Зона для Сёмы–Поинта - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Доценко cтр.№ 25

Правда, как человека весьма деятельного, его несколько тяготило то, как в Сибири делаются дела: неторопливо, с чувством, расстановкой и с дотошностью, сибиряки вникали во все даже самые незначительные детали. Создавалось впечатление, что здесь, в Сибири, жизнь почти не двигается вперед, а стоит на месте. И это его довольно сильно раздражало. Но сейчас, когда Саня Омский рассказал ему о покушении на своего брата — Серегу Младого, Хабаровский Джем несколько взбодрился, предвкушая серьезные разборки в той самой тюрьме, где находился и предмет его возможного внимания — Лешка–Артист.

Как говорилось ранее, Хабаровский Джем давно слышал о неприязненных отношениях Сереги Младого и Лешки–Артиста и после новости о дерзком покушении на него, конечно же, всерьез задумался, насколько ему важны взаимоотношения в дальнейшем с Толиком–Гашишем? У Хабаровского Джема было правило: делать кому‑то только тогда, когда тебе это ничего не стоит! Собственная рубашка ближе к телу…

Он очень порадовался своей дальновидности в том, что не стал ничего конкретного обещать Толику–Гашишу. Он вообще презрительно относился к тем, кто хоть каким‑то боком пытается заигрывать с ментами, а Лешка–Артист в последнее время обнаглел настолько, что даже и не пытался скрывать своих с ними контактов.

Сейчac, после покушения Сиплого, близкого Лешки–Артиста, на родного брата одного из самых уважаемых Воров Сибири, Хабаровский Джем сразу решил, что сохранять нейтралитет, при данных обстоятельствах, он даже и не подумает. Это был тот редкий случай, когда каждый из посвященных людей должен, точнее сказать, просто обязан, принять чью‑то сторону, причем незамедлительно. Даже нейтралитет или какая‑либо ссылка на незнание могут грозить тяжелыми последствиями. А то, что стало камнем преткновения двух группировок в пересыльной тюрьме, то есть наркотики, то Хабаровский Джем, как и все воры старой формации, к ним относился с очень большой настороженностью. Прибыли в наркобизнесе, конечно, огромные, но риск настолько велик, что может получиться так, что и с жизнью можно расстаться, а тогда уже не нужны будут никакие, даже громадные, деньги.

Тем более что сам он никогда не кололся, и дел по ним у него никаких не было, а потому, пообещав Толику–Гашишу оказать, по возможности, поддержку его протеже — Лешке–Артисту — он не то, чтобы лукавил, но сразу решил для себя, что встревать против Сереги Младого не будет ни в коем случае. Однако попытается во всем разобраться, понять, а потом и сделает для себя выводы в отношении Толика-Гашиша: слишком много проблем у него в последнее время, причем от собственной жадности и глупости.

Узнав о неудавшемся покушении, Хабаровский Джем сразу понял, что на этот раз сама судьба предоставляет ему однозначно и прямо заявить Толику–Гашишу о том, что между ними больше ничего не будет! Никаких дел! А к младшему брату Сани Омского, Сереге Младому, отношение с его стороны будет еще теплее.

Почему так резко? Да потому, что на самом деле никому из противников и их подельников, кроме самого Лешки–Артиста, смерть Смотрящего не была нужна. Это было понятно даже рядовому сидельцу, непосвященному в игры криминальных авторитетов. Убей Сиплый недавно назначенного Саней Омским смотрящего тюрьмы, и все могло оказаться, как это ни странно, гораздо сложнее и кровожадней для всех не только в тюрьме, но, вполне возможно, и во всем Сибирском регионе.

Хлипкий нейтралитет мгновенно бы нарушился, и началась бы настоящая война, в которой не было бы безоговорочных победителей потому, что обе стороны понесли бы и весьма серьезные финансовые потери и потери в людских ресурсах, а Сане Омскому пришлось бы вновь налаживать свой пошатнувшийся авторитет.

Ни для кого не секрет, что на убийство близкого человека, даже обычного Авторитета, не говоря уже о родном брате такого уважаемого Вора, каким являлся Саня Омский, мог решиться либо сумасшедший, либо тот, за кем стоят мощные силы. И от этих мощных сил и могло быть получено «добро» на физическое устранение тюремного Смотрящего, назначенного Вором в законе.

Судя по всему, в случае с Лешкой–Артистом, можно уверенно говорить о первом «либо»: он тупо рискнул, не просчитав все «за и против», и проиграл даже свою собственную жизнь!

Автор напоминает: криминальный мир — очень жестокий мир, который не прощает даже маленьких ошибок, не говоря уж о такой ошибке, как убийство криминального Авторитета. Именно поэтому там, за колючей проволокой, существует неписаное, но неукоснительное правило: за каждое свое слово, даже сказанное неосторожно, нужно отвечать по полной программе!

Отговорки, типа не знал, не подумал, не проверил или ошибся — не принимаются во внимание.

И Автор уверенно заявляет, что именно это правило справедливо, во всех отношениях и в обычной жизни. Ответственность за каждое свое произнесенное слово должна быть для каждого человека, а не только для членов криминального мира!

На той сходке Саня Омский заручился поддержкой уважаемых Воров, а потому сразу же и приступил к решительным действиям…

Сему–Поинта вызвали из камеры, но не «с вещами», как он ожидал, уверенный, что его отправляют на этап: его выдернули «слегка», то есть на встречу с кем‑то.

— К кому на этот раз? — поинтересовался он у дежурного прапорщика.

— Ты знаешь! — многозначительно ответил тот.

И Сема–Поинт догадался, что его снова ведут к

его новому знакомому. Когда он протиснулся в уже знакомую дверь, внутри, кроме Сереги Младого, он увидел невысокого, плотного телосложения, мужика лет под сорок, не меньше. Он был одет в костюм известной итальянской фирмы, который ему очень шел. То ли он сам обладал хорошим вкусом, то ли рядом с ним был человек, который следил за его внешним видом.

По каким‑то чуть заметным характерным чертам его лица Сема–Поинт сразу догадался, что видит перед собой старшего брата Сереги Младого — Саню Омского. Несмотря на его не очень презентабельную фигуру, в его облике, особенно во взгляде умных глаз и огромных ладонях–лопатах, на фалангах пальцев которых были наколоты разнообразные перстни, говорящие о количестве ходок. Сема–Поинт насчитал четыре таких перстня.

В облике этого человека было нечто такое, что сразу привлекало внимание и вызывало удивительное ощущение доверия к этому, совершенно незнакомому, человеку.

Взглянув на Сему–Поинта, тот окинул его каким- то странным взглядом, в котором читалось явное удивление.

— Странно, — чуть слышно вымолвил он, но тут же встряхнул головой и сказал: — Честно говоря, после того что услышал о тебе от брата, я ожидал увидеть огромного бугая с кулаками–кувалдами, — он добродушно улыбнулся и протянул ему свою ладонь–лопату, — Саней меня зовут.

— А меня Семой, — в тон ему представился Сема–Поинт, отвечая на крепкое рукопожатие: — Честно говоря, и вас я представлял себе несколько другим, — добавил он без тени подобострастия.