Борт С-747 приходит по расписанию - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 10

После нескольких ничего не значащих слов «о видах на урожай» Вершинин спросил:

— Ты «мерина» оформил?

— За мной не заржавеет, оформил. А ты бабки привез?

— А чего ради я сюда ехал? За мной тоже не заржавеет. — С этими словами он достал из внутреннего кармана пиджака пачку денег, перегнутую пополам и стянутую резинкой. Небрежным жестом Вершинин бросил ее на стол директора, пояснив: — Твоя доля за «Ауди».

— Спасибо и на этом. А за «Рендж-ровер» где?

— За него пока не выплатили.

— Когда обещали?

— Как только вернутся.

Потоцкий с недовольным видом взял деньги, повертел их в руках, словно прикидывая сумму, после чего так же небрежно, как получил, бросил их Борису. Тот не успел поймать, и пачка упала на пол.

— Ты чего? Какая муха тебя укусила? — пролепетал Вершинин.

— Оборзел, что ли?! Я тебе оформил пять машин! Пять! А ты мне кидаешь эту фитюльку! Тут половина того, что ты мне должен. Если не меньше.

— Мне-то ты почему выговариваешь?! Не я решаю, кому сколько давать. Прибыль делит Хозяин, все претензии к нему. Сколько он говорит, столько я и плачу.

— Слушай, Боренька, — подойдя к нему, почти шепотом произнес Потоцкий, — я грешным делом думаю, может, вообще нет никакого Хозяина?

— То есть?

— Может, все дела ты крутишь сам, единолично?

— Рехнулся, что ли?!

— Нет.

— Такую ахинею несешь.

— Уж очень на это смахивает. Сам посуди: это твой мифический Хозяин как Иегова — то ли он есть на белом свете, то ли нет. Никто его не видел, только слышал.

Вершинин покачал головой:

— Хозяин есть, Вадим, можешь не сомневаться. И не советую давить ему на нервы. Федьке Починщикову тоже захотелось больше. Помнишь, каким его нашли?

Вадим Сергеевич скривился от отвращения. Перед его глазами возникла страшная картина, которую он видел в малолюдной части заповедника «Лосиный остров», куда его и Вершинина привезли трое незнакомых бычар, чтобы продемонстрировать им беднягу Федьку. Убитый Починщиков лежал со связанными руками и ногами. У него было жуткое лицо — язык насквозь пробит заточкой, на которую нанизана сторублевая купюра. Это произошло через несколько дней после того, как Федька в ультимативной форме потребовал компенсировать ему деньги, потраченные на белорусских таможенников в Бресте.

— По лицу вижу, что помнишь, — продолжил Борис. — С Федькой разобрались по обычаю старых королей. Это у них так делалось — крысятнику пробивали заточкой язык и насаживали купюру.

— Получается, Хозяин из старых?

— Думаю, просто придерживается прежних законов. Ну, так передать ему, что тебе мало?

Потоцкий молча забрал лежащие на столе деньги и положил их в ящик.

— Вот это правильно, Вадим, — одобрил Вершинин. — Зачем без особой нужды искать приключения на свою шею. Пока нормальные отношения, лучше их сохранять. Я, например, всегда так делаю и другим советую.

— Обойдусь как-нибудь без твоих советов, — буркнул Потоцкий.

— Ну смотри, как знаешь. Большой уже. — Борис встал. — Пойдем проверим.

Они вышли из салона и завернули за угол, где стояла машина с платформой для перевозки автомобилей. Сейчас механики сгружали на площадку «Мерседес» цвета кофе с молоком. Если бы бедолага Вернер из Потсдама мог видеть эту картину…

Когда машина оказалась на асфальте и механик отцепил от переднего бампера трос с крюком, Борис с нетерпением сел за руль «Мерседеса». Он включил зажигание и прислушался к тихому монотонному звучанию двигателя. Подмигнул Потоцкому:

— Хорош стервец. Ох, хорош. Чисто конь.

— Плохих не держим, — хмыкнул Вадим Сергеевич. Он отдал Борису пластиковую папочку с документами на машину. Тот кивком поблагодарил его, выразил недовольство тем, что в баке маловато бензина, и уехал.

По установившейся традиции Андрей каждый четверг навещал своих бабушек, живших в доме сталинской постройки на Сретенке. Главная цель его визита заключалась в том, чтобы снабдить старушек провизией. Не то чтобы им самим трудно ходить по магазинам. Как раз это им вполне по силам. Просто многолетняя привычка ограничивать себя во всем, жизнь в условиях вечного дефицита привели к тому, что старушки себе во всем отказывали. Для кого-нибудь другого они бы денег не пожалели, а для себя — жалко. Покупали все самое дешевое, стало быть, некачественное, невкусное. Зная эту их манеру, Андрей старался побаловать их если не деликатесами, то во всяком случае хорошими продуктами, на что сами бабушки никогда бы не решились. Сегодня, например, он купил разные виды «чудо-творожков», развесные сыр, паштет, ветчину, стейки из семги, бройлерного цыпленка, вафли, пастилу, апельсины. И вот с пакетами он поднимается по обветшалым ступеням знакомого дома.

Когда-то, будучи школьником, Андрей с родителями жил здесь. Он очень любит этот район, некоторые школьные приятели по-прежнему живут тут. И вообще любит дома такого типа, есть в них какая-то основательность. Позже, во времена хрущевской «оттепели», подобные строения обвинили в архитектурных излишествах, принялись возводить примитивные коробки с малогабаритными квартирами. Свою локальную задачу они, безусловно, решили — стало меньше коммуналок, люди переезжали в отдельные квартиры и уже не смотрели на то, что там крошечные кухни, в коридоре невозможно повернуться. Избавились от соседей, и на том спасибо. Правда, позже, с годами, эйфория пройдет и наступит своего рода похмелье — в комнатах теснота, дворов нет, погулять негде, до ближайшего метро нужно ехать на автобусах, которые ходят как бог на душу положит, в результате в них почти всегда несусветная давка. А красивые сталинские дома с большими квартирами вызывают сейчас ностальгические, весьма понятные ощущения.

Поднявшись на третий этаж, Андрей открыл своим ключом дверь и очутился в прихожей солидной, ухоженной квартиры, насквозь пропитанной резковатым запахом паркетной мастики, столь знакомым ему еще с детских времен. Поставив пакеты с продуктами в кухне, он прошел в дальнюю комнату, где за большим круглым столом, покрытым камчатной скатертью, бабушка Лиза и бабушка Дуся играли в преферанс. Стоя в дверном проеме, Андрей некоторое время с затаенной улыбкой смотрел на них. Как он любил их обеих и как любил эту мирную домашнюю картину!

— Здравствуйте, мои дорогие! — наконец громко сказал он.

— Андрюша, ты появляешься, как кот, — посетовала Елизавета Львовна. — Тебя совершенно не слышно.

— Ах да, сегодня же четверг. Я совершенно забыла, — сказала Евдокия Дмитриевна, хотя с нетерпением ждала этого дня и прекрасно о нем помнила. Приезд Андрея был одной из немногих радостей в их скромной повседневной жизни.

— Я, как бывший разведчик, всюду появляюсь бесшумно. Но даже появись я с фанфарами и барабанами, вы так увлечены своими преферансом, что ни черта не услышите, — улыбнулся он и посмотрел на листок с записями пульки. — Ага. Сегодня лидирует баба Дуся, да еще с таким перевесом. Наверняка жульничает.