того как я уплатила Ля Вуазен требуемую сумму, она попробовала на зуб каждую монету, прежде чем спрятать их во внутреннем кармане.

— Заклинание не подведет. Вам нужно позаботиться, чтобы он носил мешочек, не снимая.

Ля Вуазен провела нас по тропинке, петляющей между деревьями и кустами вдоль стены дома. Мы вышли на широкую улицу, освещенную лишь фонарем над воротами ворожеи. Чуть поодаль на обочине стояли два экипажа, ожидая, пока мы уедем. Когда форейтор распахнул перед нами дверцу кареты, я увидела, как из соседнего экипажа на землю сошла какая-то женщина под темной вуалью и поспешила по тропинке вслед за предсказательницей.

Мы с Атенаис сидели в угрюмом молчании, пока карета, подпрыгивая, катилась по булыжной мостовой.

— Неужели сработает? — прошептала я наконец.

— Очевидно, да, — сухо ответила Атенаис.

Я же сгорала от желания забросать ее вопросами. Когда вы впервые очаровали короля? Сколько раз вы прибегали к колдовству? Не просили ли вы у Ля Вуазен других заклинаний? Каких, когда, где и для чего?

Но я не осмеливалась спросить ее об этом. Мне казалось, сумочка излучает темную злобную силу. Я буквально чувствовала, как она пульсирует рядом со мной.

— Король безумно похотлив, — вдруг проговорила Атенаис так тихо, что я едва расслышала ее. — Если он приходит ко мне в гости и не застает меня, то, чтобы убить время, дожидаясь моего возвращения, он готов трахнуть первую попавшуюся служанку. Про меня говорят, будто мой дурной нрав заставляет меня часто менять их, но правда заключается в том, то они просто беременеют, и тогда приходится увольнять их, назначая пансион. У мадемуазель де Ойлетт от него есть дочь, но он ни за что не признает ее. Она сходит с ума от гнева и отчаяния. Ей пришлось отправить ребенка в деревню, и она делает вид, будто девочки вообще не существует.

Я молчала, не зная, что сказать. Сердце мое готово было разорваться от жалости, отвращения и страха.

— Он имел Луизу по утрам, меня — после обеда, затем наносил визит своей жене, после чего ожидал, что я снова буду готова для него после ужина, пылкая и разгоряченная. — Голос Атенаис в темноте звучал неожиданно хрипло и жестко. — Мы не можем позволить себе захворать, устать или, Боже сохрани, страдать от головной боли. Он не дает мне прийти в себя после родов. Если я не буду готова спать с ним, он просто найдет себе другую женщину. Господь свидетель, при дворе их не счесть, и все они, затаив дыхание, только и ждут подходящего момента. А если я не сумею доставить ему удовольствие… паф! Мой замок, мои апартаменты при дворе, мои драгоценности, мои слуги — словом, все улетучится в мгновение ока. Он попросту отдаст их какой-нибудь другой шлюхе, моложе и красивее меня.

— Но почему… почему вы покорно сносите все это? — прошептала я.

— А что еще мне остается делать? Я могу лишь доставлять удовольствие королю. Без этого я превращусь в ничто.

Я покачала головой.

— Это неправда.

— Нет, правда, и вы сами знаете об этом. Иначе зачем вы сами оказались здесь, заказывая любовный приворот? — Рукой в перчатке она указала на сумочку, покоившуюся рядом со мной.

— Просто это неправильно.

— Таков порядок вещей, — просто ответила она.

Я знала, что она говорит правду, и оттого злилась и не находила себе места. Мне отчаянно хотелось оказаться в мире, где женщины не служат живым товаром при заключении перемирия или брачных контрактов. В мире, где они не считаются всего лишь племенными кобылами, годными для воспроизводства потомства. В мире, где они могут иметь собственный доход и дом, могут сами выбирать себе мужей, путешествовать, куда захочется, читать и писать все, что им заблагорассудится, и без страха говорить то, что думают. В душе у меня поднялась такая волна гнева и отчаяния, что я готова была вышвырнуть омерзительный узелок в ночь за окошком. Но я лишь крепче прижала к себе сумочку, вдыхая исходящий от нее запах крови и тлена, зная, что она — мой единственный шанс занять достойное место под солнцем.

Версаль, Франция — май 1678 года

— Вам, как всегда, чертовски везет, — проворчал маркиз, пододвигая мне кучку монет. — Клянусь, что перестану играть с вами. Вы меня разорите.

— Кому везет в картах, тому не везет в любви, — ответила я, пожав плечами.

— Дайте мне выиграть, и я докажу вам обратное, — тут же ответил он и подмигнул. — Вот уже неделю я пытаюсь выиграть у вас поцелуй, но все напрасно.

«Чтобы на моем месте сказала Атенаис?» — подумала я про себя и опустила ресницы, отводя глаза.

— Боюсь, что одним поцелуем дело не закончится.

— В самом деле? Что ж, в таком случае, мне не остается ничего иного, кроме как продолжать играть дальше. Должно же мне повезти когда-нибудь.

— Я бы на это не рассчитывала.

Он рассмеялся и швырнул на стол еще несколько монет.

— Что ж, посмотрим.