Люди, которые играют в игры - читать онлайн книгу. Автор: Эрик Берн cтр.№ 23

Предписания — «стоперы» — внушаются в основном в нежном возрасте, когда родители выглядят волшебными фигурами в глазах ребенка. Дающая предписание часть материнского Я (ее Воспитывающий Родитель или Ребенок) обычно зовется Доброй волшебницей, если она доброжелательна, или, в противном случае, Бабой-Ягой. Иногда самым подходящим наименованием будет Сумасшедший Ребенок матери. Точно так же Воспитывающий Отец будет, в зависимости от его проявлений, называться Веселым великаном или Страшным чудовищем (схема 7).

Провокация, или совращение, — вот что порождает будущих развратников, пьяниц, преступников, разные другие типы с пропащим сценарием. В раннем возрасте поощрение быть неудачником может выглядеть так: «Он у нас дурачок, ха-ха» или «Она у нас грязнуля, ха-ха». Затем приходит время более конкретных подкалываний и поддразниваний: «Он когда стукается, то всегда головой, ха-ха» или «Она всегда теряет штанишки, ха-ха». В подростковом возрасте та же линия ведется в личных-трансакциях: «Выпей глоток». И каждый раз аккомпанементом звучит «ха-ха».

«Толчок» — это «голос» Родителя, нашептывающий Ребенку в критический момент: «Не забудь о сексе или о деньгах, не дай мгновению уйти просто так. Вперед, малышка, что ты теряешь!» Это говорит «демон» в Родителе, и «демон» в Ребенке отвечает. Затем Родитель делает быстрое движение, и Ребенок на его глазах промахивается мимо цели. «Я так и знал», — сообщает сияющий Родитель, а Ребенок отвечает «ха-ха», сопровождая это кислой ухмылкой.

Подобный «толчок» порождает то, из-за чего детей называют трудными; действие и практика его начинаются очень рано. Родитель использует стремление ребенка к уединенности, превращая его в стремление к чему-то другому. Как только эта извращенная любовь закрепится, она превращается в затруднение, в дефект.

«Толчок» возникает в Ребенке отца или матери и внедряется в Родителя ребенка (РРе в ребенке на схеме 7). Там он действует вроде положительного электрода в электрической батарее, вызывая автоматическую реакцию. Когда Родитель в голове Ребенка (РРе) «нажимает кнопку», он весь оказывается именно там независимо от того, хотят или не хотят того остальные части его Я. Он говорит глупости, совершает несуразные поступки. Происхождение этих предписаний не всегда достаточно ясно, но они тоже включены в РРе, где действуют как отрицательный электрод. Он не дает человеку совершать что-то определенное, например ясно мыслить и четко выражать мысли, не позволяет заходить слишком далеко в сексе или в веселье. Людям знакомо мгновенное охлаждение в самом пылу сексуального возбуждения или мгновенное исчезновение улыбки на лице, будто кто-то повернул рычажок в голове улыбающегося. Именно по этим причинам РРе, Родитель в Ребенке, обозначается как «электрод».

«Электрод» получил свое название в память пациента по фамилии Норвил, который во время бесед в психотерапевтической группе сидел всегда тихо и явно испытывал сильное напряжение. Когда к нему обращались, он мгновенно отвечал невыразительными, штампованными фразами, которые заканчивал словами: «Наконец-то Норвил хоть что-то сказал, ха-ха», — после чего вновь замолкал. Стало ясно, что в его голове заключен строгий Родитель, который им управляет с помощью «двух кнопок»: выключен («Сиди тихо») и включен («Говори»). Норвил трудился в опытной лаборатории, и его поражало сходство его реакций с реакциями животных, у которых вживлены в мозг электроды.

«Электрод» — серьезное испытание для психотерапевта. Он должен в сотрудничестве со Взрослым пациента нейтрализовать «электрод», чтобы ребенок обрел свободу действий и спонтанность реакций. Он должен пересилить родительское «программирование» и страх пациента перед наказанием за непослушание. Это достаточно сложно даже в случае слабого контроля. Если же предписание внушено Бабой-Ягой или Веселым великаном, потребуется огромное терапевтическбе усилие (схема 7).

Естественный Родитель в отце и матери (в отличие от контролирующего Родителя) в известной степени запрограммирован самой природой, а потому вполне естественно, что родители заботятся о ребенке и защищают его. Оба родителя, каковы бы ни были их личные проблемы, желают ребенку добра. Они могут быть плохо информированы, но всегда хотят быть полезными или по крайней мере не причинять ребенку вреда. Они учат его тому, что, согласно их картине мира и жизненным представлениям, принесет ему благополучие и успех, Они пытаются наделять его мудростью, почерпнутой у собственных родителей. «Усердно трудись», «Будь хорошей девочкой», «Экономь деньги», «Никогда не опаздывай» — типичные заповеди многих родителей, воплощающие идею земной добродетели. В каждой семье имеются свои «фирменные» заветы, например: «Не ешь мел», «Принимай слабительное каждый день», «Никогда не суди о людях по внешности».

Поскольку «заповеди» исходят от заботливого Родителя, а сценарные предписания — от Родителя контролирующего или от сумасшедшего Ребенка, могут возникать противоречия. Они бывают внешними и внутренними. Внутренние противоречия порождаются двумя различными состояниями Я одного и того же родителя. Отцовский Родитель вещает: «Экономь деньги», — в то время как Ребенок отца подначивает «Ставь все сразу в этой игре». Это пример внутреннего противоречия. Когда один из родителей учит экономить, а другой советует тратить, то можно говорить о внешнем противоречии.

Руководящие сценарные предписания внушаются и начинают действовать в раннем возрасте, тогда как антисценарные призывы оказывают влияние позже. Запрещение пачкать пеленки понятно уже двухлетнему ребенку, а заповедь «Экономь деньги» почти непостижима детям вплоть до подросткового возраста, то есть до того времени, когда возникает необходимость в собственных карманных деньгах. В результате сценарные предписания, исходящие от матери, которая выглядит волшебницей в глазах младенца, обретают силу и прочность колдовского заклятия. А «заповеди» дает доброжелательная усталая домохозяйка, поэтому они и воспринимаются в лучшем случае как полезные советы.

Во время конфликта борьба оказывается неравной, и сценарные предписания всегда побеждают, если в дело не включается еще одна сторона, например психотерапевт. Дополнительная трудность состоит в том, что сценарий обычно соответствует жизненным реальностям, как они есть: взрослые люди действительно могут совершать нелепые поступки, и ребенок это отлично видит. В то же время антисценарий не отвечает полностью данным его опыта, он, может быть, и не сталкивается с теми, кто обрел счастье благодаря тому, что усердно трудился, экономил деньги, не опаздывал, не употреблял вина, вовремя принимал слабительное и т.д.