Черный трибунал - читать онлайн книгу. Автор: Федор Бутырский, Виктор Доценко cтр.№ 57

Усевшись на полку, Миллер смежил веки и, подперев голову руками, задумался…

Все шло по плану. Убийство Лебедя наглядно показало и тем, кто уже давно признал главенство Александра Фридриховича, и тем, кто считал его выскочкой: перед неожиданной, а главное, невесть откуда исходящей опасностью сам Бог требовал объединиться. Но объединение возможно лишь вокруг одного человека, которому и верные друзья, и вынужденные союзники доверились бы всецело, а противники побаивались бы его реальной силы. Человека, который мог бы противопоставить .государственному беспределу что-то реальное и осуществимое. И таким человеком мог быть только он, Миллер…

В этом он был твердо уверен.

Волна жара, сдобренного парами 1йяты и эвкалипта, накрывала Немца с головой, так бы и сидеть тут до бесконечности с закрытыми глазами, так бы и нежиться в горячем и удивительно полезном суховее парной… Но расслабиться не получалось: Миллер знал, что теперь в его короткое отсутствие за столом наверняка ведутся разговоры, имеющие к нему самое непосредственное отношение.

Поднявшись с махровой простыни, Александр Фридрихович, почувствовав, что все его тело покрылось бисеринками пота, схватил веник и принялся нагонять на себя целительный пар. Когда пот буквально потек ручьями, Миллер приступил к тому, что на Западе называют истязательством: он вовсю, нисколько не щадя себя, стал хлестать свое ухоженное тело.

Это продолжалось несколько минут, пока на коже не выступили красные пятна, говорящие о том, что его усилия не пропали даром и жар достиг необходимого равновесия с внутренним кровяным давлением. Бросив веник в воду, Миллер вышел из сауны, бултыхнулся в бассейн с холодной водой, чтобы испытать удивительное ощущение, которому он придумал поэтическое название: колючее прикосновение водной стихии. Дело в том, что после интенсивного воздействия пара и быстрого погружения в холодную воду кажется, что вся кожа подвергается легким и приятным уколам тысяч иголок.

Миллер отлично знал, что в воду нужно опускаться медленно, чтобы вся кожа покрылась миллионом пузырьков, которые сохраняли накопленное в парилке тепло. Самым удивительным ощущением был момент, когда ты, постояв в ледяной воде некоторое время неподвижно, вдруг вздрагиваешь всем телом и в него вонзаются тысячи иголок. После этого нужно сразу выходить из воды…

Через несколько минут Миллер вернулся в зал. А за столом уже разгорался жаркий спор.

— Мы как-то с пацанами кутаисскими посидели, подумали и решили, что в Ялте этот самый «трибунал» обосрался! — горячо доказывал Амиран.

Оппонентом «лаврушника» оказался калужский водочный король, отзывавшийся на кличку Плафон, — большинство собравшихся не знали ни его имени, ни фамилии.

Это был полный краснощекий голубоглазый мужчина с нежной, как у младенца, кожей; когда Плафон говорил, его тройной подбородок трясся студнем.

— В чем обосрался-то? — глядя исподлобья, выдохнул он. — Поговорить не дали, людей разогнали.

— Ты че буровишь-то? Никто никого не разгонял, сами в штаны наложили и смылись от греха подальше, — хмыкнул Амиран. — Как ты, например…

— На меня-то налоговая «наехала», вот и пришлось домой отправляться, — последовало его неуклюжее оправдание. — А первым из Ялты кто укатил? Забыл? А я, между прочим, все помню… — Плафон ехидно усмехнулся. — И помню, что первым укатил именно ты, Амиранчик. После того как тебе в санаторий ТО письмо принесли.

— Ладно, хватит ругаться, — устало призвал к порядку публику за столом Немец, усаживаясь на свое место во главе, потом обернулся к Амирану и уточнил:

— Так в чем же они обосрались?

— Лебедя, земля ему пухом, как вы помните, с перерезанной глоткой нашли. Сперва — труп, потом — письмо: мы, мол, «Черный трибунал», его и приговорили. А вспомни, Немец, как они поступили с теми пацанами, о которых ты рассказывал: якобы пожар в гостинице, якобы в дыму задохнулись… Как ни смотри, а несостыковочка у них вышла…

— В чем же несостыковочка? — задумчиво спросил Миллер.

Если бы среди них оказался кто-то более внимательный, да еще и с психологическим чутьем, то мимо его зрения не прошло бы незамеченным, что председательствующий, задавая свой вопрос, чуть напрягся.

— А вот в чем: когда два трупа находят в сгоревшем номере, ментам выгодней всего списать это на неосторожность погибших. Так? Так… Нажрались, мол, водяры, кто-то с сигаретой и заснул. В «Космосе» киллерюга сработал под несчастный случай. И здесь ментам лафа: Гашиша вроде как под инсульт можно подвести. А в Ялте — чисто конкретная «мокруха». Для ментов это настоящий «висяк». Вот и выходит, что не получилось Лебедя чисто исполнить. Потому я и считаю, что в деле с Лебедем они попросту обосрались, причем вчистую!..

Амиран что-то горячо доказывал, Плафон возражал. А Немец, откинувшись на спинку кресла, задумался.

А ведь этот грузинчик был прав на все сто: те, кто исполнял Лебедя, явно промахнулись. Там, в Ялте, не было даже намека на несчастный случай.

Перерезанное горло — чего уж понятней! «Конкретная „мокруха“, как изящно выразился Габуния. Стало быть, налицо не один почерк убийств, а по крайней мере два.

Амиран продолжал свои построения, и отказать ему в логике было невозможно.

— …есть такое выражение: «двойной стандарт» называется. Это когда признается как бы две правды: одна — для одних людей, другая — для других, — пояснял Габуния. — Вот и тут такой же «двойной стандарт». Для нас — одна правда: мол, «за совершение преступлений приговаривается к высшей мере». Для ментов, чтобы свои грязные хлебала в эти дела не совали. Потому пацанов не взрывали, не стреляли и не резали. Как именно исполняли, даже не догадываюсь, но работали чисто: отравление, болезнь, самоубийство. Совершенно ясно, что работали настоящие профи. А приговор этот долбаный не мусорне посылался, а пацанам, хорошо знавшим убитого. Вы заметили, что бумаги эти предназначались только им, а не ментам?.. Но вот в Ялте «двойного стандарта» не получилось!

Потому ментовка с прокуратурой на уши и встали.

— Ладно, хватит, — перебил всех Немец. — Двойной стандарт, одинарный или тройной, это теперь без разницы. Лебедя-то все равно с того света не вернуть. Как и остальных. Надо что-то делать. И чем быстрей, тем лучше!

— Да ни хрена тут уже не сделаешь, — обреченно махнул рукой Габуния и потянулся к водочной бутылке. — Мы даже не знаем, что за твари собрались в этом самом «трибунале». Знали бы, можно было договориться, или откупиться, или мировую заключить. Да и вычислить их никак невозможно… Сегодня, братва, сидим, выпиваем, планы строим, а завтра кто-нибудь под машину попадет… или кирпич на голову свалится. И получите потом бумажку: «за совершение многочисленных преступлений… к высшей „мере социальной защиты“. И можете мне поверить, что никто не будет этим заниматься. Никто не попытается найти виновных! Никто! Такой вот „двойной стандарт“…

— Да, Андрюша, не думал, что все так повернется.

— И не говори…