Молчать, чтобы жить - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 16

Грязнов задумчиво произнес:

— Н-да… Для банды арбатских это очень удобно: выполнил Боря Сибиряк опасное задание — и смылся отсыпаться в свою Германию. Как говорится, концы в воду. Лучшего и пожелать невозможно.

Бернд Шлегель, в просторечии Боря Сибиряк, сидел в ресторане «Якитори» и пил саке. Не то чтобы он любил этот напиток, просто Боря придерживался общеизвестного принципа: в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Если бы он сидел в пивном баре, то пил бы свой любимый «Бутвайзер», если бы оказался в «Шармеле» — отдал бы предпочтение дорогому французскому вину. Ну а в японском ресторане нужно пить только саке. Иначе какого черта вообще сюда ходить?

Теплый, кисловатый напиток, немного похожий на русскую хлебную брагу (из которой в родном Борису Томске гонят отменный самогон), не только не утолял жажду, но и совершенно не пьянил. Вот уже пятнадцать минут Борис маялся в ожидании Татьяны. Он и сам не подозревал, насколько сильно прикипел к девчонке во время тех нескольких дней в Берлине. Кислое саке теплой волной катилось по пищеводу, а Шлегель, не замечая вкуса, представлял себе Татьяну голой. Такой, какой она стояла тогда перед кроватью, — широко расставив ноги и уткнув кулачки в гибкие бока.

Когда она вошла в ресторан, Борис невольно расплылся в улыбке, не сумев скрыть радость. Таня была еще красивей, чем в Берлине. Подойдя к столику, она наклонилась и поцеловала Бориса в щеку:

— Ну здравствуй, фриц!

— Здравствуй, детка!

Таня села за стол.

— Я на минутку, — сказала она.

— Как это? — не понял Шлегель. — Мы ведь вроде договорились, что я…

— Да, договорились, — кивнула девушка. — Но лишь после того, как ты выполнишь свою часть договора. Я принесла еще несколько фотографий, а также его домашний адрес и фотографию дома, чтобы ты не перепутал. Он педант и выходит из дома ровно в семь тридцать. Ты запомнишь?

Шлегель презрительно дернул губой:

— Спасибо за информацию, но я бы справился и без нее. Я профессионал, а не дилетант.

— Знаю, милый. Но я решила облегчить тебе задачу. Ладно, извини, мне пора. — Татьяна стала подниматься, но тут же снова села на стул. — Ах да. Совсем забыла. — Она вынула из сумочки толстый конверт из коричневой плотной бумаги и положила на стол. — Здесь аванс, как и договаривались. Пересчитай, пожалуйста.

Немец взял конверт, приоткрыл (точно так же как за несколько часов до него сделал агент Штурман) и принялся деловито пересчитывать купюры. Пересчитал и кивнул:

— Все верно.

— Отлично! В таком случае до встречи.

— А когда мы встретимся? — глупо спросил Борис.

— После того как работа будет выполнена, — ответила Татьяна. Улыбнулась и добавила: — Я ведь должна отдать тебе вторую часть гонорара, или ты забыл? Пока, милый!

Татьяна встала, снова, как и при встрече, поцеловала Шлегеля в щеку, повернулась и быстро вышла из ресторана.

— Настоящая стерва, — восторженно прошептал, глядя ей вслед, Шлегель.

Как только Татьяна вышла из ресторана, от табачного ларька отошел неприметный человек в замшевой куртке. Он вставил в губы сигарету, не спеша закурил, дождался, пока Татьяна пройдет мимо, затем двинулся за ней неторопливой походочкой. Время от времени девушка нервно оглядывалась, словно чего-то боялась. И тогда человек замедлял шаг. На его ничем не примечательном лице застыло беззаботное выражение.

Человек шел за Татьяной несколько кварталов. За это время он умудрился сделать несколько приличных фотоснимков маленькой цифровой камерой, вмонтированной в зажигалку. У комиссионного магазина, куда Татьяна зашла после того, как в течение двух минут разглядывала журнальный столик, выставленный в витрине, прежнего топтуна сменил новый — такой же серый и неприметный.

А еще несколько минут спустя фотографии девушки, сделанные первым топтуном, уже были загружены в портативный компьютер и сверялись с обширной базой данных МВД.

К вечеру того же дня Володя Яковлев и Галина Романова знали о девушке если и не все, то почти все. Звали ее Татьяна Ивановна Перова. Она была студенткой Гуманитарной академии, заканчивала четвертый курс и скоро должна была получить степень бакалавра искусств.

К тому моменту, когда Татьяна Перова вернулась в свою шикарную квартиру, расположенную в одной из трех «красных башен» на Дмитровском шоссе, ее телефон уже прослушивался сотрудниками спецдивизиона МВД. (За пару часов до этого генерал-майор Грязнов без всяких проволочек получил разрешение на прослушку телефона в Мещанском суде столицы).

Около десяти часов вечера того же дня у Татьяны Перовой состоялся весьма примечательный (хоть и напряженный) телефонный разговор с одним немолодым, но солидным господином.

— Слушаю! — буркнул тот, сняв трубку.

— Алло, Лев? — Голос Татьяны слегка подрагивал.

— Да. А это кто?

Татьяна хрипло задышала и произнесла с лютой ненавистью в голосе:

— Ну ты и сволочь, Лев!

— А, Танечка! — «обрадовался» собеседник. — Не узнал тебя. Сто лет будешь жить! Рад тебя слышать, золотце мое. Ну как там поживают мои деньги? Они уже приготовились вернуться к своему старому владельцу?

— Ага. Пакуют чемоданы. Ты хам. Ты мне просто омерзителен!

Собеседник Перовой довольно хохотнул:

— Знаю, солнышко. Но ты тоже не подарок. Ты очень красивая девочка, но характер у тебя скверный.

— Это потому что я не позволяла тебе водить по ресторанам баб?

— Глупости. Я никогда себе этого не позволял.

— Правильно. Потому что боялся прессы! Ты поступал хитрее. Этих баб тебе привозили на дачу! Я все знаю, Лева. Я видела их.

Собеседник немного помолчал, потом сказал:

— Так ты следила?

— Да!

— Ну ты и стерва, Танюша.

Лицо Перовой исказилось гримасой бешенства.

— Смею напомнить, что это не я бросила тебя, а совсем наоборот.

— Верно. Но на то были свои объективные причины.

— Я любила тебя, мерзавец! Я была тебе верной подругой!

— Да-да, я знаю. Спасибо тебе за это, зая. Ты была моей верной любовницей, а теперь у меня будет верная жена.

Мужчина снова хихикнул, словно дразнить разъяренную девушку доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Да, и кстати, — добавил он, смеясь, — в «Ля Рошели» у тебя больше кредита нет. Теперь тебе придется околачиваться в простых пивных барах.

— Я заставлю тебя пожалеть об этих словах, — тихим, клокочущим от ярости голосом произнесла Татьяна. — Прощай!

Она брякнула трубку на рычаг.

А часом позже телефон зазвонил в квартире у Грязнова.