Москва-Сити - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 48

(Продолжение)

Хотя глубокий туннель вроде бы и сохранял памятники старины, но он же – в предложенном проекте по крайней мере – содержал массу деталей, смущавших зоркий на такие вещи глаз мэра. Ну например, эвакуационных выходов было заложено вдвое меньше, чем нужно бы – по правилам их положено делать через сто пятьдесят метров, а в проекте – через шестьсот, и больше сделать нельзя. Ну а если пожар, как недавно в туннеле в Альпах? В Германии, в Гамбурге, проложен похожий туннель под Эльбой – там было уже тридцать шесть пожаров. У немцев в туннеле почти всегда пробка. И это при том, что там количество полос такое же, как наверху. Даже вентиляции и той в проекте толком не было заложено, так что при длине в два с половиной километра он превращался бы в форменную душегубку…

Мэр, естественно, не был специалистом по туннелям, он только все спрашивал у проектировщиков, у строителей, готовых хоть сейчас взяться за строительство, за освоение такого лакомого пирога: «Ну вот вы проектируете туннель на глубине сорок метров, – значит, на выезде будет очень сильный уклон, верно? Вот и по чертежам видно – уклон очень крутой. Ну а если там, на самом верху, что-то случится хотя бы с одной машиной и она покатит назад? Водителю станет плохо или, к примеру, откажут тормоза, что не такая уж и редкость, – и что тогда? А не дай бог авария произойдет серьезная – это значит, что туннель сразу надолго выйдет из стоя, не так ли? Тем более что туннель-то у вас получается узкий, – грубо говоря, всего два ряда вместо четырех наверху. Значит, столкнувшиеся в туннеле машины объехать будет никак нельзя, верно?»

Мэр и так прикидывал, и этак, и проект ему все больше не нравился, хотя лоббисты по-прежнему отстаивали его с пеной у рта. Особенно мэра смущала ширина – на поверхности на подъезде к туннелю восемь рядов в обе стороны, в самой трубе – шесть, да и то зауженных, поскольку в соответствии с диаметром того щита, который строители намерились по дешевке купить в Германии, это всего два полноценных ряда в каждом направлении.

Незадолго до того как случилась вся эта история в Клеонтьевском, мэр позвонил ему:

– Георгий, я насчет туннеля. Поди, уж в печенках у тебя, да? Давай приезжай, а то у меня тут большая драка опять, я один отмахиваюсь.

– Жертв нету? – засмеялся Георгий Андреевич.

– Пока нету. Но у меня тут целая делегация со сметой на строительство, так что жертвы вот-вот появятся. Знаешь, сколько они запросили? Два миллиарда «зеленых»… Это значит, реально будет еще больше. Представляешь?

– Ничего себе! – удивился Георгий Андреевич. – Ведь вроде раньше речь шла о полутора. Это, выходит, один километр обойдется в пятьсот миллионов? Это ж какой-то тихий ужас!

– Вот и я говорю им – ужас. Давай приезжай, решим вместе, что нам лучше сделать.

Он, конечно, приехал и застал у мэра разгоряченных схваткой Рождественского, и главного заместителя мэра по строительству, и главного архитектора города, и еще каких-то людей, в основном представителей будущих подрядчиков. Схватка, как он понял, была нешуточная, и Рождественский, и те, кто его поддерживал, костьми ложились за туннель глубокого заложения и за приобретение германского щита.

– Все, – сказал вскоре мэр, решительно подводя итог совещания. – Будем думать, будем рассматривать другие проекты – посмотрим, что там прорежется в честной конкурентной борьбе. А то ишь – два миллиарда! Это ж надо – четверть годового бюджета города, три дорожных фонда! Нет, ребята, я на такое безумство так вот, с кондачка, пойти не могу.

