Не повторилось, к сожалению. Пришлось поднять голову и
посмотреть на руки официанта. В руках он держал такую узенькую книжечку, в
которую была вложена еще более узенькая бумажка.
Счет, поняла Алена. Но зачем нам, он же оплачен?
– Извините, – пробормотал официант и снова шаркнул ножкой. И
снова Алена прозевала эту дивную картину. – Но мы сегодня раньше закрываемся,
не в одиннадцать, а в десять. Уже без четверти, так что не могли бы вы… Надо
еще со стола убрать и деньги сдать. Вы извините, я думал, вы знаете; тех
молодых людей, которые тут раньше были, я предупреждал. Разве они вам ничего не
сказали?
– Наверное, забыли, – весело проговорил Алексей. – Это были
мои дети, а они ужасные растяпы. Но что же нам делать со сладким? Куда его
девать, не с собой же брать, верно?
– А разве вы заказывали сладкое? – хлопнул глазами официант.
– А разве нет?
– Нет.
– Ну и здорово! – откровенно обрадовался Алексей. – Тогда мы
вина выпьем еще чуть-чуть, и ровно через четверть часа нас здесь уже не будет.
Так можно, молодой человек?
– Конечно, – согласился молодой человек. – Только, извините,
вы не могли бы сначала все же оплатить счет? Понимаете, отчетность прежде
всего…
– Как оплатить? – резко вскинул голову Алексей. – А разве он
не оплачен?
– Пока нет. Ваши дети сделали заказ, но ничего не платили.
Вообще так всегда делается, платят-то в конце.
– Так… – негромко сказал Алексей. – Вы уверены?
– В чем? – беспокойно спросил официант.
– Что счет не оплачен.
– Что вы, как же… – забеспокоился тот. – Разумеется!
– Ладно, – медленно проговорил Алексей. – Ладно, оставьте
это, я сейчас деньги посчитаю и…
Официант отойти отошел, но с глаз не скрылся, стоял около
эстрады и делал вид, что болтает с музыкантами, которые зачехляли инструменты,
а сам так и кидал опасливые взгляды на Алексея и Алену.
– Я правильно поняла, у нас какие-то недоразумения? –
осторожно проговорила Алена.
– Да, да! – ответил Алексей, как отвечают в одном лишь месте
на планете Земля – в Нижнем Новгороде. Не быстро: «Да-да», как говорят
нормальные люди, а с досадливой расстановкой: «Да, да!»
Он достал из кармана мобильный телефон. Набрал один номер,
потом другой… Покачал головой:
– У Галки номер недоступен, Ванька не отвечает. Наверное, он
на вызове, не может ответить. А где Галка, Господь ее знает. Может, просто
отключилась. Увлеклась сбором материала для очерка.
– Угу… – пробормотала Алена.
– Ладно, придется выкручиваться, – буркнул Алексей, убирая
телефон. – Смешнее всего, что у меня с собой денег-то и нет.
– Ох ты! – протянула Алена.
– Так что вот так что… – промямлил Алексей опять же
по-нижегородски. – Ситуация патовая. Что делать, не знаю. Выход один: оставить
какой-то залог и мчаться домой за деньгами.
– В залог оставить что? – вскинула брови Алена. – Машину?
Или меня?
– Ну… пожалуй, лучше вас, – нерешительно посмотрел на нее
Алексей. – Останетесь?
– Нет! – решительно покачала она головой. – Как говорят
братья хохлы, нема дурных! Поступим иначе. – Она сняла со спинки стула сумочку
на длинном ремешке и открыла ее. – Очень удачно, что я уже целую неделю таскаю
с собой деньги – за квартиру заплатить, за телефон, за кредит, летом пришлось
холодильник новый купить, – почему-то сочла она нужным пояснить, – и все время
забываю заплатить. Как уже не раз убеждалась, все, что ни делается, – к
лучшему.
– Что, вот так прямо и выложите почти пять штук? –
недоверчиво спросил Алексей.
– Ну, я надеюсь, какую-то часть я все же смогу получить от
вас потом обратно? – уточнила практичная Дева (наша писательница родилась под
этим знаком Зодиака), а транжира Дракон усмехнулся, давая понять, что вполне
переживет, даже если его и кинут на эту совсем даже не малую сумму. С другой
стороны, все на свете относительно. Кабы Дракону пришлось платить пять тысяч не
рублей, а евро, он небось не сиял бы такой веселой улыбкой!
Но счет был все же в рублях, а значит, его оплатили-таки, и
Алена вышла из «Шаховского», имея в кильватере довольного и спокойного
официанта, а бок о бок – нервного, обозленного, виноватого Алексея, непрерывно
бормочущего какие-то никому не нужные извинения и катающего по щекам желваки.
Кстати, интересно: Алена сто раз читала в книжках, что мужчины в минуту
крайнего раздражения сплошь да рядом катают по щекам эти самые желваки, – и вот
наконец-то сподобилась их увидеть. Малопривлекательное зрелище.
Конечно, она пыталась успокоить разъяренного Алексея и
жужжала что-то вежливое, типа да-бросьте-какое-это-имеет-значение, но
одновременно размышляла, уж не подстроили ли Ванечка с Галочкой сей милый финт
ушами нарочно, чтобы подставить либо ее, либо любимого папаньку, либо их обоих
вместе. Ведь вполне могло произойти, что денег ни у Алексея, ни у Алены не
нашлось бы, и тогда случился бы скандал. Ну хотя бы скандальчик. Милый подарок
ко дню рождения, не правда ли?
Но хорошо то, что хорошо кончается, и вот Алексей уже
распахивает дверцу своей «Мазды» перед Аленой, и садится сам, и включает
зажигание.
– Сейчас же едем ко мне. Я вам немедленно верну деньги. И не
спорьте!
Да кто спорил-то?! Никто. Алена вообще сидела молчком. И ни
словом не обмолвилась, даже когда Алексей вдруг поехал от ресторана по улице
Пискунова вверх и около магазина «Дикая орхидея» свернул направо – на Покровку.
Москва – Нижний Новгород, 1880 год,
из писем Антонины Карамзиной
«Николашка, хочу продолжить свою историю. Знаешь, что
рассказывают о том, как В.М. придумал эту картину? Будто бы его жена (ох, видел
бы ты ее – очаровательная женщина!.. настоящая муза художника, и притом такая
уютная, домашняя… я теперь с ней знакома, она ко мне благоволит, ведь я
единственная девушка среди прочих учеников В.М., и она меня даже жалеет!)
однажды стала смотреть на картины своего знаменитого супруга с очень печальным
выражением лица. А В.М. высоко ценит ее мнение. И он сурово потребовал:
– Говори все как есть!
– Все у тебя, Витенька, как у всех, все по-модному, –
сказала Анна Ивановна. – Все рисуют войну, и ты туда же. Даже смотреть грустно.
Везде одно и то же.
В.М. опешил:
– А «Витязь на распутье»?