Влюблен и верен - читать онлайн книгу. Автор: Лейн Сорейя cтр.№ 22

— Я думаю, у нас будет спокойная ночь? — спросил Даниэль.

Пенни помешивала соус для пасты, склоняясь над большой кастрюлей и вдыхая аромат томатов со свежим базиликом.

— По сравнению с чем?

Даниэль подошел к ней сзади и взял ложку из ее руки:

— Есть несколько вещей, которые я хочу сделать с тобой, пока ты дома. Если ты по-прежнему готова дать мне шанс…

О!

Пенни смотрела, как он пробовал соус из ложки, наблюдая за движением его губ.

— Отлично! — одобрил Даниэль.

Она схватила деревянную ложку, прежде чем он опустил ее обратно в кастрюлю.

— Нет!

— Нет? — повторил он.

Она пыталась сосредоточиться на соусе, чтобы не встретиться с его нахальным, неотразимым взглядом.

— Не опускай ложку в общую кастрюлю, после того как облизывал ее!

Даниэль пожал плечами и улыбнулся, и ямочки появились в уголках его рта…

— Мы семья. Это имеет значение?

— Что имеет значение? — Пенни сделала удивленные глаза и открыла ящик, чтобы взять другую ложку. — Это негигиенично.

Даниэль рассмеялся:

— Ладно, я больше не буду этого делать. — Он помолчал и, глядя на жену, добавил: — Думаю, ты слишком долго была в армии. Что ты скажешь, когда увидишь, какие отвратительные вещи дети — и твоя дочь, в частности, — могут делать с едой?

— Думаю, если Габи обучается манерам у тебя, она знает немало отвратительных вещей. — Пенни пыталась высказаться серьезно, но на самом деле это ее не волновало. Просто она любила поддразнивать их. Подшучивать, как они привыкли, болтая и прикидываясь, ради смеха. — Ты знаешь, если подумать об этом, мы провели вместе слишком мало времени. Ну, за последние несколько лет, во всяком случае…

Даниэль, подняв одну бровь, вопросительно посмотрел на нее:

— То есть?

Она перестала помешивать соус и наполнила еще одну большую кастрюлю водой для пасты.

— Я имею в виду, что из десяти лет мы, вероятно, только треть были фактически вместе.

Он покачал головой из стороны в сторону, как бы размышляя над ее словами или, может быть, соглашаясь с ней. Пенни ждала.

— Я думаю, ты права.

— Подумай, — сказала она. — У нас был один год перед службой. Добавь наши командировки за границу, и получается, что врозь мы были больше, чем вместе.

Он посмотрел ей в глаза:

— Может быть, поэтому нам так трудно.

Слезы застилали ее глаза, и она отвернулась к закипающей воде.

— Похоже, мы всегда мечтали о том, как оба вернемся домой и будем жить вместе, но не представляли, как это будет на самом деле.

Даниэль ничего не сказал. Он не знал, как говорить на эту тему, какие подобрать слова, чтобы не огорчить Пенни.

— Я не хочу, чтобы ты считала, будто я оправдываюсь или повторяюсь. Но, размышляя о том, как ты вернешься домой, затем о том, как я все испортил… — Даниэль запустил руку в густые темные волосы. — Как будто мы фантазировали, что настанет день и все наладится. А когда этот день пришел, все случилось не так, как я представлял.

Пенни стояла, повернувшись к нему спиной, не оборачиваясь.

— Что, если все закончилось тогда, когда мы это спланировали? Быть вместе?

Она услышала его вздох за спиной.

— Честно? Я не знаю точно, но, может быть, это не было так просто. К тому же все время быть дома нелегко, Пенни. Независимо от того, как сильно тебе хочется вернуться домой сейчас, ты будешь тосковать по армии. Будешь чувствовать себя как наркоман, резко соскочивший с иглы. Мы оба делали вид, что у нас нет никаких проблем, но были моменты, когда приходилось действительно трудно…

Ей бы хотелось поспорить с мужем, возразить ему, но она чувствовала — он прав. Потому что оставить военную карьеру и стать снова просто мамой, проводить дома все дни напролет будет очень сложно. Так же, как быть по-прежнему хорошей женой, даже если бы Даниэль не предал ее…

Решение навсегда изменить жизнь оказалось нелегким. Они были готовы пойти на жертвы, но это потребовало мужества от обоих.

Пенни вступила в армию только для того, чтобы получить звание для стипендии. Она никогда не намеревалась служить дольше обязательных четырех лет по контракту.

Она опустила макароны в кипящую воду и смахнула слезы. Сейчас неподходящее время для таких переживаний. Она должна заботиться о Габи.

Рядом с ней ее муж, и он так старается ради семьи… Возможно, он действительно заслуживает второго шанса. У них осталось меньше четырех дней…

— Так что ты, говоришь, планировал? — спросила она, повернувшись к нему со счастливым выражением на лице.

Даниэль по-прежнему стоял, прислонившись к косяку двери, и смотрел на нее. Пенни не могла оторвать глаз от его небритого подбородка, мягких губ, глубоких карих глаз… Черт! Он выглядел… голодным.

От его пристального взгляда Пенни охватила непроизвольная дрожь.

— Я хочу, чтобы это стало сюрпризом, — сказал он.

Она ненавидела сюрпризы.

— Я не знаю, Даниэль. Если для этого нужно оставить Габи, то, может, не стоит…

Он покачал головой.

— Как насчет компромисса? — предложил он. — Мы проведем время с Габи, пока она не заснет, а потом сможем побыть вместе. Наедине.

* * *

Хотя Пенни пообещала дать Даниэлю еще один шанс, перспектива остаться с ним наедине в интимной обстановке заставляла ее чувствовать себя школьницей, собирающейся на первое свидание.

— Помнится, в последний раз мы так и поступили, Даниэль. И посмотри, что из этого получилось.

Он покачал головой:

— Я беспокоюсь о ней так же, как и ты, но мы должны проводить время вдвоем. Это важно.

Она вздохнула, понимая — он прав. Пенни ни в коем случае не собиралась оставлять Габи после того, что произошло прошлой ночью. Но разве можно обвинять в произошедшем свекровь? Тем более меньше чем через неделю Пенни вообще не сможет позволить себе роскошь оставаться дома с дочерью. Придется снова доверить ее заботам Даниэля и Вики.

— Дай мне шанс, Пенни, пожалуйста! — Даниэль взял жену за руку и посмотрел ей в глаза. — Разреши мне показать тебе, почему я считаю, что мы можем найти способ справиться с нашими проблемами.

— Хорошо, я согласна, — ответила она мягко.

Он приблизил к ней свое лицо. Пенни хотелось, чтобы он преодолел оставшееся между ними расстояние, но позволить Даниэлю поцеловать себя она была еще не готова.

— Тогда докажи мне, — произнес он низким голосом. — Ты знаешь, сколько дней у нас осталось.