Ловушка для волшебников - читать онлайн книгу. Автор: Диана Уинн Джонс cтр.№ 31

— Телевизор трогать не смей! Пусть стоит как надгробный памятник моему писательскому мастерству.

Поэтому Говард и Катастрофа вынесли в сад ударные, радиоприемник, папин настольный магнитофон, скрипку и кларнет, свалили на лужайке в огромную груду, которая брякала, вякала, вопила, звенела и верещала, и стали приставать к Громиле с мольбами выкопать яму поглубже. Но Громила не желал даже на минуту отойти от Фифи: он с жалобным видом ходил за ней по пятам и горестно вздыхал. А Фифи наотрез отказывалась принимать участие в затее Говарда.

— По-моему, поделом мистеру Сайксу. Нечего было так поступать с Арчером! — заявила она.

— А как я поступил с Арчером? — ехидно спросил папа. — Впервые в жизни этот хлыщ услышал от кого-то «нет»!

Поссориться они не успели, потому что снова начали названивать соседи, теперь уже с жалобами на тарарам в саду. Говард и Катастрофа в несколько приемов принесли все музыкальное добро обратно. Телефон опять затрезвонил. Говард снял трубку и устало сказал:

— Алло?

Звонила Диллиан. Она вкрадчиво заворковала, отчего Говарда просто скрючило. Он хотел было сказать ей: «Зачем вы выставили меня дураком? Отдавайте слова немедленно!», но она была так вежлива и обходительна, что он растерялся.

— Говард, дорогой, вы не могли бы передать кое-что папе? Скажите ему: я уже в курсе, что Арчер, Торкиль и Хатауэй требуют от него слова каждый для себя. Бедный, как же тяжко ему приходится! Совсем его замучили, истерзали. Но вы, пожалуйста, передайте ему, что я очень, очень рассержусь, если он будет гадким и сделает, как они хотят. Запомните, милый?

— Да, — пробурчал Говард. — Папа ничего делать не собирается. Он и пишущую машинку из дома убрал!

— Ах, какой молодец, какой умница! — прожурчала Диллиан. — Передайте ему, голубчик, что я очень довольна.

Говард твердо решил не доставлять Диллиан никакого удовольствия и ничего папе не передавать. К сожалению, судя по всему, Торкиль их подслушивал, и гремевшая на весь дом музыка смолкла именно в тот миг, когда Говард говорил про пишущую машинку. И папа услышал его.

— Кто звонит? — крикнул он.

Пришлось все рассказать.

Папа отнесся к звонку Диллиан куда спокойнее, чем опасался Говард.

— Блистательная Диллиан? — переспросил он. — Ну еще бы она не была довольна. Ведь пропавшие слова у нее, вот она и решила включиться в игру. Таким образом, на горизонте их теперь четверо. Хотел бы я знать, когда объявятся остальные — как бишь их там?

— Шик, Эрскин и Вентурус, — подсказала Катастрофа. — Я всех запомнила и посчитала.

— Вот-вот, они самые, — кивнул папа, задрал голову к потолку и сложил руки рупором. — Эй, соглядатаи! — прокричал он. — У меня новости для всех архизлодеев и шпионов, водопроводных, телевизионных, канализационных! Для всех шпигователей жучками! Шик, где ты? Вентурус, неужто ты не рвешься во властелины мира? Не пропусти уникальное предложение! Впервые в истории! — Папа подбежал к раковине и крикнул в сливное отверстие. — Эрскин! Ты что там, уснул? Почему вы не объявляетесь? Нам без вас так скучно!

В ответ из чулана под лестницей и из гостиной загремела «Песня британских авиаторов».

— Торкиль и Арчер и вдвоем прекрасно справляются, — заметила мама.

Она была права. К вечеру все проголодались, замерзли и едва не оглохли.

— А если в саду готовить? — предложил Громила.

— Громила, да вы гений! — воскликнула мама. — Как же я раньше не догадалась! Наверно, мозги у меня барахлят из-за шума.

Общими усилиями на лужайке развели костер и устроились вокруг, завернувшись в куртки, пальто, одеяла и пледы. Жарить сосиски на палочках было интересно. Музыка, доносившаяся из дома, создавала романтическое настроение.

— Классный денек получился, — подвела итог Катастрофа. — Мне нравится, когда все наперекосяк.

— Хорошо тебе, — недовольно отозвалась Фифи. — А я, если мистер Сайкс в ближайшие дни не передумает, просто съеду, и все тут.

Громила тоскливо вздохнул и впился глазками в лицо Фифи, озаренное отсветами костра.

— Будет хуже, — доверительно предупредил он Говарда.

Громила не ошибся. Ночь выдалась ужаснее некуда. Все так замерзли, что никому не спалось, да еще неугомонный Торкиль каждую четверть часа посылал новую волну музыки. В конце концов озябший Громила взвыл на весь дом и протопал из гостиной наверх, к Говарду, где рухнул спать на пол, заполнив комнату от края до края и дрожа от холода самым жалостным образом.

На следующий день Арчер почти не включал ни газ, ни электричество. Торкиль продолжал терзать всех взрывами музыки в доме. А снаружи, на улице, он подослал блюзовую группу на грузовике, вооруженную барабанами, трещотками, стиральными досками и губными гармошками. Блюзовая группа все утро ездила туда-сюда по Верхней Парковой и издавала звуки, которые Говарду бы понравились, если бы их не перекрывал разливавшийся по дому «Реквием» Верди. Готовить и есть в кухне уже никто не пытался — разводили костер в саду. Оказалось, что Громила мастер разводить костры, но больше он ничего не делал, только сидел и скорбно пялился на Фифи.

— Я начинаю его бояться, — пожаловалась Фифи. — Уймите его!

Говард и Катастрофа заманили Громилу в гостиную — поговорить. Тут непрерывно тренькало пианино, а телевизор, несмотря на то что к экрану было приколочено письмо Хатауэя, гремел музыкой, так что разговор никому не удалось бы подслушать. Из окна гостиной отлично видна была шайка Хинда, которая внимала блюзовой группе. Рыжий мальчишка больше не малевал «АРЧЕР» на стенах домов, наверно потому, что чистых стен уже не осталось. «Пожалуй, ко всему привыкаешь, — подумал Говард. — Сегодня я даже слышу сквозь шум».

— Знаете что, — сказал он Громиле, — вы взяли с Фифи неверное направление. Если вы и правда хотите ей понравиться, прикиньтесь, будто вам наплевать. Изобразите недотрогу, будьте с ней холодны, не показывайте, что вы к ней неровно дышите!

Громила шумно вздохнул. Это явно было то самое неровное дыхание.

— Не выйдет, — возразил он. — Какой уж там холод. Фифи все знает.

— Девушки такие странные и загадочные, — проникновенно объяснил Говард. — Скажи, Катастрофа?

— Я никакая не странная, — отрезала Катастрофа, — и ни в кого не втюрилась.

— Да мы не о тебе говорим! — рассердился Говард. — Честное слово, ты иногда такая эгоистка — ну вылитый Торкиль! Пуп земли, тоже мне!

Катастрофа надулась и некоторое время сосредоточенно ковыряла носком потертый уголок ковра.

— Фифи вас боится, потому что вы слишком пристально на нее смотрите, — терпеливо внушал Говард Громиле. — Вы попробуйте хоть изредка смотреть в другую сторону.

— Глаза сами притягиваются, — виновато объяснил Громила. — Больно красивая.

Говарда озарило.