– Ладно, но по крайней мере, – сказал я Пейджету, – вас
никто не травил. Это был один из обычных ваших приступов.
Пейджет растерянно заморгал, и я почувствовал себя хоть
чуточку отмщенным.
Еще позже
Пейджет в своем репертуаре. Его мозги так и брызжут
гениальными идеями. Теперь он настаивает на том, что Рейберн и есть «человек в
коричневом костюме». Сдается мне, что он прав. Пейджет всегда прав. Однако
ситуация становится неприятной. Чем скорее я уеду в Родезию, тем лучше. Я
сказал Пейджету, что он со мной не поедет.
– Вы, мой дорогой, останетесь здесь, – заявил я. – Вас в
любую минуту могут попросить опознать Рейберна. И кроме того, я должен
заботиться о своей репутации, ведь я как-никак член английского парламента. Я
не могу появляться с секретарем, которого разукрасили в вульгарной уличной
драке.
Пейджет заморгал. Он безумно добропорядочный субъект, и
лицезреть себя сейчас в зеркале для него безмерная мука.
– Но кто позаботится о вашей переписке и составлении речей,
сэр Юстас?
– Сам разберусь, – беспечно отмахнулся я.
– Ваш вагон прицепят к поезду в среду, в одиннадцать утра, –
продолжал Пейджет. – Я обо всем договорился. Вы не знаете, миссис Блер берет с
собой служанку?
– Миссис Блер? – Я разинул рот.
– Она сказала, что вы предложили ей поехать вместе с вами.
Да, действительно, сейчас я припоминаю. В тот вечер, когда
на корабле устроили костюмированный бал… Я даже уговаривал ее поехать со мной.
Но мне и в голову не приходило, что она примет приглашение! Конечно, миссис Блер
очаровательна, однако, боюсь, я не выдержу ее общества на протяжении всей
дороги. Женщины требуют очень много внимания. И порой ужасно мешают.
– А еще кого-нибудь я приглашал? – в моем голосе появилась
нервозность. Ой, каких же дров можно наломать в приливе щедрости!
– Миссис Блер считает, что вы пригласили полковника Рейса.
Я застонал.
– Наверно, я был пьян в стельку, если позвал Рейса. Да, пьян
как сапожник. Послушайтесь моего совета, и пусть фонарь под глазом послужит вам
предупреждением: никогда больше не напивайтесь.
– Вы же знаете, я трезвенник, сэр Юстас.
– Гораздо мудрее будет дать зарок не пить, если уж у вас
слабость к выпивке, Пейджет. А еще я кого-нибудь зазывал?
– Насколько мне известно, нет, сэр Юстас.
Я облегченно вздохнул. Потом задумчиво произнес:
– Остается еще мисс Беддингфелд. Она хотела поехать в
Родезию на раскопки. Хорошая мысль! Надо предложить ей временно поработать у
меня секретаршей. Она умеет печатать на машинке, я точно знаю: она мне сама
говорила.
Удивительно, но Пейджет яростно воспротивился. Ему Анна
Беддингфелд не нравится. С той ночи, как Пейджету подбили глаз, он просто
звереет при упоминании об Анне. Пейджет стал какой-то совершенно загадочной
личностью.
Я нарочно, чтобы позлить его, приглашу девчонку. Как я уже
говорил, у нее действительно отличные ножки.
18. Анна продолжает свой рассказ
Наверное, я никогда в жизни не забуду свое первое
впечатление от Столовой горы. Я встала очень рано и вышла на палубу, причем
отправилась прямиком на шлюпочную палубу. В нашем кругу это считалось
неприличным, но мне хотелось побыть одной. Мы как раз входили в залив, кудрявые
белые облака парили над Столовой горой, а внизу, у подножья, спал город, омытый
каким-то колдовским светом.
У меня перехватило дыхание и, словно от голода, подвело
живот. Так бывает, когда видишь что-то немыслимо прекрасное. Наверное, я
невразумительно объясняю, но тогда я ощутила – может, всего лишь на миг, – что
наконец нашла нечто, о чем мечтала, покидая Литтл-Хэмпсли. Нечто новое, а
посему невиданное, способное утолить мою страстную жажду романтики.
В полной тишине (или мне только казалось?) «Килморден»
подплывал ближе и ближе к берегу. Это все еще было похоже на сон. И, как любой
человек, который видит прекрасный сон, я не хотела с ним расставаться. Смешное
людское племя всегда хочет быть в гуще событий.
«Это Южная Африка, – мысленно твердила я. – Южная Африка,
Южная Африка… Вот ты и видишь мир, Анна. Вот он. Ты его видишь. Только подумай,
Анна Беддингфелд, глупая ты голова! ТЫ ВИДИШЬ МИР!»
Я думала, что стою на шлюпочной палубе одна, но вдруг
заметила человека, облокотившегося о перила и поглощенного – как и я минуту
назад – зрелищем быстро приближавшегося города. Он и головы не успел повернуть,
а я уже знала, кто передо мной. Сцена, произошедшая прошлой ночью, казалась мне
нереальной и мелодраматичной этим мирным солнечным утром. Что он мог обо мне
подумать? Меня бросало в жар, когда я вспоминала свои слова. А ведь я совсем
так не думала… или думала?
Я решительно отвернулась и сосредоточенно впилась взглядом в
Столовую гору. Если Рейберн пришел сюда, чтобы побыть в одиночестве, я не буду
ему мешать и навязываться.
Но, к вящему моему удивлению, я услышала звук приближавшихся
шагов и вслед за шагами – голос. Тон был нормальным, даже любезным.
– Мисс Беддингфелд?
– Да.
Я обернулась.
– Я хочу перед вами извиниться. Вчера ночью я вел себя как
круглый дурак.
– Это… это была необычная ночь, – поспешно вставила я.
Замечание не из особо умных, но мне ничего больше в голову
не пришло.
– Вы прощаете меня?
Я молча протянула ему руку. Он пожал ее.
– Я хочу вам сказать еще одну вещь, – Рейберн посуровел. –
Мисс Беддингфелд, может, вам неизвестно, но вы втянулись в очень опасную
авантюру.
– Догадываюсь, – сказала я.
– Нет, вы не догадываетесь. Вы и не подозреваете, насколько
все серьезно. Я хочу предупредить вас. Оставьте это. Не идите на поводу у
своего любопытства, не лезьте в чужие дела. Нет, пожалуйста, не надо опять
сердиться. Вы не представляете, с кем воюете… эти люди ни перед чем не
остановятся. Они абсолютно безжалостны. Вы уже в опасности… Видите, что
случилось прошлой ночью? Они подозревают, что вам известна какая-то тайна. У
вас есть единственная возможность убедить их, что они ошибаются. Будьте
осторожны, всегда начеку… И еще… если вы когда-нибудь попадетесь к ним в лапы, не
пытайтесь их перехитрить и расскажите всю правду. Это ваш единственный шанс.
– У меня прямо мурашки по коже забегали, мистер Рейберн, –
довольно искренне произнесла я. – Но почему вы меня предупреждаете?