Серенада - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Кейн cтр.№ 31

Потом я пел. Появление звезды экрана в общественном месте – событие, но мексиканцы в таких случаях никогда не выдают своих эмоций и умудряются вести себя так, словно вообще вас не замечают. И мне пришлось самому искать гитару, зато потом я превратился в царя и бога. Я пел для нее, для ресторанной певички, специально изобразил что-то танцевальное, чтоб публика могла поплясать, а потом мы все вместе пели «Голондрину». И ушли только где-то часа в два ночи. Легли в постель, и, когда она уже спала в моих объятиях, я вспомнил, как мерзко с ней обошлись, и во мне вновь закипел гнев. И я понял, что ненавижу Голливуд всеми фибрами души и жду не дождусь часа распрощаться с ним навсегда.

* * *

Согласно контракту, меня в течение трех месяцев могли задействовать еще в одной картине, срок этот истекал 1 апреля. И вот перед самым Рождеством я получил телеграмму из Нью-Йорка от моего агента, где сообщалось, что будто бы мной заинтересовались в «Мет» и она просит у меня разрешения, пожалуйста, пожалуйста, дать ей полномочия на дальнейшее ведение переговоров. Я заметался и завопил как безумный.

– Что ты так кричать, милый?

– Вот, читай. Учат же чему-то у вас в школе, так что вот тебе и практика. Прочти – и поймешь, что мы упустили.

– Что есть «Мет»?

– Лучшая в мире опера, вот что. Самая большая в Нью-Йорке. И они зовут меня, меня! – Агентша никогда не послала бы такую телеграмму, не имея на то самых серьезных оснований. Появился шанс вновь заняться самым главным и любимым делом своей жизни, а я связан этим проклятым контрактом по рукам и ногам и должен сняться еще в двух картинах. Сама мысль об этом была невыносима.

– Почему ты тогда сниматься в кино?

– Связан контрактом, я же говорил. Должен.

– Но почему?

Я попытался объяснить ей, что такое контракт. Напрасный труд. Индейцы сроду не слыхивали ни о каких контрактах. Благополучно жили без них с времен Монтесумы и сейчас живут.

– Кинокомпания, ты делать ей деньги, да?

– Да, и много денег. Я им ни цента не должен.

– Тогда все правильно, ты ехать.

– Правильно! Разве я не выколачивал из них каждый доллар дубинкой? Разве поднесли бы они хоть чашечку кофе, если б благодаря мне билеты на их фильмы не распродавались с такой бешеной скоростью? Разве они уважают мою профессию?.. Но ехать нельзя. Там написано черным по белому, чернилами.

– Тогда зачем оставаться? Почему не петь эта самая «Мет»?

Вот вам и аргумент. Раз неправильно, несправедливо, ну их к дьяволу. Я взглянул на нее – она лежала на постели голая, прикрытая лишь краем rebozo, и я ощутил, что заглядываю в глубину тысячелетий, но теперь эти тысячелетия уже не казались мне такими темными и бессловесно-тупыми, как прежде. Действительно, почему нет? Я вспомнил о Малинче [60] , о том, как она помогла Кортесу подняться на вершину мира и как звезда его закатилась, когда он решил, что она не нужна ему больше.

– Я думаю, ты петь эта самая «Мет».

– Но негромко.

– Да.

– А я думаю, какая ты у меня славная и умная девочка.

На следующий день я заскочил к адвокату. Он умолял меня не делать глупостей.

– Во-первых, если вы нарушите контракт, они постараются превратить вашу жизнь в сущий ад, по судам затаскают. Знаете, как они допекли этими повестками самого Джона Дэмпси? Ах, не знаете… Так вот, он из-за них титула лишился. И вас припрут к стенке за неустойки. От одного слова «суд» начнет тошнить.

– Но ведь для того и существуют адвокаты, верно?

– Да, разумеется. Лучше всего нанять в Нью-Йорке, чем-то он, думаю, поможет. Но платить все равно придется, и много. И потом, вы ведь не можете позволить себе нанять столько адвокатов, сколько они. У них их целая свора.

– Послушайте, единственное, что я хочу знать, смогут ли они выиграть дело, вот и все. Смогут ли вернуть сюда? Помешать работать?

– Может, и нет, кто знает… Но…

– Это все, что я хотел знать. Раз есть хоть один шанс, буду бороться.

– Не спешите. Возможно, они даже пытаться не будут. Решат, что это повредит их репутации. Но поймите главное: стоит нарушить контракт, и ваше имя в Голливуде навеки замарано грязью, и…

– Да мне плевать.

– Не скажите. Откуда вы знаете, как пойдут дела в опере?

– Но я же раньше там пел.

– И перестали, насколько мне известно.

– Голос сорвал.

– А вдруг снова сорвется? Вот в чем закавыка. Голд лепит вам карьеру, вы что, не понимаете? Можете считать, что в Голливуде работа вам обеспечена на долгие годы. А голос он всегда может купить. Запишет любого и…

– Со мной ему нет нужды записывать.

– Господи, я же не говорю сейчас об искусстве, я говорю о деньгах! Уверяю, если ваши картины хорошо пойдут, он для вас в лепешку расшибется! Он же вас не обманывает, ведет честную игру. И всегда сумеет подать вас в лучшем виде. А главное – он вам платит! Больше, чем любая оперная компания в мире, и всегда поддержит, стоит вам оступиться, но…

– Что «но»?

– Но это пока вы в игре. Если начнете крутить, не только он, любой голливудский киношник от вас отвернется. И тут вам крышка, во всяком случае вашей карьере в кино. Черного списка, конечно, нет. Но просто об этом узнают, и тогда все! Могу назвать несколько имен ребят, которые вообразили, что можно перепрыгнуть через голливудский контракт, и рассказать, что с ними потом стало. Здесь все ненавидят друг друга, каждый готов перерезать другому глотку, но когда случается такое, они все выступают заодно, дружными рядами, что очень трогательно, конечно. Вы с Голдом говорили?

– Нет, сперва хотел посоветоваться с вами.

– Правильно. Тогда все нормально. Мой вам совет: не предпринимайте никаких шагов, не переговорив с ним. Может, и обойдется. Может, он даже обрадуется, что вас пригласили в «Мет», на стажировку, вроде того. Может, он вообще за всем этим стоит, как знать. Ступайте, поговорите с ним, а там посмотрим.

* * *

И я отправился к Голду. Он обрадовался, увидев меня, и начал рассказывать, как забил четыре гола во вчерашнем матче в поло. Но когда мы заговорили о деле, покачал головой:

– Джек, я знаю, что для тебя хорошо, а что плохо. Потому что всегда держу нос по ветру, это часть моего бизнеса. Разве Рекс Голд когда-нибудь ошибался? Спроси любого, и он скажет, что нет. Джек, с оперой покончено, раз и навсегда.

– Как это понять?

– А вот так: покончено. Буквально на той неделе, когда ездил на восток, заскочил в «Метрополитен». Видел «Тоску», куски из нее мы вставили в «Баньяна». И что же увидел? Должен сказать, малыш, мы утерли им нос, утерли по всем статьям! У нас в картине все это звучит несравненно лучше, просто сравнивать смешно! Нет, большой опере конец. А знаешь почему? Пришел кинематограф, где все то же самое показывают куда лучше и профессиональнее, вот и все. Опера пошла тем же путем, что и театр. Кино их скоро уничтожит.