Возвращение Бешеного - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Доценко cтр.№ 80

— Извините, а кто вы? Почему я должна отвечать па ваши странные вопросы, даже не зная, с кем разговариваю?

— Меня зовут Порфирий Сергеевич… — Он посмотрел вопросительно на Богомолова: была включена громкая связь, и в кабинете все было слышно.

Богомолов тут же кивнул на свой телефон, и Говоров облегченно вздохнул.

— Вот что, Наташа, запишите телефон, с которого я сейчас вам звоню, и перезвоните, хорошо?

— И что это даст? Откуда я буду знать, что этот телефон какой-то особенный?

— Минуту, Наташа… — Говоров отключил микрофон и вопросительно взглянул на генерала. — Узнаю руку Савелия! — Он улыбнулся. — Девушка-то права… Что будем делать?

Богомолов поморщился и покачал головой. — Как не хочется вводить новых людей… А светиться для встречи с ней тоже не очень разумно: ее могут «пасти» люди Леши-Шкафа… Ладно, пусть позвонит сама по «ноль девять» и узнает номер справочной Комитета, а там назовет этот номер и попросит соединить. — Он взял другую трубку. — Миша, свяжись, пожалуйста, с нашей справочной и попроси в порядке исключения соединить меня с тем, кто сейчас позвонит. — Он положил трубку и кивнул Говорову.

— Наташа, запишите, пожалуйста, номер… Вы запишите, потом я вам объясню. — Он продиктовал номер Богомолова. — А сейчас сами позвоните в справочную и спросите номер справочной Комитета госбезопасности. Попросите соединить с номером, который вы уже записали, хорошо? — Я вас поняла, сейчас… Говоров положил трубку. — Видно, там все гораздо серьезнее, чем мы предполагали.. — задумчиво проговорил он. — Не кажется ли вам, дорогой Константин Иванович, что завтрашняя встреча может оказаться с сюрпризами? — Думаете, что нужно подключить группу захвата? — Не уверен на все сто, но подумать об этом не мешает.

Богомолов уставился глазами в окно, словно желая оттуда получить подсказку, а его рука что-то нервно чертила авторучкой на бумаге. Наконец он перевел взгляд на листок, покачал головой и сказал:

— Возможно, вы и правы. Думаю, что… — Закончить свою мысль он не успел: зазвонил телефон, и Говоров сразу схватил трубку.

— Порфирий Сергеевич? — послышался голос Наташи.

— Да, это я, Наташа, — спокойно ответил он. — Теперь у вас нет сомнений?

— Прошу вас извинить меня, по Рэксик, в смысле Савелий, предупреждал…

— Ничего, вы все сделали правильно. — Он пытался подбодрить ее. — А теперь ответьте на мой вопрос: вы не замечали за собой или вашим братиком слежки?

— О, за нами наблюдают круглосуточно, и я очень боюсь! — ее голос чуть дрогнул.

— Ничего не бойтесь, Наташа, все будет в порядке! — бодро заверил он и тут же попросил: — Подождите еще минутку!.. — и снова отключил микрофон, перехватив взгляд Богомолова.

— Скажите ей, что если к ней обратится кто-то со словами: «Девушка, а я помню вас в очках!» то она должна этому человеку довериться и выполнять все его приказания… И спросите, в чем она будет на юбилее клуба «Виктория»?

— Наташа, извините, — сказал Говоров, снова включая микрофон. — В любом месте к вам может обратиться человек с фразой: «Девушка, а я помню вас в очках!», а вы скажете: «Важно, чтобы я вас помнила». Запомнили?

— Да, Порфирий Сергеевич, запомнила, но для чего это? — Для какой-нибудь экстремальной ситуации. Теперь вас все время будут охранять наши люди, а человеку, который скажет вам ту фразу, можете всецело доверять и делать то, что он скажет, договорились? — Вам виднее, — согласилась девушка. — Вы можете на завтрашний юбилей надеть что-нибудь такое, что могло бы отличить вас от других?

— Поняла… Я буду одета в голубое платье с обнаженными плечами, и на шее у меня будет золотая цепочка с овальной иконой Божьей Матери. Этого достаточно?

— Вполне. И прошу вас: ничего не бойтесь; доверьтесь нам.

— А как с Савелием? Ему тоже можно не беспокоиться?

— Думаю, что да! — твердым уверенным голосом ответил Говоров.

— Спасибо вам, Порфирий Сергеевич! Вы меня успокоили!

— Всего доброго, до встречи! — До свидания. — Она положила трубку.

— Да-а, кажется, к ней придется прикреплять Кешу, — сказал Богомолов

— А кто за Савелием присмотрит? — нахмурился Говоров.

— Не беспокойтесь, есть у меня один резерв, который я использую только в крайнем случае. Хотя… — Он побарабанил пальцами по глянцевой крышке стола. — Лучше их пустить к девушке, а Кешу оставить на месте… Точно! Так будет вернее! — генерал придавил ладонью стол, как бы ставя точку, и с веселым задором взглянул на собеседников. — Не пора ли нам чего-нибудь покушать, господа?

— Я бы сказал, что мысль просто насущная на данный момент! — поддержал Говоров и взглянул на Воронова. — А моя ложка всегда-в сапоге! — усмехнулся тот.

Гога буквально влетел в свою двухэтажную квартиру на Тверской, совсем рядом с магазином «Армения». Он только что вернулся с довольно крутой сходки, где главари нескольких группировок встретились, чтобы разрешить проблемы, возникшие из-за гибели братьев. Вначале Гога молчал, спокойно взирая па своих коллег, которые пытались взвалить вину за убийство друг на друга.

Эти перепалки напоминали детские разборки: «А помнишь, что делал ты?» — «А что ты сделал в тот раз?» — «А где ты был в то время?» и так далее и тому подобное. Казалось, что этому не будет конца. Гога решил, что посидит еще пять минут и уйдет, сославшись на дела. Но в этот момент, один из самых неприятных ему людей, входивший в солнцевскую группировку, вдруг остановил на нем свой взгляд.

Их неприязнь была давнишней и непримиримой. Началось это с того, что однажды ребята Гоги подловили его ребят на своей территории: те занимались выколачиванием «бабок» из палаточников. Чтобы их вызволить, он самолично появился у Гоги и вальяжно бросил:

— Я — Профессор! И пришел к тебе за своими ребятами!

Гога уважительно относился к «авторитетам», понимая, что не всегда можно уследить за своими боевиками. И если бы Профессор извинился и дал слово, что его ребята никогда не будут «пастись» на чужой территории, то, скорее всего, Гога пошел бы на мировую и даже не стал бы накладывать «штраф». Но наглый вид Профессора, его безапелляционный тон и неприкрытая угроза в поведении привели к тому, что Гога, не вступая с ним в словесную перепалку, спокойно выслушал его, затем тихо сказал:

— Послушай, Профессор, ты пришел ко мне в дом в первый раз: ни я тебя не знал до этого, ни ты меня. Однако ты ведешь себя так, словно я твой должники ты пришел включить мне «счетчик»… — Он говорил так спокойно и тихо, что Профессору пришлось чуть наклониться к нему, чтобы услышать. В спокойствии Гоги было столько уверенности и злости, что тому стало не по себе, он даже попытался прервать его; но Гога резко сказал:

— Когда ты говорил так много и не всегда по делу, я молчаливо слушал, уважая право гостя, но теперь ты уважай право хозяина и дослушай, меня до конца! — Когда он волновался, его акцент усиливался.