Кто правит бал - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 10

В багажном отделении стояли три контейнера с документацией из немецкого посольства в Москве, а рядом с ним на свободном сиденье лежала опечатанная со всех сторон тяжелая вализа.

Немец вяло листал «Шпигель» и потягивал из фляжки бурбон. Не нравилась ему эта работа. Нервы все время на пределе, а тут еще простуду подхватил в Москве. Забраться бы в горячую ванну, выпить литра полтора глинтвейна, и погреться у камина. Но теплый дом пока что так далеко, и нужно еще доставить груз. Тяжело вздохнув, он нажал на кнопку, чтобы откинуть спинку кресла — во сне время пролетит незаметно.

Его разбудил рев моторов. Он выглянул в окно: самолет покидал Венский аэропорт. Значит, посадку во Львове он проспал. Что ж, тем лучше, минут через сорок Мюнхен.

Он оглядел салон. Австрийцы вышли, на их местах сидели двое мужчин в похожих кожанках и с одинаковыми сумками. Очевидно, сели в Вене или, может, во Львове. Единственный стюард заглянул в салон и, убедившись, что никто не нуждается в его услугах, скрылся за перегородкой.

Немец снова прикрыл глаза, хотя и заметил, что плотный, толстощекий мужчина в кожанке уселся в свободное кресло рядом, — может, человеку не с кем поболтать, вот он и ищет компанию. Но из него плохой собеседник, он вообще не любил беспредметных разговоров по пустякам, лишь бы скоротать время, а сейчас еще эта простуда, голова просто разламывается.

— Герр Бакштейн?

Дипломат приподнял веки, толстяк был ему незнаком. И тут боковым зрением он уловил движение в районе своего багажа. Чья-то тонкая жилистая рука легла на ручку кофра и потащила его с кресла. Оглянувшись, Бакштейн увидел и обладателя руки — высокого худощавого и светловолосого молодого человека в такой же кожанке, как и у толстяка. Он сидел сзади и, не поднимаясь с кресла, тащил вализу к себе. Лицо его не выражало ничего, кроме напряжения: сумка весила килограмм тридцать, и поднять ее из неудобного положения и на вытянутой руке было не так-то просто.

— Позвольте! Это дипломатическая почта!

— Спокойно. Не делайте резких движений, — внятно прошептал толстяк прямо ему в ухо, а в левый бок немца уперлось что-то тупое и твердое, что вполне могло оказаться глушителем, венчающим дуло пистолета.

Дипломатический багаж перекочевал наконец к худощавому незнакомцу, и тот не спеша двинулся в конец салона.

— Вы не сможете вынести это из самолета. Меня будет встречать охрана… — попытался Бакштейн образумить толстяка.

— Это наши проблемы, — ответил тот, нагло усмехаясь, и Бакштейн увидел множество оспинок на его лице, которые багровели, когда толстяк улыбался.

«Глупо, — подумал немец. — Не для того же они воровали, чтобы тут же испугаться и вернуть. Но у них действительно будут проблемы. Они даже не представляют, во что ввязались. Или представляют?»

Додумать он не успел.

Толстяк, сорвав дипломатические печати, расстегнул замки на сумке Бакштейна и, отложив в сторону папку с документами, принялся перегружать ее содержимое в два рюкзака.

— Сколько? — поинтересовался худой, стоявший на стреме. Они находились в багажном отсеке, где пассажирам бывать не рекомендуется, но никто ими не интересовался.

— Пятьдесят, как и ожидалось. — Толстяк закончил паковать рюкзаки. — Давай.

Худой вынул из кармана куртки схему электрической части самолета, и толстый, ловко отвинтив болты на панельке у заднего люка, перерезал и по-новому закоротил провода.

— Теперь твоя очередь.

— Без проблем. — Худой взвел механизм небольшой магнитной бомбы, поставил таймер на трехминутную задержку и прикрепил ее над рычагами хвостового управления.

— Уходим?

— Улетаем.

Сняв кожанки, они надели парашюты, спецназовские шапочки и защитные очки. Сквозь окошко заднего люка просматривалась панорама Баварских Альп. Далеко внизу горы, поросшие густыми соснами и городишко на горизонте.

— Эй, на вышке! Вызывает борт А-870. — Командир экипажа включил рацию и слушал шум эфира. Сегодня на контрольном посту Мюнхена дежурил его знакомый Отто Шнайдер. Скорее заочный знакомый, так как они никогда друг друга не видели, только регулярно переговаривались по радио.

— Привет, Алексей. Рецепт достал? — Шнайдер оказался заядлым рыболовом, и в прошлом рейсе командир обмолвился, что его знакомый ловит щук ведрами на какие-то катышки. Немец пристал как банный лист: достань ему рецепт, да достань.

— Еще бы.

— За каждое ведро форели с меня бочонок пива, договорились?

— Командир, у нас, кажется, проблемы. — Второй пилот постучал пальцем по датчику на приборной доске. — Задний люк открыт.

— А что старый переключатель?

— Молчит.

Пару месяцев назад авиакомпания «Глобус» провела полную реконструкцию своих самолетов. Правда, старую электронику не выбросили, даже не отключили, но продублировали новейшими немецкими системами. У экипажа это был уже третий рейс на модернизированном самолете, и до сих пор показания старой и новой систем никогда не расходились. У руководства, требовавшего строгий отчет о работе электроники, даже стали закрадываться сомнения: а не вылетели ли их немалые денежки в трубу? Это был первый случай несоответствия.

— Так как насчет рецепта? — переспросил Шнайдер.

— Свяжусь через пару минут, надо кое-что сделать.

— Проблемы на борту?

— Пока нет. — Командир отключил рацию. — Сходи проверь, через десять минут Мюнхен.

Второй пилот выбрался из рубки и прошел через салон. Единственный пассажир, видимо, спал. Ему казалось, что пассажиров должно было быть больше, но сейчас не до того. Он прошел через грузовой отсек и убедился, что задний люк действительно открыт. Не приоткрыт, а распахнут настежь, и только благодаря тому, что груз надежно закреплен, они не разбрасывают над Альпами контейнеры и ящики.

Он закрыл люк и вернулся в рубку.

— Был открыт.

— Значит, не зря новую начинку поставили! — не вовремя обрадовался пилот.

— Да подожди ты с начинкой, командир, кто его открыл?

— Ты там был, тебе и выводы делать.

В этот момент самолет сильно тряхнуло. Командир вцепился в штурвал, стараясь выровнять крен, но машина перестала его слушаться.

— Мюнхен, Мюнхен! Вызывает борт А-870. Давайте аварийную посадку.

— Понял, вторая полоса ваша. Что случилось, Алексей?

— Хвостовое оперение частично отказало.

— Сесть сможешь?

Командир экипажа увидел вырастающую из пелены облаков горную вершину. Он рванул штурвал на себя, но самолет набирал высоту слишком медленно. Повороты штурвала влево-вправо ничего не давали. Сосны стремительно вырастали на склоне, из зеленых точечек превращаясь в огромные деревья.