Гонцы смерти - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 53

Женя вспомнил пять цифр, которые он должен сказать Президенту. Память редко подводила Кромина. Этими цифрами лучше закончить. Так будет эффектней. Надо просто оправдать ожидания Белова и Президента. Только оправдать, ничего не завоевывая.

Женя положил руки перед собой и спокойно, без напряжения, негромким голосом изложил вслух все тезисы, которые он собирался высказать Президенту. Память его не подвела, и, заканчивая, он привел пять сравнительных показателей: что они имеют сегодня и что могут иметь в результате проекта деприватизации уже завтра.

— Не послезавтра, господин Президент, — выдержав паузу, добавил Кромин. — А завтра. Все наиболее сложные расчеты я показывал моим коллегам из правительства и Владимиру Алексеевичу, они могут подтвердить их абсолютную реальность. Причем я специально даже занижаю показатели на пятнадцать — двадцать процентов с учетом всяких форс-мажорных обстоятельств, но Владимир Алексеевич меня заверил, что они исключены.

«Безусловно», — подтвердит Белов.

— Итак, осталось получить только ваше окончательное благословение, господин Президент, и я готов, засучив рукава, день и ночь работать, чтобы осуществить эту программу. Я говорю это, как гражданин своей страны, как демократ, верящий в новую Россию. Меня призывает к этому память о моем друге, с которым мы все это делали, Олеге Шелише. Я закончил, господин Президент. Спасибо.

Женя посмотрел на часы. Ровно четырнадцать минут. Одна минута в запасе, на всякое волнение. Хотя сейчас он старался говорить не торопясь, а там наверняка темп будет побыстрее.

— Что ж, спасибо, товарищ Кромин, — имитируя голос Президента, — заговорил Женя. — Я рад, что мы получаем такого умного и интересного вице-премьера, и с вашим приходом, я надеюсь, страна заживет еще богаче, а реформы пойдут оживленнее. У меня вопросов нет. Владимир Алексеевич?

— А чего, тут все ясно, — забасил Кромин, подражая премьеру. — Пусть начинает работать, и в добрый путь!

Волнующий момент, крепкие рукопожатия. Президент подписывает указ. Будет целовать или не будет? Скорее всего, будет. Улыбки на лицах, он приглашает выпить по бокалу шампанского. Нет, шампанского не бывает. Это потом, в своем кабинете, надо будет захватить несколько бутылочек коньячка и шампанского. Фрукты. Это уже в «Белом доме», когда Белов официально представит Евгения Сергеевича Кромина персоналу и он станет первым вице-премьером правительства. Фотографии в газетах, телевидение показывает его фотопортреты, журналисты начинают ворошить грязное белье. Ах, Эллочка, а мне так хотелось, но нет, я на эту удочку не поддамся. Никакого компромата мафия на меня не найдет.

— И им останется одно, — трагическим голосом, подражая Левитану, проговорил Кромин, — убить его, так как он был неподкупен. Трагическое форте оркестра. Занавес.

Пришла Лина. Он тоже выбрал девочку из Твери, как Станкевич из Вологды, и тоже красивую, но в Лине была русская иконописная духовная красота. На нее хотелось смотреть, ее приятно было слушать. Но с ней не хотелось в постель. В юности все ищут одухотворенную красоту, в зрелости же хочется плотской. Судьба беспощадна. У Лины постоянно были женские проблемы, и они месяцами не касались друг друга. Кромин несколько раз попробовал найти утешение на стороне, но, видимо, партнерши встречались неудачные, и он, махнув рукой на личную жизнь, занялся политикой. Ездил, выступал, пытаясь пройти на выборах в Думу, но его обошел толстосум Криницын, подкупив половину избирателей. Потом Шелиш предложил разработать вместе программу деприватизации. Разрабатывал Кромин ее фактически один, Шелиш то уезжал в Рим, то торчал на заседаниях правительства, то парился в Кремле на приемах. Но Женя не роптал. Ему важно было зарекомендовать себя. И Олежка первый сказал Белову, что Кромин сделал львиную часть программы. И вот наставал его звездный час.

— Волнуешься? — Лина уже переоделась, обняла его сзади за плечи, прижалась щекой.

— Нет, просто думаю, как уложиться в пятнадцать минут.

— Наши уже знают. Директор вызвал меня и, хитро улыбаясь, спросил: «Надеюсь, Женя нас не забудет?» Ты нас не забудешь?

— Первые три месяца даже не подходи, а потом поговорим. Только составьте толковую программу. Я вам найду меценатов. Не хуже Третьякова.

— Хорошо бы, — вздохнула Лина.

Вернулась дочка из музыкальной школы, и жена ушла ее кормить. Спросила: когда он будет ужинать?

— Как обычно, в восемь.

— Уже полвосьмого.

Кромин даже не заметил течения времени.

— Тогда через полчаса.

В сердце кольнуло, и Кромин нахмурился: это еще что такое? Неужели он всерьез волнуется? Но никакого волнения в душе не ощутил. Нормальная работа. Никакого перенапряжения. Но боль мгновенно растаяла, и он с облегчением вздохнул.

О смерти Шелиша болтали разное. Одни соглашались с Фоминым из ФСБ: обычные перегрузки, просто Олег их не замечал, да еще новая жена и эта думская травля, а он с его застенчивой полуулыбкой и манерой отшучиваться все это копил в себе. Вот и прорвалось. Другие говорили о каких-то сверхъестественных силах, о вмешательстве извне, убийстве. Даже Элла сказала: «Его убили». Но это чушь на постном масле. Олег всегда был слабоват. Один раз он при Кромине чуть не упал в обморок. А тут и теннис, и эта порочная кобылка Элла, и передряги в правительстве, и их работа над программой — все совместилось, и сосуды лопнули. Все просто. Когда убийство, всегда есть киллер, пистолет, нож, да что угодно. Тяжелый бронзовый подсвечник. В России все перепуганы убийствами. А кого убивают? В большинстве таких же бандитов, неважно, где они: в законе, под охраной закона или же вне его. Этот следователь Генпрокуратуры Турецкий, которого почему-то принял сам Белов — случай исключительный, — только разжигает слухи и сеет панику. Фомин довольно убедительно выступал, Кромину понравилось. Женя и Белову это сказал: «У нас либо ждут чуда, либо надеются на чудо, а реально мыслить считается дурным тоном». Белов промолчал, хотя по лицу было видно, что он не согласен. Кому нужно было убивать Шелиша, скажите на милость? Разве что Станкевичу, у которого шустрый Олег увел жену. Но Станкевич и на дуэль бы его не вызвал. Хитрый и расчетливый полячишка.

Лина позвала мужа ужинать. Теща и дочь уже поели и смотрели телесериал.

— Давай как-нибудь пригласим Нину Шелиш? — неожиданно предложила жена.

— Она звонила?

— Нет, но мне так ее жалко. Ее даже на похороны не пригласили, а она отдала Олегу всю молодость, всю жизнь. И как месть судьбы этой хищнице, которая рассчитывала воспользоваться вице-премьерскими благами. Только страшная месть. Не божеская. Ты не будешь против, если я ее позову?

— Ради Бога! — Кромин пожал плечами. — Она только утомляет своей болтовней. А что касается мести, — Женя съел кусок мяса и, отодвинув тарелку, взял стакан с джином, отхлебнул, — то я видел, как был счастлив Олежка. И это дорогого стоит, как говорится. Поэтому не надо осуждать Эллу. Не судите и не судимы будете. Мне, например, было непонятно, почему она живет с этим пауком Станкевичем. И я понял ее, когда она от него ушла.