Ночные волки - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 46

Хащ не слишком-то поверил в эти россказни, несмотря на то что это говорил Профессор. И все-таки что-то свербело в душе Алексея Хащенко. Братва словно с ума сошла. Все были уверены, что скоро произойдут глобальные изменения. И хотели подготовиться заранее. Мол, нельзя быть лохами и хлопать ушами. Все почему-то уверены, что очень скоро им кто-то испечет пирог и, чтобы его сожрать, нужно хорошенько приготовиться.

Ну хорошо. Давайте отправим порядочного вора в Америку. Пусть все подготовит, и, когда будет можно, когда будет дан знак, приедем туда и, если понадобится, наведем порядок. Хащ не против. Если все так думают, то и он тоже так думает. Но…

Но при чем тут Адвокат? Умный? Но английский Адвокат знает точно так же, как и Хащ, то есть никак. Так что никаких преимуществ в этом плане у него нет. Вор знатный? Но Хащ тоже не подарок.

Хотя нет, думал Хащ, это я переборщил. Адвокат – мужик наш! Что ему скажут, то он и сделает. Я тоже хочу в Америку. Даже если у общака нет денег, чтобы отправить туда меня, я сам смогу надыбать сколько нужно. Пусть только добро дадут.

Хащ посмотрел на часы. Вроде бы он не опаздывал. На месте он будет через полчаса.

Сходняк был назначен на одиннадцать вечера. И хотя до его начала оставалось добрых полдня, ему нужно было успеть сделать еще много дел.

Он был потрясен: и Татарин и Лазарь отказались от своих слов. Они были за то, чтобы отправить Адвоката за бугор.

– Татарин! – кричал он. – Ты же сам мне базарил за этого мента! Ты же сам – вспомни!

– Фильтруй базар, Хащ, – сказал ему Родя. – Адвокат – вор, а не мент.

– Знаешь, кого ментами называют? – слишком спокойным голосом спросил Портнов у Хаща. – А?

– Знаю, – криво усмехнулся тот.

– Не совсем, Хащ, – покачал головой Феликс. – Не совсем. А за «базарить» отвечать надо.

Хащ посмотрел на него с подозрением: куда он клонит? Если сходняк решит, что прав Адвокат, ему не только придется смириться с решениями сходняка, но и поплатиться.

– О чем базар? – не спускал он глаз с Адвоката. – Все знают, что ты был ментом, им и остался. Если кто меня ментом обзовет – в живых не останется.

Феликс улыбнулся ему почти ласково. Он чувствовал, что сегодня братва на его стороне и все, что он скажет, будет принято с пониманием. Решение принято, и он для братвы сейчас человек ценный. Они не станут его гробить – во всяком случае, сейчас. Он попросту убедил их, что является в настоящий момент курочкой, которая вскоре начнет нести золотые яйца. А таких курочек не режут. Их холят и лелеют, заботятся о них.

– Хащ! – проникновенно проговорил он. – Нужно читать книжки, нельзя быть таким малограмотным. Я-то что, я добрый, я и не заметить могу, хоть это и противно моим убеждениям. Но ведь другой не станет относиться к тебе так, как я. И может потребовать, чтобы ты ответил за свои слова.

– Да за что ответил-то? – в сердцах воскликнул Хащ. – За мента, что ли? А что, скажешь, не мент? Скажешь, отмылся от своей сучьей работы дочиста?

– Нет, – покачал головой Феликс. – Не скажу. Только тебе нужно бы знать, что менты таких, как мы, долго не уговаривают. Они знают, что с такими делать…

Хащ почувствовал ловушку. Если все обстоит так, как говорит Адвокат, ему может не поздоровиться. Адвокат, что бы там он про него ни думал, все-таки не мент, он вор в законе.

И вдруг он разозлился. За кого он меня держит, морда хитрая? За лоха?

– Ты, – процедил он сквозь зубы, пристально глядя на Адвоката. – Ты мне мозги не пудри, ладно? Я такой же вор в законе, как и ты. Короче, раз братва за тебя решает, вопросов нет. Но ты меня лучше не трогай. Особенно сейчас.

Все вокруг облегченно вздохнули. Не к месту был бы теперь скандал в благородном семействе.

– Все! – провозгласил Родя. – Пьем, братва. Чтобы Америка была шестнадцатой нашей советской республикой. Мы ей флаг в руки дадим и гимн сочиним – лишь бы отстегивала, как все нормальные люди.

Хащ старался не смотреть в сторону Татарина и Лазаря. Говорить он с ними об Адвокате больше не будет. Чего базарить после пожара? Но придет время, и он все вспомнит.

Он вообще никогда ничего не забывает. А этот Адвокат – что ж. Перо ему в зад – и пусть катится покорять Америку, если сможет.

Он вдруг успокоился. Все нормально, это даже, можно сказать, хорошо, что Адвокат первым сваливает, а не он. Пусть едет. Приживется – Хащ все сделает, чтобы тоже туда свалить. И уж там Адвокат не отвертится. Живот положит, чтобы ему, Хащу, помочь. А не сдюжит – все будут помнить, что говорил Хащ насчет этого Адвоката.

Пусть едет.

Никто не знал, что решение сходняка, по сути, ничего уже не решало. Считается, что нет ничего выше сходняка и его решений.

Но Феликс Портнов прекрасно знал, что его судьба решалась в ином месте, а вовсе не на этом сходняке. Просто все должно было выглядеть прилично, чтоб братва не роптала.

Давно уже были подготовлены документы, предупреждены люди, от которых на первых порах многое зависело – там, на местах. Портнов давно уже был готов к отъезду.

Братве говорили правду, но не всю. Зачем волновать народ? Пусть каждый думает, что это на пользу всем и каждому.

Но если Адвокат оправдает надежды, которые на него возлагают, он будет недоступен каждому и всем.

Большая политика медленно, но верно проникала в воровское сознание.

Трудности начались вначале в Вене, потом в Риме.

Американцы, кстати, неплохо разбирались в удивительных кульбитах массового советского сознания. Беженцев принимали радушно, но закон запрещал въезд тем, кто был членом КПСС или имел судимость.

Американские власти не желали распространения коммунистических идей у себя, а также чтобы страну наводнили преступники.

В столице Италии, Риме, все, кто жаждал стать со временем гражданином великой свободной страны под названием Соединенные Штаты Америки, должны были пройти своеобразный карантин, во время которого сотрудники американского посольства и соответствующие органы проверяли каждого. И горе тому, кто скрывал в своем прошлом что-то крамольное. Их не впускали в вожделенную страну. И правило это выполнялось строго.

Карантин длился четыре месяца. Срок не слишком большой в сравнении с тем, сколько времени пришлось ждать «страждущим» до выезда из своей бывшей страны. Четыре месяца проходили довольно быстро: все справедливо и законно, и никто не роптал.

Поначалу Феликс Портнов был спокоен. Документы его были в абсолютном порядке. Биография вычищена до самых мелочей. Даже если бы ему устроили бдительную проверку на уровне сотрудников ЦРУ, он бы ее прошел. Его отъезд подготовлен был очень тщательно. Казалось, вся уголовная верхушка была заинтересована в его переселении. И МВД, и ОВИР, и даже КГБ, а о ворах, у которых были «завязки» на самом верху государственной машины, и говорить нечего. Его дела в судебных архивах были уничтожены, и он был абсолютно спокоен. Американцы не смогут его ни в чем обвинить.