Смертельный лабиринт - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 78

— Славка, просто нет слов!

— Ничего, найдутся. Так какие у тебя планы по поводу… э-э… пассажира?

— Он такой компромат на всех, включая себя, выдает, что можно одним махом паковать всю компанию. Но мы встретим и доведем его до дома, а там еще послушаем и решим окончательно. А ты начинай колоть эту чертову «Гармошку». А очередную распечатку, или что там они тебе таскают, перечитай пару раз и внимательно. Впечатляет… Поцелуй, пожалуйста, ту, которая рядом с тобой. И скажи ей, что она — удивительная и изумительная.

— Да? Прямо вот так? А это не тавтология?

Турецкий словно поперхнулся.

— Слушай, откуда ты такие слова знаешь? — с неподдельным как бы ужасом спросил он. — Ты не заболел?

— Что знаем, про то не распространяемся, а чего не знаем, про то молчим. Свои слова потом сам ей скажешь. Пока, до завтра, человеку отдыхать пора от нас, бездельников…

5

Александр Борисович уже отчетливо чувствовал, что дело близится к развязке. И по этой причине к моменту встречи господина Рутыча, который мчался ночным поездом в Нижний Новгород, чтобы постараться предотвратить возможные неприятности с Зоей, организовал и «напряг» лучших сыщиков и «топтунов» Главного управления внутренних дел области.

С Рутыча требовалось ни на миг не спускать глаз и слушать каждое сказанное им слово. Его внутреннее состояние, судя по последним телефонным переговорам с Воробьевыми, было близким к стрессовому. Потому нельзя было попадаться ему на глаза: немедленно угадает при таком душевном волнении и напряжении, что за ним следят, и может попросту «слинять». И тогда у следствия останутся только слова, сказанные по телефону, — вот и все улики. А слова за улики никто, никакой суд принимать не станет.

Чтобы этого не произошло, да, впрочем, у москвичей и времени не оказалось для совета, ибо Рутыч снялся, что называется, в одночасье, капитан Игорь Петухов, которого сменил Женя Гуляев, даже не посоветовавшись с Грязновым, сел в тот же поезд, что и Рутыч. Только в соседний вагон. Вячеслав Иванович позже, что называется, «благословил» действия сыщика, когда тот уже был в пути.

И в этой связи первый допрос генерального директора «Гармонии» назначил на десять утра, когда агентство открывало свои двери для посетителей. С этой же целью Вячеслав Иванович позвонил Косте Меркулову в семь утра, зная, что тот просыпается рано и за легким завтраком прочитывает всю вчерашнюю прессу, которую не успел просмотреть накануне. То есть в семь он уже дееспособен.

Итак, в семь был звонок, затем тоже завтрак, который милому другу Славке приготовила Илонка. После чего Грязнов забросил подругу в центр, на Большую Никитскую, по соседству с ее службой, а сам отправился в Генеральную прокуратуру. Там Костя должен был уже к этому времени организовать и лично подписать постановление на обыск в агентстве «Гармония» и изъятие всех документов, касающихся коммерческой деятельности этого частного предприятия за последние полгода, а также компьютерной техники, которая могла содержать сведения об этой деятельности. Правильно полагая, где полгода, там бывает и гораздо больше. Да и кто ж посмеет возражать, когда оперативники из службы «Р» Министерства внутренних дел станут изымать из компьютеров жесткие диски и вообще выгребать всю информацию, находящуюся как в компьютерах, так и на дискетах.

«Насмерть перепуганная» секретарша генерального директора Ирина Владимировна Мерзлякова должна, одновременно с изъятием, отвечать на суровые вопросы следователя. Другой такой же «упертый чинуша», но только в чине генерала милиции, то есть сам Грязнов, станет в это время в соседнем кабинете допрашивать гендиректоршу, неоднократно интересуясь при этом, куда мог запропаститься ее заместитель по «оперативной разработке ситуаций», как в агентстве называли работу с клиентами. Мадам будет, естественно, делать большие, непонимающие глаза, ибо Рутыч, как знал Грязнов из сообщения оперативников, не поставил свою руководительницу в известность о собственном срочном отъезде. Если, конечно, не сделал этого заранее, еще находясь вечером накануне в офисе. Что вряд ли. Илона могла бы услышать о том от самой «хозяйки», которая обычно предупреждает ее о своих задержках, как делают это и все остальные сотрудники агентства, информируя, где они в настоящий момент находятся. Порядок есть порядок. И нужда в том или ином сотруднике может возникнуть с приходом каждого нового клиента.

