— Конечно, нет. Обе пули извлечены из тела Надин Эллис. Они
обе могли послужить причиной смерти. Вернее, или одна, или другая послужили причиной
смерти. Я поместил их в пробирку, приклеил к ней бумажку с номером дела,
по-моему, «С — сто двадцать два», и лично передал пробирку мистеру Редфилду.
Редфилд, улыбаясь, поднялся на ноги, уже собрался что-то
сказать, затем передумал и сел.
— Другими словами, доктор, — снова заговорил Мейсон, —
пулевые ранения в теле Надин Эллис, показывают, что одно ранение, где пуля
фактически задела сердце, привело к практически мгновенной смерти. Вторая пуля
нанесла ранение, которое привело бы, в любом случае, к смерти через несколько
минут. Вы можете сказать, какая из пуль нанесла какое ранение?
— Я не предпринимал попыток различить пули или держать их
отдельно, — признался доктор Калверт. — Они одного и того же калибра, выпущены
из одного и того же оружия. Однако, я хочу заметить, что пуля номер два —
которая задела сердце — застряла в кости и каким-то образом деформировалась,
ударившись о позвоночник. Сейчас я смотрю на эти пули в пробирке и вижу, что
одна из них несколько расплющена. Из сказанного мной следует, что есть все
основания полагать, что именно эта пуля и есть пуля номер два — та, что задела
сердце.
— Вы исследовали траекторию каждой пули? Я имею в виду
прохождение пули по телу? — поинтересовался Мейсон.
— Да, я исследовал прохождение одной пули от входного
отверстия до сердца, а второй — от входного отверстия через один из главных
кровеносных сосудов. Однако, я хочу заявить, что я не смог исследовать пути
прохождения пуль раздельно друг от друга, потому что они слегка пересеклись. К
тому же, мою работу осложнило разложение, уже начавшееся к моменту обнаружения
тела. Гниение делает практически невозможным проследить всю траекторию движения
пуль по телу.
— И вы не в состоянии утверждать, какая из этих пуль первой
вошла в тело?
— Не в состоянии, — подтвердил доктор Калверт. Он немного
помедлил, а потом в негодовании добавил: — Потому что я врач, мистер Мейсон, а
не шаман.
— И вы с уверенностью не можете говорить, что вы извлекли из
тела миссис Эллис именно эти пули, — невозмутимо продолжил Мейсон. — Вы только
можете с определенностью утверждать, что это пули, извлеченные вами в процессе
вашей работы патологоанатомом?
— Я извлек эти пули из тела миссис Эллис и передал их
Александру Редфилду вечером двенадцатого числа, — заявил доктор Калверт.
— Спасибо, — поблагодарил Мейсон. — Это все.
— У меня нет больше вопросов, — объявил Донован Фразер. — Вы
можете покинуть свидетельскую ложу, доктор. Я приглашаю Александра Редфилда
занять место дачи показаний.
Редфилд прошел в свидетельскую ложу с легкой улыбкой на
губах.
— Вас зовут Александр Редфилд, вы являетесь служащим нашего
округа, работаете в качестве эксперта по баллистике и занимаетесь научными
исследованиями? — начал задавать вопросы Фразер.
— Совершенно верно, — подтвердил Редфилд.
— Вы знакомы с доктором Андовером Калвертом, свидетелем,
дававшим показания перед вами?
— Да.
— Вы виделись с ним в нашем округе двенадцатого числа
текущего месяца?
— Да.
— Вы разговаривали с доктором Калвертом двенадцатого числа
текущего месяца?
— Да.
— Доктор Калверт передавал вам какие-либо предметы
двенадцатого числа?
— Да.
— Что это были за предметы?
— Две пули.
— И что вы сделали с этими пулями, мистер Редфилд?
— Поместил их в пробирку, запечатал пробирку и маркировал ее
для идентификации. Затем я запер пробирку в сейфе у себя в кабинете.
— Вы сравнивали эти пули с пулями, полученными во время
эксперимента?
— Не двенадцатого числа.
— А когда?
— Позднее мне передали револьвер и велели сравнить имеющиеся
пули с пулями, выпущенными из того револьвера во время эксперимента.
— И что это был за револьвер?
— Системы «Смит и Вессон» со стволом длиной два с половиной
дюйма.
— Вы знаете его номер?
— Да. Сто тридцать три триста сорок семь.
— У вас с собой этот револьвер?
— Да.
— Представьте его, пожалуйста.
Редфилд опустил руку в портфель и достал револьвер.
— Я прошу приобщить этот револьвер к делу в качестве
доказательства, — обратился Фразер к судье.
— Револьвер приобщается к делу в качестве вещественного
доказательства «Б» со стороны обвинения, — постановил судья Кейзер.
— Итак, вы получили две пули от доктора Калверта. У вас с
собой эти пули?
— Я только что передал их вам.
— Вот они. Это те же самые пули, что дал вам доктор Калверт?
— Те же самые.
— Откуда вы знаете?
— Они находились у меня с тех пор, как мне дал их доктор
Калверт.
— Они все время оставались в пробирке?
— Нет, сэр. Я время от времени доставал их из пробирки,
чтобы провести сравнения и сделать фотографии.
— Пули какое-то время находились не у вас?
— Нет, сэр. Они находились у меня с тех пор, как доктор
Калверт передал их мне, и до тех пор, как я отдал их вам несколько минут назад.
— Я прошу приобщить эти пули к делу в качестве вещественного
доказательства «В» со стороны обвинения, — обратился Фразер к судье.
— Обе пули как одно вещественное доказательство? — уточнил
Мейсон.
— Они находятся в одной пробирке.
— Я предлагаю приобщить их к делу, как отдельные
доказательства, — заявил Мейсон. — Я вижу, что одна пуля несколько сплющена,
очевидно, потому, что ударилась о что-то твердое. Удар определенно происходил
под углом, и стороны пули оказались несколько деформированы. У второй пули
никаких изменений формы не наблюдается. Я предлагаю приобщить сплющенную пулю к
делу, как вещественное доказательство «В-один» со стороны обвинения, а
неиспорченную пулю — как вещественное доказательство «В-два». Для ускорения
ведения судебного процесса, я сразу же заявляю, что согласен на приобщение этих
пуль к делу в качестве доказательства со стороны обвинения.
— Прекрасно. Пули приобщаются к делу, как вещественные
доказательства «В-один» и «В-два» со стороны обвинения, — сказал Фразер. Он
снова повернулся к свидетелю: — Вы сделали несколько пробных выстрелов из этого
револьвера, вещественного доказательства «Б» со стороны обвинения?