Криминальные прогулки - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 13

– Ой, мамочки… И высоко?

– Ну… Где-то на полметра…

Это не впечатлило Николая Степановича. Очевидно, его движок откалывал и не такие номера.

– Фигня! – сказал он. – Полметра – фигня. Не страшно! – И, потеряв уже всякое чувство приличия, махнул рукой: – Согласен на реактивный! Ставьте!

«Как же мне извернуться, чтобы он отвязался?» – подумал Турецкий. Но тут Николай Степанович сам подал ему идею, спросив:

– А на каком бензине он работает-то?

«Ага! – усмехнулся про себя Александр. – Ну теперь держись у меня!»

– На особом, авиационном! – со значением сказал он.

– И дорогой он? – взволновался Кудряшов.

– Ужасно дорогой! – радостно посмотрел на него Турецкий. – Ужасно!

– Да?… – задумчиво поджал губы пенсионер. С минуту он прикидывал что-то в голове, а потом сказал с сожалением: – Тогда придется вам пока обождать. Вот поднакоплю деньжат, тогда уж и поставите… Идет?

– Идет! – кивнул Турецкий и вильнул рулем, сворачивая на обочину к придорожному кафе «Двадцать пятый километр».

Когда они вылезли из машины, Кудряшов тут же начал объяснять, куда именно подъехала «та девушка на джипе» и где в это время сидел на корточках красно-черный мужик.

– Вот тут? – спросил Турецкий, двигаясь в направлении вытянутой руки пенсионера.

– Ага!

Александр осмотрел место. После того случая прошло уже несколько дней, и искать улики на продуваемой всеми ветрами обочине, исполосованной следами протекторов самых разных автомобилей, было конечно же бесполезно. Как и тогда, кафе сегодня оказалось закрыто, и возле него грелись на солнышке две бродячие собаки.

– А я остановился во-он там! – Крутившийся рядом Николай Степанович указывал на противоположную сторону дороги. – Во-он под тем рекламным щитом

– Угу… угу… – кивал Александр, а сам внимательно всматривался в выцветшую траву обочины.

Ничего.

Ничего, кроме одного застрявшего между листьев подорожника сигаретного фильтра.

– Ну-ка… – проговорил Турецкий и пригнулся пониже. – Любопытно…

Фильтр был не просто примят зубами, как это часто бывает, а разжеван, причем разжеван сильно, в бесформенную бахрому, будто кто-то хотел его съесть и уже почти сделал это, но в последний момент передумал и выплюнул.

Куря, Витя Корнев всегда жевал кончики сигарет. И с фильтром и без фильтра. Причем последние нравились ему даже больше – горечь табака, для многих неприятная, Корневу доставляла удовольствие.

Наблюдающий за ним психиатр из диспансера сказал, что это, мол, ненормально и свидетельствует об ухудшении Витиного состояния. Витя на словах согласился и даже сделал вид, что обеспокоился (как это, мол, ухудшение, вы уж давайте следите, чтоб все выправилось, таблетки выписывайте или еще что, а иначе зачем вы тут в диспансере сидите и меня на учете держите?). Но сам все переданные ему таблетки выбрасывал, а дома повесил на дверь комнаты нарисованный от руки портрет доктора и метал в него ножи. Попадал часто.

Именно этим он и занимался в тот день, когда с улицы раздался властный гудок автомобиля. Корнев сначала подумал, что это не ему, и, не сходя с места, снова замахнулся ножом в рожу доктора, которая и так была уже вся в дырках, но снаружи опять посигналили. Только тут Корнев сообразил, что раз его дом единственный на всем пустыре, то гудки могут быть адресованы лишь ему одному.

Он воткнул нож в стол и двинулся к выходу. Однако по пути все-таки не удержался и плюнул в доктора, пригрозив при этом:

– Вернусь – глаза выколю!

Когда он вышел на улицу, то увидел, что у его калитки стоит черный «форд», очень похожий на тот, к которому его подводили на вокзале милиционеры. Витя немного струхнул, но виду решил не показывать. Наоборот, вальяжной походкой и как бы нехотя подошел к калитке и небрежно, одним пальцем поддел держащий ее металлический крючок. Мол, ну и чего ты приехал? У меня, мол, тут перед калиткой доски настелены для чистоты, а ты их все небось передавил своим «фордом». У меня, мол, кот должен скоро прийти с гулянки, а вот увидит издали твой «форд», испугается и улепетнет. И будет шляться по округе голодный. (Насчет кота все было неправдой. Кота Витя где-то полгода назад повесил на растущей за домом яблоне. Повесил просто так, чтобы посмотреть, сколько тот протянет в петле. Витя думал, что минуту. На деле оказалось меньше.) Тем не менее когда Витя подходил к калитке, то вид у него был именно такой – выражающий возмущение судьбой настеленных у калитки досок и несуществующего кота.

– Ну? – спросил он, шагнув к машине.

Черное стекло водителя опустилось, и в окне показалось знакомое Вите рябое лицо.

– Ты один? – спросил мужчина.

– Ну, – ответил Витя.

– Не нукай! – Щека мужчины раздраженно дернулась, а глаза сверкнули таким особенным образом, что Витя сразу же и понял: да, на этого лучше не нукать, этот не доктор, этот, если что, может кому угодно сигарету в глотку запихнуть вместе со всей пачкой, плевать – мягкой или твердой.

– Да я просто… – пролепетал Витя, с которого сразу же слетел весь «вид». – Я в том смысле, что…

Но мужчина, кажется, не разозлился.

– В гости-то пригласишь? – неожиданно спросил он вполне дружелюбным тоном.

Такого Витя не ожидал.

Гостей у него не было никогда. Когда он был школьником, их отпугивали его родители – алкоголики (вот у них таки да – были гости, только после тех гостей в доме не оставалось даже ложек и кружек, а оставалась несусветная грязь и полный пьяный разгром). После того как родители, прожившие вместе недолгую и несчастливую жизнь, умерли в один день от отравления некачественной водкой, их знакомые еще пытались некоторое время наведываться к Вите, «помянуть стариков», как они говорили, но Витя отказывался пускать их, а одному, самому настырному, даже разбил об голову принесенную им же бутылку.

Сам же к себе он никого не приглашал. Друзей у него не было, «подруги» не желали далеко отходить от вокзала, чтобы не терять времени, которое можно было потратить на следующего клиента, а та единственная полноватая блондинка, о которой Витя так мечтал, все никак не встречалась ему на жизненном пути и он уже и не знал, встретится ли…

– Так пустишь или нет? – так и не дождавшись ответа, переспросил рябой человек.

– Да! – спохватился Витя. – Конечно!

Рябой человек вылез из машины. Роста он оказался невысокого, имел небольшое брюшко и покатые женские плечи.

– Андрей Петрович! – быстро протянул он Вите пухленькую ладонь.

Витя поспешно пожал ее:

– Очень приятно…

Затем он провел гостя в дом. Проходя от калитки до крыльца, Андрей Петрович успел очень внимательно осмотреть двор, на пару секунд задержал взгляд на стоящем в дальнем углу небольшом сарае из потемневших гниловатых досок, потом на полуразвалившейся баньке и, наконец, глянул в сторону яблони, на которой Витя, сняв кота, зачем-то оставил веревку с петлей (для следующего, что ли…).