Мария - королева интриг - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 7

— Это была всего лишь похвала, мадемуазель, — отозвался провинившийся, — и я впервые вижу, чтобы женщина принимала проявление восхищения за оскорбление. Но, быть может, вы не женщина?..

После этих слов он повернулся к ней спиной, и с тех пор их отношения на том и оставались, и Мальвиль никоим образом не пытался их наладить. Для него красавица Элен была несносной ломакой. В настоящее время ему больше нравились блондинки. В особенности хохотушка Эглантина, хозяйка трактира «Цветущая лоза» на улице Нонэн-д'Иерр, так что темноволосая компаньонка госпожи мало его интересовала. К тому же она была бретонкой, он нормандцем, а географическая близость никогда не способствовала согласию между двумя герцогствами, одно из которых, сдобренное кровью викингов, чересчур долго оставалось под англичанами.

Короткая перепалка больше не занимала мысли Габриэля, когда он направлялся в конюшню за своей лошадью. Поручение, которое только что дала ему Мария, казалось ему гораздо более важным, принимая во внимание положение молодой Женщины. Он знал, что оно означает: она звала к себе не любовника, но, безусловно, единственного мужчину, который, женившись на ней, широко раскрыл бы перед ней двери Лувра. Именно с королевского дворца он и начал свои поиски.

С большой вероятностью герцога де Шевреза можно было там найти, ибо, пользуясь особой привилегией, он жил в Лувре, прямо над покоями короля, но сейчас его там не оказалось. Габриэля это не слишком огорчило. Зная придворные привычки, он отправился в предместье Сент-Оноре, где возле больших королевских конюшен расположилась академия верховой езды, основанная мсье де Плювинелем. После смерти основателя последние два года академию возглавлял Рене Мену де Шарнизэ, его лучший ученик и последователь. Искусство верховой езды здесь преподавалось на высочайшем уровне, и, будучи в Париже, Людовик XIII ежедневно наведывался сюда вместе с представителями высшей знати во главе с Великим шталмейстером Франции, Роже де Бельгардом, которого все называли господин Великий.

Большой любитель лошадей, Шеврез частенько бывал здесь, но, как назло, Мальвиль нашел в академии лишь маркиза де Суврэ и барона де Терма, ни один из которых не видел герцога.

— По-видимому, его нет в Париже, — сообщил Мальвилю барон. — Я отметил его отсутствие прошлым вечером в Лувре. Принимая во внимание, что мне он вовсе не по нраву (за несколько недель до этого они с герцогом сражались на дуэли), без него гораздо легче дышалось. Должно быть, он укрылся в своем поместье.

— Укрылся от чего? Барон рассмеялся:

— Ну, милый мой, не станете же вы утверждать, что, находясь на службе у мадам де Люин, вы не знали о постигшей ее немилости? Будьте уверены, что Шеврез о ней прекрасно осведомлен, потому он и счел благоразумным удалиться.

И барон на пару с маркизом де Суврэ принялся зубоскалить! При виде их насмешливых улыбок Габриэль едва удержался от того, чтобы обнажить шпагу и разъяснить им что к чему, но герцогиня слишком нуждалась в нем, и он не мог попусту тратить время. Поэтому он отложил разъяснения на потом, повернулся спиной к весельчакам и в раздумьях покинул манеж. Для него не составило бы труда отправиться в Шеврез, хоть мадам де Люин пришлось бы при этом какое-то время подождать, но он вовсе не был уверен, что найдет там того, кто ему нужен. Прежде чем возвратиться на улицу Сен-Тома-дю-Лувр и начать собираться в дорогу, он счел разумным заглянуть к принцессе де Конти и попытаться по крайней мере разузнать все поточнее. Оставалось лишь надеяться, что сестра де Шевреза, главный инициатор его сближения с Марией, сохранила к опальной герцогине дружеские чувства.

К счастью, ему даже не пришлось просить, чтобы принцесса приняла его: на пороге ее особняка он встретил мсье де Флэна, одного из ее приближенных, который сообщил ему, что госпожи де Конти нет дома. В ответ на вопрос Мальвиля, не решила ли она составить компанию своему брату в Шеврезе, тот расхохотался:

— Если бы он был в поместье — возможно, но она небольшая поклонница паломничеств, вы это не хуже меня знаете.

Брови Габриэля взлетели на целый палец под тенью, падающей от его шляпы.

— Монсеньор совершает паломничество? Но ведь он…

— ..никогда не придавал большого значения религии? Положим, но дело обстоит именно так: вчера монсеньор вместе с несколькими друзьями отправился искать покровительства в Нотр-Дам-де-Льесс, решив совместить это с посещением замка Марше и визитом к своему старшему брату, герцогу де Гизу. Занятно, не правда ли?

— Куда уж занятней! А как неожиданно! Монсеньору есть за что просить прощения?

— Похоже на то! Эта идея весьма повеселила госпожу принцессу. Она сказала ему, что он тот еще лицемер и что на месте Господа она прогнала бы его с этим его неуместным раскаянием.

Получив эти сведения, Габриэль возвратился к герцогине, которая слушала его, широко раскрыв глаза, после чего рассмеялась:

— И этот безбожник отправился просить заступничества у Богоматери! Вот уж чего я никак не ожидала! Да и заступничества — от кого?

— А вы как думаете? Мария перестала смеяться:

— От меня, не так ли? Он бежит от меня, как и все остальные, словно я зачумленная? О! Это гадко… Недостойно!

Слезы брызнули из ее глаз, но она сердито смахнула их тыльной стороной ладони, затем, резко повернувшись, вернулась к своему письменному прибору, разорвав уже написанное письмо, и, продолжая говорить, села писать другое.

— Вы поедете туда, Мальвиль! В конце концов, у алтарей Льесса нередко молились королевы, и, раз уж господину де Шеврезу вздумалось просить о заступничестве, почему бы и мне не сделать то же самое?

— Вы тоже хотите туда ехать, мадам?

— Нет, вы отвезете от моего имени дар и возложите его на алтарь Пресвятой Девы, чтобы она сжалилась надо мною. Мне нездоровится, но поскольку до меня дошел слух об отъезде мсье де Шевреза, вы передадите ему записку… если вдруг встретите его.

— Разумеется, я его встречу!

— Разумеется… Элен! Принесите мою красную шкатулку!

Во всем, что касалось драгоценностей, герцогиня любила порядок и точность. Свои украшения она хранила в небольших шкатулках, цвет которых соответствовал камням, которые в них находились. Из красной шкатулки она достала крупный крест с рубинами, бриллиантами и жемчугом, принадлежавший некогда Леоноре Галигай, завернула его в белый шелковый платок, предварительно приложившись к нему губами, положила крест в футляр из серой замши и протянула Габриэлю:

— Вы возложите его от моего имени к ногам Девы Марии, моей Пресвятой и Премилостивой покровительницы, присоединив к тому мои самые страстные молитвы. Было бы замечательно, однако…

— ..чтобы я выбрал для этого момент, когда господин де Шеврез подойдет к тому же алтарю?

Синие глаза засияли, и Мария одарила дворянина своей самой прекрасной улыбкой:

— Я никогда не смогу отблагодарить моего покойного супруга за то, что он привел вас ко мне, Мальвиль! Вы всегда понимаете меня с полуслова! Поторопитесь же! Нынче время дорого, как никогда!