Лекарство для покойника - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 54

Вообще Петька всегда его удивлял незаурядными организаторскими способностями и познаниями во многих щепетильных областях. Родом из Зеленограда, он большую часть времени проводил в Москве. Поселившись в общежитии, домой вырывался на выходные, да и то не всегда. В основном, когда гнала нужда. И в свою очередь удивлялся Леониду, проживавшему в шикарной сталинской квартире на Тверской и до сих пор не ставшему в своем районе секс-символом.

Мне бы твои квадратные метры, мечтательно повторял он всякий раз, пребывая в гостях у друга в компании очаровательных девиц.

Впрочем, такие посещения были не часты по причине проживания на одной жилплощади с Леонидом его родителей. Возможность предоставлялась в редкие летние месяцы, когда родня уезжала на подмосковную дачу. И тогда друзья скромно оттягивались.

Нельзя сказать, чтобы Леонид не пользовался успехом у противоположного пола. Высокий, крепко сбитый, накачанный, он привлекал не по годам мужественным видом. Хотя и имел непримечательную внешность: светло-серые, почти бесцветные глаза, редкие рыжеватые волосы, крупный нос. Девушек он покорял исходившими от него волнами обаянием.

По окончании университета Леониду предложили остаться в аспирантуре. Его не привлекала перспектива преподавания и сухой бумагомарательной научной работы. Он жаждал практики, действия. И потому отказался.

Родителям Леонид предусмотрительно об этом не сообщил, боясь расстроить известием о добровольно упущенном престижном, в их понимании, месте. Поделился секретом только с теткой. Ольга Семеновна пожала плечами, мол, тебе виднее. Взрослый человек и решения вполне можешь принимать сам. Но в целом она понимала его и не осуждала. За это он и любил ее: за умение выслушать человека, проникнуться его проблемами и по возможности помочь. Ольга Семеновна пообещала через мужа устроить распределение (он работал в главке Министерства внешней торговли). Леонид и здесь тактично отказался. Диплом он имел более чем приличный и за себя был спокоен.

В результате он оказался в закрытом институте со сравнительно высокой для молодого специалиста зарплатой и обязательными премиальными. Леонид подозревал, что тут не обошлось все же без хлопот тети Оли. Но эти соображения оставил при себе.

НИИ, куда он попал, работал на военных. При входе красовалась скромная вывеска: «Институт химических технологий». И это не было блефом. Если не считать того, что исследования проводились в области создания химического оружия. Возможно, проводились еще какие-то параллельные разработки. Леонид об этом не знал. Он был в курсе работы только своего отдела, отвечавшего за нервно-паралитические газы. И не более. Разговаривать с сотрудниками других отделов на производственные темы строго запрещалось.

Поначалу полная секретность, усиленный пропускной режим и многочисленные, порой доведенные до абсурда инструкции ничуть не смущали. Даже наоборот, увеличивали собственную значимость. Но со временем все эти меры безопасности, направленные на пресечение утечки информации, начали порядком надоедать. Тем более что как молодой здравомыслящий человек он прекрасно понимал полную ненужность и глупость большинства из них. Работа же нравилась. Очень. И поэтому приходилось мириться со всем остальным.

Не обошлось без служебного романа. Новый, видный из себя сотрудник привлек внимание женской половины, которая тут же заявила на него права, отвадив претенденток из других отделов. Леонид наблюдал за происходящим с иронией и удивлением одновременно: мужиков в институте хватало, примерно поровну. Но, как обычно, вскоре перестал ломать над этим голову. Он полностью ушел в работу.

Молодого талантливого специалиста заметили. Несколько раз премировали. И вскоре стали поручать более ответственные участки работы. Леонид с удвоенной энергией принимался за дело. Удача не покидала его – у него все получалось.

Первой на него положила глаз Ираида Кононова, пышнотелая блондинка, года на два старше. Одинокая женщина была явно не удовлетворена жизнью и недвусмысленно обхаживала парня. Когда ее намеки и плоские шутки стали невыносимы, Леонид решил прибегнуть к испытанному способу, взятому из бесценного арсенала Петьки Лапина. Он принялся ухаживать за поступившей на работу в одно время с ним Юлей Коробченко.

Молоденькая скромная брюнетка, лишний раз боявшаяся поднять глаза, была в его руках щитом против домогательств Ираиды и ей подобных. А таких оказалось немало, что лишний раз подтверждало статистику о преобладании женского населения над мужским. Но отношения Леонида и Юли очень скоро переросли в более тесные. И он, сам того не замечая, серьезно увлекся девушкой.

Никто, ни на работе, ни дома, не удивился, когда через год они поженились.

Отец с матерью предлагали жить с ними или разменять квартиру. Леонид не согласился, ссылаясь на льготы у них в институте в получении жилплощади. И молодожены сняли отдельную квартиру.

Юля оказалась великолепной женой и хозяйкой, уступчивой и мягкой. Он пребывал на седьмом небе от счастья. С ребенком решили не спешить. Но родители не прекращали натиск, желая при жизни понянчить внуков. С Юлиными было легче – они жили в Киеве.

На четвертый год их совместной жизни Юля забеременела. Мама Леонида только что не носила ее на руках. В будущем внуке или внучке она несомненно видела музыканта, продолжателя добрых семейных традиций.

Ее мечтам не суждено было сбыться. Хрупкая от природы, Юля при родах умерла, родив мертвого ребенка.

В тридцать лет Леонид потерял сразу двух дорогих ему людей. Тетя Оля увезла его к себе на дачу, где он целый месяц беспробудно пил.

…После смерти жены Леонид Богачев долго втягивался в работу. Но она его и спасла от затянувшейся депрессии. Он, не жалея сил, работал над новыми составами и формулами, не задумываясь, в каких целях и где будет использован конечный продукт. То, что не в мирных, было ясно и последнему дауну. Но Леонид выполнял поставленные перед их НИИ задачи, а если таковые существовали, значит, существовала и государственная необходимость в них. В конечном счете, он сам выбрал этот путь, и сворачивать было поздно.

Леонид и не предполагал, как круто изменит всю его жизнь начавшаяся в стране «перестройка». Перемены в политике, общественном устройстве и сознании затронули и неприступный до того институт. Режимность уже не была настолько строгой, инструкции обязательными, секретность рассекречивалась направо и налево, просачиваясь даже в средства массовой информации, где обильно поливали грязью прежнее, как оказалось, агрессивное правительство. Но самым страшным стало то (главным образом для сотрудников), что государственное финансирование НИИ снизилось до ничтожно малых цифр. Можно было смело заявить: прекратилось вовсе.

Вокруг с поразительной быстротой происходили удивительные вещи. Союзные республики, провозгласив независимость, отпочковывались одна за другой, в срочном порядке придумывая собственные гимн, герб и флаг (вы забыли про тугрики и карбованцы). Еще вчера могучая держава распалась на удельные княжества, с остервенением выясняющие между собой отношения. В основном: кто кому чего должен.