Участок - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Слаповский cтр.№ 94

Само собой, теперь, когда порыв остался во вчерашнем дне, рассказывать об этом Андрею Ильичу было неловко. Он, похоже, сам удивлялся, как это его угораздило.

– И когда это было? – спросил Лев Ильич.

– Я же говорю: поздно. Там никого не было уже.

– Получается, вы были последним? – У Терепаева появилась в голосе подозрительная официальность.

– Получается...

– Ну, Илья Сергеевич, ты не торопись! Еще ничего не доказано! – предостерег Лев Ильич Терепаева. – Мы еще со Ступиным не говорили! И Хали-Гали не допросили, и Гешу-мотоциклиста.

– А вон он как раз! – услышал Андрей Ильич звук Гешиного мотоцикла.

15

Услышав звук Гешиного мотоцикла, Андрей Ильич высунулся в окно и махнул рукой, чтобы тот подъехал и вошел в администрацию. Геша явился.

– Рассказывай, – тут же приступил к допросу Терепаев. – Ночью видел кого у мастерских?

– Видел! – охотно сообщил Геша.

– Кого?

– Савичева.

Все переглянулись.

– Когда?

– Ночью, про ночь же спрашиваете. У меня как раз мотоцикл забарахлил, я в сторонке с ним ковыряюсь, смотрю – Савичев идет. Посвистывает.

– К воротам? – уточнил Терепаев.

– Зачем? На воротах замок. Там с другой стороны целый кусок забора отогнулся, пролезть любому легко.

– Ты-то откуда знаешь? – спросил Лев Ильич.

– Ха! – удивился вопросу Геша. – А кто не знает?

– И Ступин знает, само собой? – намекнул Терепаев.

– Не обязательно. Он начальство, а начальству всего знать не положено! – веселился Геша.

– Ладно, умник! – строго сказал Терепаев. – Ты не скалься, а говори дальше, кого еще видел? Ступина видел?

– Видел!

– Вот! Когда?

– Днем еще.

– Тебя про ночь спрашивают!

– А-а-а... Нет, ночью не видел.

– А Савичев, значит, в дыру залез?

– Не знаю. Шел в ту сторону, но, может, и мимо шел.

Терепаев отпустил Гешу, приказав:

– Найди старика этого, Хали-Гали, и пусть он сюда придет!

– Да я уже здесь! – послышался голос.

16

– Да я уже здесь! – послышался голос, и в открытом окне показался Хали-Гали.

– А где был? – спросил Терепаев.

– Да тут и был. Сидел у стеночки, тут тенек, прохладно.

– То есть ты слышал весь процесс следствия! – обвинил Терепаев.

– Слышал, – не смутился Хали-Гали. – Но я же не знал, что это следствие! Если бы я знал, я бы ушел. Я думал, просто вопросы задаете.

– Когда я задаю вопросы, это и есть следствие! – разъяснил Терепаев. – Тебя тоже сейчас буду допрашивать, и ты обязан отвечать честно!

– Пожалуйста!

– Да ты зайди сюда, через окно, что ли, буду спрашивать?

– А почему нет? И мне тут прохладно, и тебе все видно и слышно.

Терепаева такое неуважение к протокольному мероприятию задело, и он настоял, чтобы Хали-Гали вошел в администрацию.

Тот не упирался, вошел.

И тут же сознался, что Микишин поздно вечером должен был пойти в мастерские, чтобы отлить грузила. Но неизвестно, ходил ли.

– А теперь куда-то поехал сено косить.

– Так. Что получается? – Терепаев начал загибать пальцы. – Савичев возвращался в мастерские. Микишин мог вернуться. Вы, Андрей Ильич, получается, там тоже были. Это мы так совсем запутаемся! А нас интересует что? Нас интересует в первую очередь Ступин! Нас интересует, был ли он там ночью!

– Почему? – спросил Андрей Ильич.

Терепаев посмотрел на него с недоумением: что, дескать, за вопрос? И открыл уже рот, чтобы объяснить. Но так с приоткрытым ртом и остался: он и сам уже успел забыть, почему именно Ступин интересует его в первую очередь.

Лев Ильич поспешил напомнить:

– Даже если Ступин не был последним, он вполне мог заложить что-нибудь такое, чтобы загорелось, но не сразу. Потому что у него самые веские причины.

– Точно! – с облегчением вспомнил Терепаев. – Я же говорю: пора с ним строго побеседовать!

17

Строго побеседовать со Ступиным было трудно: он уже шел прочь от села.

Некоторое время назад он, повозившись с мотором юлюкинского «Москвича», дернул наугад бензопровод, тот отскочил, Виталий увидел деревянную затычку, вынул ее, повертел в пальцах. Она была вырезана недавно.

– Надо же! – сказал Юлюкин. – И как она туда попала?

– Да я вот тоже думаю... – посмотрел на него Виталий.

Юлюкин отвел глаза:

– Кто же это мог? Ребятишки, что ли, баловались?

– Чьи?

– Да мало ли. Я просто живу, ворот не запираю...

– Ладно. На попутной уеду, – сказал Виталий. – Или автобуса дождусь. – Вытер руки и пошел со двора.

Тем временем Вадик рассказывал Кравцову то, что узнал от Хали-Гали. Кравцова это почему-то не поразило.

– Ну, мог Микишин зайти. А мог и не зайти. Ты лучше скажи, как там Терепаев, Ступина еще не арестовал?

– Нет пока.

– Это хорошо. Время работает на нас. Но одновременно и против нас, – туманно выразился Кравцов. – А самого Ступина ты не видел?

– Видел, – сказал наблюдательный Вадик. – Он к дороге пошел.

– К дороге? Это плохо...

– Конечно. Он уедет, а ему нельзя.

– То-то и оно. Ты давай иди, анализируй, что нашел. Есть следы какие-нибудь?

– Провода оплавленные. Я, кстати, хотел...

– После, Вадик, после. Говоришь, к дороге Виталий пошел?

– К дороге.

– Ну, значит, и мне к дороге.

18

И Кравцов пошел к дороге.

Там на обочине сидел Виталий.

Кравцов знал, что перед ним две задачи. Первая: вернуть Виталия. Вторая: объяснить Виталию, что Людмила ему верна и что она его любит. Собственно говоря, вторая задача смыкается с первой: если Виталий поймет, что Людмила ни при чем, у него нет причины уезжать. Ведь не из-за обиды же на то, что его подозре– вают, он принял такое решение. Обида – всего лишь повод.

При этом Кравцов понимал: нельзя уверять, будто ничего не было. Виталия это не убедит. Так люди устроены: им надо, чтобы кто-то оказался виноват. Иначе получится, что они сами виноваты, обвиняя невиновных. Кому же это понравится?

И Кравцов принял решение взять вину на себя.