Мода на умных жен - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 87

Но поскольку Алена была по сути своей скорее оптимисткой, чем пессимисткой, она предпочитала лишний раз соль на раны не сыпать, ситуации не усугублять, а значит, красного вина, провоцирующего тоску, не пить. И сейчас пришлось потратить некоторое время на то, чтобы убедить Алексея: она не будет, не будет, не будет пить это красное вино, даже глотка не отхлебнет!

Алексей не то чтобы обиделся, но очень огорчился:

– Ну, тогда вам невкусно есть будет, потому что и грибы, и рыба именно к этому вину идеально подходят!

– Будет, будет вкусно! – уверила его Алена, однако тотчас поняла, что поторопилась с любезностями.

«Интересно, кто ему сказал, будто он умеет готовить? – думала она, с усилием пытаясь прожевать совершенно не прожаренный, пресный и какой-то скользкий шампиньон. – Сметана явно была прокисшая. А рыба… Какая гадость, какая гадость эта ваша тушеная рыба!»

Наша героиня, надобно сказать, в еде была разборчива и привередлива. И сейчас страдала, просто физически страдала от того, что предложенную ей, с позволения сказать, пищу надо будет хвалить, а у нее язык вряд ли повернется… Хоть бы кто-нибудь пришел или позвонил, Алексей бы отвлекся, и она выбралась бы из жуткой западни, называемой совместной трапезой. Впереди еще разговор, причем разговор не из простых. Да и вообще, столько дел надо переделать, а время-то уходит на ковырянье вилкой в тарелке!

И небеса, такое впечатление, вняли мольбам страдалицы: раздался звонок в дверь. Алексей вышел их кухни, Алена быстренько выскочила из-за стола, сунув в рот конфетку, чтобы отбить кисло-горьковатый вкус рыбы.

– Привет, папулик! – послышался из коридора голос.

Батюшки, кажется, это Галина появилась! Ну надо же, совсем по-семейному собрались.

Алена злорадно усмехнулась: сейчас Галину, которая изрядно ехидствовала насчет невесть где проводящего ночи Алексея, ждет сюрпризец…

Алексей что-то негромко сказал.

– Что?! – донесся изумленный Галинин вскрик, потом послышались шаги, и в кухню ворвалась… о Господи, не Галина, а Анжела, типичная Анжела во всей своей красе: джинсы, невыносимо туго обтянувшие приставную попку, какая-то зачуханная куртешка, небрежно собранные в «хвост» волосы, водянистые вытаращенные глаза:

– Вы? Зачем приперлись?

Алексей чуть ли не взвыл:

– Галина! Да ты рехнулась?!

Алена промолчала лишь потому, что совершенно онемела. Однако у Галины с даром речи было все нормально:

– Что, решили донести отцу, да? Донести на меня? Я так и знала, что вашим словам верить нельзя, что вы долго не намолчитесь! Звонила мне, главное, предупреждала, мамочку из себя строила! Да мне на хрен ваши благодеяния не нужны, я ему сама обо всем все расскажу! Папуль, ты ее не слушай, она наврет тебе! Да что вообще такое за беда – на маршрутке работать? Нет, вы мне скажите? Ну а если мне это нравится, что делать? А писать всякие вонючие репортажи я не хочу и не буду, не буду, не буду!

– Погоди, – с беспомощным выражением спросил Алексей, – кто работает на маршрутке? Зачем?

– Да я, я! – закричала Галина, зачем-то, видимо, для наглядности, бия себя в грудь рукой.

– Как это – на маршрутке? – взревел Алексей. – А редакция?!

Алена проскользнула мимо отца и дочери Стахеевых в комнату, взяла свою сумку и пошла в коридор. Из кухни неслись взвизгивания Галины, перемежаемые короткими, но очень эмоциональными выкриками Алексея.

Принес черт эту молодую идиотку с ее дурацкими признаниями! Нашла, главное, время… Теперь, конечно, никакого разговора с Алексеем не получится, папа с дочкой сцепились всерьез и надолго. А впрочем, кое-что Алена все же смогла узнать, теперь надо решить, что ей с информацией делать.

Она осторожно сняла плащ с вешалки и под шумок неутихающего скандала вышла из квартиры. Ладно, сорвался разговор с Алексеем, зато есть возможность поразмышлять над теми новыми фактами, которые подкинула судьба.

Значит, Алексей знаком с хозяйкой Бубна… Каким образом, интересно знать?

Да очень простым!

Догадка внезапно прошла в голове этакой торжествующей походочкой, усмехаясь над бестолковостью Алены.

Ты ведь тоже «знакома» с ней, подруга! Не зря тебе показалось, будто ты уже где-то видела ее мелкие, точеные, чуточку недобрые черты. Просто их обладательница при первой встрече была одета иначе: в затейливую пальтушку, синюю с золотыми разводами, а также в золотистую шляпку. Она вышла из дома на Ковалихе и болтала с молодой женщиной о ее подросшей Викочке, а также о своей подросшей собаке… О собаке! И та молодая женщина, Викочкина мама, называла собеседницу тетей Людой! А потом рыжая соседка упомянула какую-то Людмилу Андреевну, которая вроде бы жила в квартире номер три, но потом отсюда переехала, однако с квартирой так и не рассталась…

Не одно ли это лицо – тетя Люда, Людмила Андреевна и Л.? Да запросто, и нет ничего удивительного в том, что Алексей поддерживает хорошие отношения с прежними соседями по Ковалихе, но только… но только почему «тетя Люда» удостоена чести оказаться в телефонном списке для избранных, рядом, к примеру, с Юлей?

Тетя Люда… Юля…

Ого!

Иван рассказывал, что в ту новогоднюю ночь, которая стала последней в жизни Севы Лысаковского, около Алексея была не только Юля, но и ее тетушка… с собакой.

Муравьев говорил, будто алиби Алексея засвидетельствовали Юля и ее тетушка по имени Людмила Мурзина.

Кажется, есть все основания предполагать, что хозяйку Бубна зовут Людмила Андреевна Мурзина.

Ну и что?

Да ничего…

Странно только вот что: в то время, когда Лариса нелепо погибла в собственном подвале, Юля и Алексей якобы клеили обои в квартире той самой тети Люды. Но и речи не шло о том, что это происходило на Ковалихе, в квартире номер три! Значит, у тети Люды уже и тогда была другая квартира. Ну что ж, в том нет никакого криминала, наоборот, ее очень даже можно понять, кому охота жить на первом этаже, дверь в дверь с подвалом…

Дверь в дверь с подвалом?

Алена постояла немного, по привычке вороша носком туфли глянцево-желтые и коричневые кленовые листья. К ним в компанию залетело несколько темно-красных ясеневых.

«Листья дуба падают с ясеня, – вспомнила она вдруг поговорку студенческих лет. – Вот ни фига себе, вот ни фига себе!»

И то правда…