Шпион Его Величества - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Егоров cтр.№ 35

Что же касается саксонского дипломата Лоса, то я этого человека специально выдумал годиков эдак десять назад после разговора с князем-кесарем Федором Юрьевичем Ромодановским о создании разведывательной службы русского царства. Иностранцы никогда не любили русских и всегда с предубеждением к нам относились, поэтому, скажем, любая моя попытка проникновения в их придворные и государственные тайны заранее была обречена на неудачу. Ну кто из иностранных вельмож станет добровольно собирать и передавать подданному Петра Алексеевича информацию о своем монархе и секретах монаршего двора. Вот нам и приходилось специальных любовниц укладывать в их постели, шантажировать и подкупать иностранных гостей, чтобы помочь им решиться на деяния во имя нашего государя.

Но я пошел дальше и сам превратился в иностранца, немчуру, в этого саксонского дипломата Лоса, устроившись на работу в дипломатическое ведомство саксонского курфюрста и польского короля Августа II Сильного. Во время одной из встреч Петра Алексеевича со своим собратом, польским монархом, я получил у него аудиенцию и уговорил его принять на службу в качестве соглядатая за Петром Алексеевичем.

Таким образом, когда я работал на саксонцев и пруссаков, в моем распоряжении находилась команда саксонских наемных убийц. Но мне очень бы не хотелось, чтобы после осуществления операции люди сэра Роберта Харли могли бы легко установить, что ликвидация фронды в Мекленбурге была осуществлена руками саксонцев. Я попытался англичан запутать в трех соснах — Пруссии, Саксонии и России.

Завтра же поздно вечером, когда молодые заговорщики соберутся в ободритском замке Гросс-Радена, по моему приказу команда наемных убийц, прикрепленная к моей особе специальными рескриптами королей Фридриха Вильгельма I, Августа II, должна была посетить этот старый славянский замок и немного там похозяйничать.

Герцог Карл-Леопольд, разумеется, принимал самое непосредственное и весьма активное участие в общении со мной и дипломатом Лосом, он вовремя, но чаще не вовремя поднимал одну чарку анисовки за другой и громко выкрикивал:

— Тафай выпьем, камераден!

К нашему столу подошел хозяин трактира, остановился и некоторое время наблюдал за тем, как мы с Карлом-Леопольдом опустошали чарки с анисовкой. Вероятно, этого немца несколько удивило то обстоятельство, что Карл-Леопольд, делая очередной тост и предлагая выпить, обращался ко мне во множественном числе, поэтому он и подошел посмотреть, кто у нас был третьим за столом. Пришлось проявить русскую общительность и гостеприимность и пригласить хозяина присоединиться к нашей компании и выпить пару чарок анисовки. Немецкая экономность, кто же из них может так просто отказаться от халявной выпивки, сыграла свою роль, вскоре мы пили, почти не закусывая, втроем.

1

Много веков тому назад ободритский замок под Гросс-Раденом был построен на мысу, далеко вдававшемся в озеро Раден. Своими строениями замок мало чем напоминал новые замки, которые тут и там в германских землях начали строить себе немецкие курфюрсты и маркграфы. Эти замки нельзя было рассматривать в качестве оборонительных сооружений, они представляли собой произведения архитектурного зодчества и в основном использовались в качестве жилых и служебных помещений новых немецких монархов или высшей знати.

В отличие от этих уникальных произведений немецкого зодчества ободритский замок под Гросс-Раденом следовало бы рассматривать в качестве оборонительного сооружения, он мало чем напоминал прекрасное произведение архитектурного творчества. Он имел основное здание и несколько одноэтажных или двухэтажных каменных зданий, окруженных частоколами из заостренных кверху бревен. Этот замок находился в центре владений мекленбургского герцога Карла-Леопольда, находился в полуразрушенном состоянии, поэтому в нем никто постоянно не жил.

Вот замок и стоял в середине леса неподалеку от немецкого городишка Радена, от которого к озеру через лес уходила единственная дорога.

