Бешеный жив! - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Доценко cтр.№ 82

- Завтра самолетом в Ульяновск, максимум на один день, потом вернемся сюда и уже отсюда отправимся в дорогу.

- Понял, - облегченно вздохнул он.

- У вас есть человек, который займется подготовкой нашего обеспечения, не задавая лишних вопросов?

- Конечно.

- К возвращению из Ульяновска он должен приобрести на мое имя приличную машину: быстроходную, маневренную, приспособленную для горных дорог и престижную.

- В пределах какой суммы?

- Не имеет значения! Валюту, наликом, могу дать перед отлетом, а если нужно, то и сегодня вечером.

- Джип "Лендровер" подойдет?

- Вполне.

- Тогда и оформлять не нужно: он на меня записан.

- Сколько?

- Нисколько: я же сам буду за рулем.

- Его вряд ли удастся сохранить в целости.

- Понятно... Мне он достался за пятнашку.

- Двадцать пять устроит?

- Шутите?

- В эту сумму входит и ваш гонорар, - пояснил Савелий и добавил, заметив, что Васек-Беспалый пытается возразить: - Всякий труд должен быть оплачен. Это деньги работодателя.

- Как скажете, - весело заметил тот. - Поворот неожиданный, но на удивление приятный.

На следующий день Савелий с Васьком-Беспалым вылетели из Минеральных Вод в Ульяновск. Приземлились в Центральном аэропорту и поймали такси. Водитель оказался веселым парнем, хорошо знающим родной город. Услышав, что пассажирам нужно найти дом, где работает губернатор, он не без юмора спросил:

- Уж не с генерал-губернатором ли встреча?

- В точку попал, шеф, - улыбнулся Савелий. - Как вам живется с новым губернатором?

- Пока трудно сказать, но я лично голосовал за Владимира Анатольевича и верю в него!

- И сколько нам добираться до резиденции губернатора? Кстати, где он расположен?

- На Центральной площади имени Ленина, дом один. Раньше там обком партии рулил, теперь Шаманов. Ехать минут тридцать, не больше...

Желтое пятиэтажное П-образное здание с колоннами, явно построенное в пятидесятых годах, и сейчас выглядело весьма внушительно.

При входе дежурный офицер спросил:

- Вы к кому?

- К губернатору, - ответил Савелий.

- У вас назначено?

- На четырнадцать часов.

- Могу я взглянуть на ваши документы?

Савелий протянул свое удостоверение. Тот его внимательно изучил и вопросительно взглянул на Васька Беспалого.

- Он со мной.

- Извините, но мне нужно доложить...

Савелий пожал плечами, а старший лейтенант поднял трубку прямой связи.

- Наталья Алексеевна, здесь товарищ Филимонов с сопровождающим... Хорошо. - Он положил трубку и посторонился. - Проходите на третий этаж: Владимир Анатольевич ждет вас. - Официально-сухой тон офицера сразу стал доброжелательным.

В огромной приемной их встретила молодая симпатичная блондинка, которая, приветливо улыбнувшись, предложила войти, многозначительно заметив при этом:

- Владимир Анатольевич, ради вас даже передвинул встречу, назначенную неделю назад.

Кабинет губернатора напоминал небольшой зал. Впереди, у самой стены, внушительный стол сталинских времен. Он весь заставлен телефонами, папками с бумагами. От него, образуя букву "Т", тянулся длинный стол, обставленный мощными стульями. Едва они вошли в кабинет, Шаманов встал к ним навстречу, на ходу протягивая руку.

- Здравствуйте, товарищ Филимонов. - Он внимательно посмотрел на Савелия, словно пытаясь что-то вспомнить, но их чеченская встреча настолько ушла в далекое прошлое, что никак не сообразовалась с нынешней.

Губернатор повернулся к Ваську-Беспалому.

- Василий Валентинович Зарайский, мой помощник, - представил Савелий, и генерал тоже пожал ему руку, потом повернулся к Савелию.

- О вас мне звонил из Москвы человек, которому я весьма обязан, и потому не буду ни о чем спрашивать, а просто скажу, что с удовольствием помогу вам в вашей миссии и познакомлю вас с моим бывшим командиром группы оперативной разведки армии. Не буду перечислять все достоинства этого человека, скажу только одно. Это один из немногих людей, кому я безоговорочно и в любой момент доверю свою жизнь.

- После такой лестной оценки и вопросы задавать неловко, - с улыбкой заметил Савелий.

- Неловко, но необходимо, верно? - осведомился Шаманов. - А потому спрашивайте без реверансов, - предложил он.

- Ваш разведчик говорит по-чеченски?

- И по-чеченски, и на фарси, и по-турецки, и по-арабски, и еще на нескольких восточных и европейских языках, причем на каждом говорит, как на родном: Томаз Автандилович Николадзе закончил отделение восточных языков Тбилисского университета и закрытые курсы военных переводчиков. И, как положено настоящему разведчику, владеет не только любыми видами оружия, но и многими видами рукопашного боя.

- У него столько замечательных качеств, что не имею права не спросить вас, уважаемый Владимир Анатольевич: вам не жалко расставаться с таким человеком? Наверняка он в вашей охране состоит.

- Начальник службы безопасности, - поправил губернатор. - Честно отвечаю: жалко! - Генерал вздохнул и с некоторым смущением проговорил: - Обещал не задавать вопросов, но... - Он вопросительно взглянул на Савелия.

- Спрашивайте, - в тон ему предложил Савелий, - отвечу, если смогу.

- Задание опасное?

- Более чем, - прямо сказал Савелий.

- Понятно. Больше ни о чем не спрашиваю, но прошу выполнить одну просьбу.

- Какую?

- Останьтесь в живых, ребята, - тихо проговорил генерал.

- Мухтар постарается, - ответил Савелий своей любимой присказкой, и Шаманов снова наморщил лоб, пытаясь что-то вспомнить.

- Извините Серафим Кузьмич, мы с вами не могли где-то раньше встречаться?

- Кто его знает: мир столь широк, а дорог так много, - неопределенно заметил Савелий. - А может, просто кого-то вам напоминаю?

- Может... - Шаманов взглянул на часы и нажал кнопку селектора: - Наташа, Николадзе явился?

- Да, Владимир Анатольевич.

- Пусть войдет.

Услышав от Шаманова характеристику человека, с которым ему придется выполнять опасное задание, Савелий нарисовал его себе этаким крепышом грузином с яркой, запоминающейся внешностью. Но был несколько обескуражен, когда тот вошел в кабинет. До крепыша ему было далеко, ростом он тоже не вышел. Николадзе обладал такой нейтральной восточной внешностью, что его вполне можно было принять и за чеченца, и за турка, и за араба. При всем при том описать его внешность было совсем не просто.