Вспомнить себя - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 20

— А что, согласен. Это — по-мужски. И не стоит браниться, плеваться, глаза выцарапывать там. Нельзя позволять унижать себя. И других — тоже.

— Особенно близких, Саша, — негромко сказал Антон. Он услышал вдали, на лестнице, чьи-то грузные шаги. — Тем более жену, которая тебя любит. И даже боготворила бы, если бы…

— Привет, ранние пташки! — бодро воскликнул Липняковский, издали бросая портфель на свой стол. — Уже работаем? Завидую вам, москвичам, у вас темп другой. Ритм жизни особый.

Турецкий с Плетневым почти одновременно кивнули.

— Мы потом договорим, Саша? — спросил Плетнев.

— Зачем? У меня к тебе больше нет вопросов, — Турецкий пожал плечами. — И я могу тебя понять уже хотя бы в том, что ты действительно возложил на себя довольно трудную миссию. И не по своей, полагаю, воле.

— Боюсь, что ты не понял. Или не захотел.

— Не бойся, Антон, все в порядке. Она сегодня прилетит, думаю, где-нибудь во второй половине дня. Тетка, как я понимаю, постаралась, да?

Он застал Плетнева врасплох. Тот невольно вздрогнул, едва заметно, но Турецкий это заметил, потому что ждал реакции.

— О чем вы, если не секрет? — встрял Липняковский.

— Так, о своем, о девичьем, — Турецкий растянул губы в приветливой улыбке, а Липняковский удовлетворенно рассмеялся.

— Люблю, когда утро начинается с хорошего настроения. Так я могу в приватном порядке доложить вам, Александр Борисович, о последних находках экспертов? Или подождем до совещания?

— А у вас тут каков обычный-то порядок? Работа начинается только после совещания?

Липняковский оценил иронию.

— Нет, я подумал, — он усмехнулся, — что, может быть, вам не захочется выслушивать сообщения дважды. А так, я готов.

— Вот давайте и начнем трудиться. Итак, что у нас новенького?.. Прошу прощения, Витольд Кузьмич, я два слова Антону. Тут вот какая штука… Мы вчера с Витольдом Кузьмичом выезжали на место. Еще опер был, симпатичный парнишка, я хочу, чтоб он с тобой поработал, поучился, не возражаешь?

— Конечно нет.

— Так вот, уже после, вечером, мне пришла в голову такая мыслишка, послушайте. Давайте прикинем такой вариант. Наш Куратор, который, судя по всему, уже догадался, что «заказчик» приготовил ему «кирдык», решил смыться, залечь на дно. Но не пустой, а с компроматом на нашего господина Переверзина. Зачем он это сделал, понятно. И поэтому за ним двинулись охотники. Они знали о компромате. Почему-то Куратор здесь остаться не мог. Первый вопрос: почему? Ответ напрашивается такой: те, что пошли за ним по следу, его хорошо знают. И, наверное, не по фотографии. А если это так, то охотники — из спецслужб, бывших, разумеется, хотя нельзя исключить и сегодняшних: соблазн-то велик. Мы, кстати, уже говорили об этом. Нужна тщательная проверка, а мы не телимся, ждем чего-то. Обратите внимание, Витольд Кузьмич.

— Я помню, но делается больно уж медленно. Неохотно как-то, наш запрос еще только рассматривается в отделе Федеральной службы, — пожаловался Липняковский.

— По этому поводу у меня уже сфомулировалось предложение, вернемся чуть позже. Далее. По своему документу он бежать не сможет. Поэтому, зная о такой необходимости заранее, приготовил уже себе новые документы, грим, парик и все прочее. Исходя из этого и обнаружив соответствующие аксессуары у одного из «утопленников», мы имеем основания сделать окончательный вывод о том, что этот фигурант и является Куратором. Есть возражения? — Александр Борисович оглядел коллег.

— Нет, сходится, — удовлетворенно заметил Липняковский. Антон лишь кивнул.

— Шагаем дальше. В сумке у Коржева, который, будучи уже покойным, доехал аж до Славянска, найден паспорт некоего Курченкова. А фотография на нем принадлежит нашему «утопленнику». В паспортном столе, насколько мне известно из вашего вчерашнего сообщения, Витольд Кузьмич, такого человека в Новороссийске не существует, это выяснили. Я думаю, что и в других местах России его тоже не найдут. Паспорт, скорее всего, липовый, либо у кого-то украден, а фотография ловко переклеена. Пусть криминалисты лбы себе порасшибают, но добьются результата. Однако из всего вышесказанного проистекает вывод, что «убрали» лже-Курченкова Коржев либо Ивакин. Кстати, я думаю, баллистики уже прикинули пулю, извлеченную из тела «утопленника», на стволы Коржева и Ивакина, да?

— Все правильно и справедливо. Пуля идентифицирована с пистолетом Макарова, обнаруженным именно у Коржева. Результат пришел вечером, но я решил вас не беспокоить.

— Спасибо. И, наконец, то, о чем я уже говорил. — Турецкий взмахнул рукой, словно собираясь поставить в деле точку. — Я почти уверен… почти, Антон, что фотографии этого Куратора следует немедленно отправить в кадры краевого Управления ФСБ, а не ожидать решения местных товарищей. У меня также сложилось впечатление, что именно Куратор задушил своими руками второго «утопленника». Я просил Зиновия Ильича, вашего судебного медика, Витольд Кузьмич, прикинуть «пальчики» Курченкова к следам удушения на шее у второго нашего «утопленника», того, что под лестницей валялся. Вы не в курсе, каков результат?

— Пархоменко будет на совещании чуть позже.

— Отлично. А теперь прошу ваши новости?

— Ну, чтоб больше не возвращаться… — начал Липняковский. — Значит, фотографии условного Куратора мы немедленно направляем в Краснодар, так?

— И в Москву — тоже. Без грима, разумеется… Хотя, черт его знает, — Турецкий посмотрел на Плетнева. — Помнишь того нашего «убивца», ну, коллегу твоего бывшего? Он ведь, кажется, на фальшивом паспорте — одном из трех, взятых при нем, вернул себе свой первоначальный внешний вид. Не так?

— Верно, я еще удивился, помню, зачем ему это нужно было делать?

— А чтоб «официально» внешность поменять. Умный потому что… Да, кстати, Антон, не сочти за труд, свяжись с Костей и попроси ускорить опознание по ФСБ. Он знает, кому надо позвонить. Сделаешь?

— Так точно.

— Поэтому давайте рассылать и туда, и туда сразу в двух вариантах — в гриме и без оного.

— Сделаем, — кивнул Липняковский. — И наконец последнее. Пробиты номера абонентов, с которыми беседовал Куратор. Наш прокурор Рогаткин вчера подписал постановление. В принципе работа еще не закончена, но два продолжительных разговора, которые зафиксированы и на лазерном диске из сумки Коржева, предположительно, принадлежащей Куратору…

— Ну, не тяни, Витольд Кузьмич, — засмеялся Турецкий, — уже не предположительно, так что смело проливай бальзам на душу!

— Все так, — тоже улыбнувшись, произнес Липняковский, — они принадлежат Переверзину.

— Что и требовалось доказать, — Турецкий удовлетворенно потер руки. — Я думаю, что вашим экспертам надо объявить глубокую благодарность за оперативную работу, Витольд Кузьмич. И если потребуется наша с Плетневым поддержка, мы готовы. А хотите, получите указание от Меркулова. Если мы с Антоном не устроим вашего Рогаткина.