Вероятно, принимая во внимание эти обстоятельства, заговорщики решили именно в замке под Гросс-Раденом провести свою встречу, на которой намеревались прийти к окончательному решению в отношении низложения монарха Мекленбург-Шверинского герцогства.

Группа людей, человек двадцать, одетых в черную одежду и с черными повязками вместо шляп и париков на головах, расположилась на постой глубоко в лесу между поселением Раден и ободритским замком. Люди изредка переговаривались короткими рублеными фразами и, по всей очевидности, отдыхали. Большинство людей дремало, прислонившись плечами или спинами к стволам деревьев, только некоторые из них кончиками пальцев проверяли остроту кинжалов и ножей. По тому, как они это делали, было абсолютно ясно, что оружие в полном порядке, а проверку остроты оружия эти люди проводили только для того, чтобы таким образом убить едва тянувшееся время. До отправления в путь им оставалось еще около полутора часов времени.

Я тоже был одет в черную одежду, но в отличие от одежды окружающих меня людей, на мне была одежда, обтягивавшая меня в бедрах, груди и плечах. Когда в Радене я встретился с фельдфебелем Зейдлицем, то он сразу же обратил внимание на то, как я был одет, хотя плащ скрывал мою одежду. Но фельдфебелю-профессионалу мой плащ совсем не помешал увидеть то, что моя одежда несколько отличалась от его камзола, свободных панталон и полусапожек. Ему хватило одного взгляда, для того чтобы, мазнув своим взглядом по моей фигуре, увидеть и оценить наши различия в одежде и то, как оружие закреплено на моих бедрах и на спине.

Зейдлиц был опытным унтер-офицером, в армию прусского короля его забрали, когда ему едва-едва исполнилось шестнадцать лет, с тех пор он занимался только тем, что всевозможными способами убивал солдат противника своего короля. В этом деле молодой немецкий крестьянин преуспел, проявил такую сноровку, что, когда ему дали чин фельдфебеля и когда ему исполнилось тридцать лет, то его перевели в специальное подразделение прусской армии, где он прошел специальную подготовку и превратился в убийцу-невидимку.

Бойцы его команды были обыкновенными бюргерами, купцами, мельниками, торговцами на базарах, но иногда по ночам они брали в руки оружие и присоединялись к своему командиру, которого знали по имени Барс. Каждый из них имел свою ночную кличку, но эти бойцы меня не интересовали, они мне не подчинялись, я контактировал только с фельдфебелем, ни с кем более из его команды.

С фельдфебелем Зейдлицем я встретился на окраине Радена у дверей одного из городских трактиров два часа тому назад. Тогда фельдфебель выглядел нормальным немецким бюргером, который ни одеждой, ни внешностью, ни своим поведением — ничем не отличался от других законопослушных немецких граждан Мекленбург-Шверинского герцогства. Мы мгновенно узнали друг друга и, не заходя в трактир, вскочив на лошадей, поскакали по дороге, ведущей к озеру, главной городской достопримечательности. А за нашими спинами пять тысяч городских жителей в массовом порядке, словно по сигналу полкового горниста, начали готовиться отходить ко сну.

Лес встретил нас сплошной темнотой, можно было только удивляться тому, что наши лошадки так хорошо видели в этой темноте, рысью передвигаясь по дороге, которую я с седла даже не видел. Уже в лесу мы остановились, чтобы навести порядок в своей одежде, сняли шляпы и парики, натянули на головы черные платки, а я к тому же лицо вкривь и вкось измазал черными полосами. Это вызвало удивленно-заинтересованный взгляд Зейдлица, но он так и не раскрыл рта, чтобы задать вопрос или высказать удивление по этому поводу. Он уже три месяца работал под моим командованием, выполняя различные мои поручения, но лично мы еще не встречались. Только изредка мы обменивались письмами и мысленными приказами, которые я ему время от времени направлял. Первое время Зейдлиц не понимал мысленных приказов, но жизнь его научила быстро их воспринимать. Для мысленных депеш не существовало барьеров ни в языке, ни в расстоянии.