– Зря только время потеряем, – недовольно буркнул Рождественский. – Все равно лучше этого ничего не нарисуется. Тем более что весь город, вся общественность за глубокий туннель…

– Общественность, как я понимаю, – усмехнулся мэр, – вообще против туннеля. Но без туннеля нельзя, не выйдет. Стало быть, так. Если ничего не нарисуется, как утверждает Борис Семенович, – тогда примем ваш проект и, может быть, даже вашу смету. А пока – рассматриваем все проекты, которые есть…

Вот тогда-то и появилась на столе у мэра записка одного из сотрудников НИИ транспортного строительства Баташова, которую мэр передал Георгию Андреевичу для ознакомления и доклада на заседании правительства, назначенном как раз на 19 декабря.

Автор рассказывал в записке о своем проекте строительства туннеля. Проект Баташова был чрезвычайно интересен уже хотя бы тем, что на его осуществление требовалось «всего» девятьсот миллионов долларов, то есть более чем в два раза меньше. При этом не надо было приобретать щит, а кроме того, сроки строительства туннеля сокращались с шести лет до полутора-двух. И это при восьми полосах, при необходимом количестве удобных эвакуационных выходов и вентиляционных отдушин.

Завершалась поданная Баташовым записка отчетом о том обсуждении его проекта, которое состоялось у главного архитектора города. Баташову позвонили за день, предложили: если хотите, приходите завтра на совещание по вашим предложениям. Баташов поинтересовался, как же он придет, если не успеет пригласить с собой участвовавших в обосновании и разработке его проекта профессора Фролова из Питера, профессора Маковского из МАДИ, академика Круга… Ничего, приезжайте, у нас домашняя обстановка, сказали ему. Ну он и приехал. А там все та же песня – представители заказчика, представители подрядчика, главным образом из «Стройинвеста», отстаивающие с пеной у рта «глубокий» проект. Ну и, конечно, Рождественский. В суть предложений Баташова никто и вникать не стал, все дружно кричали: не позволим разрушить Лефортово… Даже на замечания ответить не дали… Баташов так откомментировал это «обсуждение», не удержав крика души: «Ну и что удивительного в том, что это произошло? Деньги крутятся огромные, все уже поделено, а тут какой-то Баташов со своими бредовыми предложениями, урезающими их кормушку…»

Очень, кстати, неодобрительно писал автор и о стремлении сторонников «глубокого» проекта приобрести германский щит. Во-первых, по имеющейся у него информации этот щит, выдаваемый за новый, на самом деле уже давно не новый – это восстановленный щит, с помощью которого прокладывался туннель под Эльбой. Во-вторых, сравнительно недавний опыт метростроевцев, использовавших аналогичный щит при возведении станции «Печатники», показал его крайнюю ненадежность: по документам он должен проходить четыреста – пятьсот метров в месяц при общем ресурсе девятнадцать километров. Реально же шел со скоростью тридцать метров, сделал в общей сложности тысячу с небольшим, после чего окончательно вышел из строя, да плюс ко всему, оказывается, из-за его конструктивных дефектов строители просадили грунт… Место, где говорилось о скорости проходки, было отчерчено жирным маркером мэра. Похоже, самое главное, на что обратил внимание мэр, – было замедление сроков строительства, которое он всегда считал недопустимым.

Еще не кончив изучения записки головастого туннельщика, Топуридзе, вспомнив, что «Стройинвест» предполагал получить кредит на приобретение щита в Универсал-банке, решил на всякий случай переговорить с председателем правления этого банка, тем более что формально Универсал входил в подчиненную Георгию Андреевичу финансовую группу Сити-банк, и заблокировать выдачу кредита. Не отменить, не запретить – только заблокировать до окончания разбирательства у мэра. И оказалось, что он едва не опоздал – деньги уже были приготовлены к перечислению германской стороне во всем объеме, причем кредит оформлялся «Стройинвесту» под очень небольшой, можно сказать, чисто символический процент… Скорость оформления этого кредита была просто фантастической! Это не могло не наводить на подозрения: так быстро летали только «черные» деньги, которые надо было увести от бдительного ока государства. Но здесь же они были никакие не «черные»!