Икона для Бешеного - 2 - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Доценко cтр.№ 95

Тебе ничего ни искать, ни брать не придется! — Долонович вновь обрел свою обычную деловитость. — Ее уже нашел этот мерзавец Горст. Но я у него ее перекуплю, а если не продаст — пожалеет!

Ну уж с Горстом я никаких дел иметь не хочу, — заканючил Позин. Они терпеть не могли друг друга еще со времен Ельцина, когда Горст только нащупывал узкую тропинку к власти и процветанию.

Да ты его и не увидишь, — успокоил его Долонович. — Извини, я использую тебя в этот раз исключительно в роли курьера. Никаких общедоступных средств связи, сам понимаешь, я использовать не могу. Риск слишком велик. А послать это, — Долонович протянул Позину конверт, — я могу только с человеком, которому доверяю, как самому себе! А из таких у меня только ты!

Долонович порывисто обнял Позина, который был несколько шокирован таким откровенным излиянием чувств обычно сдержанного и ироничного приятеля.

«Видно, его и в самом деле прижало серьезней некуда», — без особого восторга подумал Александр Позин.

— В аэропорту «Шереметьево» тебя будет ждать у выхода из ВИП–зала человек по фамилии Булкин. Он тебя отвезет к Гаврилычу, которому ты передашь конверт Премия за образцовое выполнение ответственного задания тебе уже переведена на банковскую карточку. Смотри, Санек, не потеряй конверт, — пошутил на прощание Долонович.

Гаврилыч, а точнее, Николай Гаврилович Белокуров, отставной генерал КГБ, занимал в холдинге Долоновича должность непонятную — нечто среднее между тайным советником владельца и куратором службы безопасности. Почти никто не мог понять, почему этот уродливый, немощный, хотя и всегда приветливый, старец имеет большой оклад и персональную машину с водителем. Заметного толку от его деятельности не было. Только немногие избранные, в том числе и Позин, были осведомлены о ценности старика Гаврилыча.

Закончив войну опытным лейтенантом СМЕРШа, Белокуров волей судьбы оказался на службе в Управлении кадров МГБ, где и просидел всю оставшуюся жизнь, медленно, но неуклонно поднимаясь по служебной лестнице. Непритязательного и исполнительного чиновника в форме счастливо миновали все ветры перемен и переименований, и он тихонько при Ельцине ушел на пенсию. Бесценность старика Гаврилыча заключалась в его феноменальной памяти — он помнил всех, чьи дела когда‑нибудь проходили через его надежные руки.

Передавая Белокурову послание их общего шефа, Позин в очередной раз подумал:

«Как коренастый, пузатенький старик Гаврилыч со своей неизменной улыбочкой похож на перезрелый гриб, затаившийся в глухой чаще, куда никогда не ступала нога грибника!»

Белокуров не считал Позина серьезным человеком и потому взял конверт и пожелал тому крупного выигрыша во время очередного визита в казино.

Потом внимательно прочел послание Долоновича, аккуратно сжег его над массивной пепельницей и предался недолгим размышлениям. Предстояло сформировать группу для выполнения поставленной руководством задачи. Уже через час намеченная Белокуровым троица сидела у него в кабинете и внимательно выслушивала инструкции.

Старшим Белокуров определил полковника внешней разведки в отставке Афанасия Кирилловича Селищева, который из своих пятидесяти пяти лет двадцать провел в качестве разведчика–нелегала и, несмотря на возраст, один мог легко положить пятерых.

Вторым стал Захар Полосин, деревенский крепыш, прошедший школу спецназа ПРУ в Афганистане.

А третьим — Виталий Карцев, по кличке Большой. Просто потому, что был действительно большой и не только ломал руками подковы, но и прекрасно стрелял и метал ножи. Ко всем достоинствам Большой бегло говорил по–португальски, поскольку под видом военного советника выполнял свой интернациональный долг в Анголе.

В настоящий момент Селищев служил в холдинге Долоновича, занимаясь аналитикой зарубежных рынков, Полосин возглавлял охрану серьезной компьютерной фирмы, а Большой руководил охраной одного из самых престижных ночных клубов.

Гонорар, предложенный им Белокуровым, существенно превышал их годовые оклады, поэтому все с готовностью согласились.

— Да и разомнемся чуток, — пробасил весельчак и заводила Захар, самый молодой из троих.

На следующий день группа убыла к месту назначения.

В свою очередь наш давний знакомец Панкрат Суслин не сидел сложа руки. Улетая в Швейцарию, он строго–настрого приказал директору своего банка добыть икону Софийской Божией матери. Через свои многочисленные каналы информации Суслин установил, что наглый прохиндей и балабол Горст почти у цели, и в ВИП–зале аэропорта «Шереметьево» мрачно шепнул на ухо перетрусившему не на шутку банкиру:

Не добудешь икону, урою!

«А ведь и на самом деле уроет и не задумается!» — трясся от страха на заднем сиденье бронированного «Мерседеса-600» бедняга банкир, проклиная тот день и час, когда согласился стать директором банка, фактическим владельцем которого был Панкрат. Этот еще сравнительно молодой человек по фамилии Зюзин был одаренным финансистом, но ему никогда в жизни не приходилось биться за какую‑то непонятную икону с влиятельным политиком, каковым он считал Горста.

Пребывая в состоянии полной прострации, Зюзин вызвал начальника охраны банка отставного подполковника ОМОНА Валентина Петухова и довольно сбивчиво передал ему приказ Панкрата.

К удивлению Зюзина, Петухов, многократно бывавший в переделках и перестрелках, воспринял изложенное совершенно невозмутимо:

Не извольте беспокоиться, Валерий Яковлевич, все сделаем с ребятами в

наилучшем виде. Мало ли мы уголовников в своей жизни видали, — заверил отставной подполковник Зюзина.

Но Горст не уголовник, а председатель Комитета Государственной Думы! —

возразил банкир.

Замашки‑то у этого председателя всяко типично бандитские, — осклабился во

весь золотозубый рот Петухов, — я вам вот что скажу, Валерий Яковлевич, народ у нас дурной — кого скажут, того и выбирает. А нас‑то, кто правду знает, разве слушают?

Несколько ободрившийся Зюзин углубился в полугодовой баланс банка, а Петухов отправился готовить свою команду для исполнения приказа.

Бешеный смотрел по телевизору новости, когда в его комнате неслышно появилась Эльзевира. Произошло нечто экстраординарное: до сих пор она никогда к нему не заходила, а всегда через верную Марту приглашала к себе.

Я получила от нашего общего друга срочное сообщение для вас, Савелий

Кузьмич, — в голосе ее звучало старательно заглушаемое волнение.

Савелий выключил телевизор.

А наш друг все еще на своем любимом острове?

Нет. Он в Ираке. И он просит вас немедленно действовать…

Мне что, в Ирак лететь? — с явным интересом спросил Савелий.

Даже и не заикайтесь об этом, — Эльзевира в притворном ужасе подняла обе

руки к лицу. — Все намного проще, но не знаю — легче ли.