И, кстати, именно это обстоятельство и заставило Игоря Петухова броситься следом за Рутычем: не был исключен ведь и просто побег Вадима, вдруг обнаружившего, что надвигается гроза. И для этого ему не надо было бы даже конкретного свидетельства в виде «хвоста» за спиной, достаточно просто хорошо развитой интуиции.

У людей ведь нередко отсутствие одного качества, или дара — как угодно, природа компенсирует другим. Почему бы в таком случае отсутствие внешней физической привлекательности у Вадима не могло быть компенсировано обостренной интуицией? Вполне… А его телефонное обещание Зое срочно приехать и во всем разобраться, чтобы избавить ее от ненужных волнений, — не оказаться откровенной уловкой?

Но как бы там ни было, а у руководства следственно-оперативной бригады складывалось уже не аморфное, неопределенное ощущение, а достаточно твердое убеждение, что серьезные подвижки начались.

И в этой связи генерал с многочисленной свитой явился точно к десяти, обосновав свой приход и дальнейшие оперативные действия тем, что один из руководителей агентства подозревается следственными органами в организации и осуществлении уголовного преступления. Как его еще нет? А где же он? Кто знает?

И почему претензии не к нему, а к целому агентству, деятельность которого не является противоправной, ну и так далее, в том же духе? А потому, резонно заявил генерал, что посещавшему «Гармонию» накануне следователю по особо важным делам Мосгорпрокуратуры, советнику юстиции Климову информация господина Рутыча, являющегося заместителем генерального директора по оперативной, так сказать, работе, а также приведенные им примеры не показались абсолютно законными. Ибо даже временное оказание помощи человеку, обманывающему свою семью, коллег по службе, государство, в конце концов, основанное на подтасованных фактах и фальши, можно рассматривать как те же финансовые пирамиды, где фактически повторяются подобные ситуации, являющиеся совершенно незаконными. Следовательно, налицо — пособничество! Грозное слово, если вдуматься! И сдвинуть генерала милиции с этих предельно ясных ему позиций даже обладающей прекрасным даром убеждения и приличным опытом и обаянием гендиректрисе было практически невозможно.

На любой аргумент у Грязнова немедленно находился свой контраргумент.

— Вы утверждаете, госпожа Аринина, — генерал был до отвратительного вежлив, — что за границей подобных агентств пруд пруди? Но, простите, мало того что заграница нам не указ, что вам прекрасно известно, нам пока неясно, насколько лояльно к ним там относится криминальная полиция. Нам непонятно, на какого рода акции распространяется деятельность тех агентств, а что для них является противозаконным и потому запретным. Вы можете доказать? Прекрасно! А зачем же мы здесь? Пожалуйста, мы вас подробнейшим образом выслушаем, и если не возникнет вопросов и возражений… Если при изучении ваших изъятых из архивов документов у следствия не возникнет сомнений, что ваша деятельность абсолютно законна… Если подготовка и организация покушения на жизнь известного представителя средств массовой информации является личной инициативой самого господина Рутыча, подозреваемого в совершении уголовно наказуемого преступления, категорически не имеет отношения к деятельности агентства, то, сами понимаете, у нас не будет к вам претензий. Именно поэтому мы и готовы вести с вами диалог, а не арестовывать всех находящихся в этих стенах, как это практиковалось даже и не в столь отдаленные времена. Уж мы-то с вами их успели застать, не так ли?.. Ах, нет, прошу прощения. — Грязнов конфузливо смутился, поняв, что совершил маленькую бестактность: госпожа Аринина в те годы, которые имел в виду генерал, еще на горшок ходила. И вообще, конечно, некрасиво, не очень тактично с его стороны всуе поминать возраст симпатичной дамы.