Дельта-фактор - читать онлайн книгу. Автор: Микки Спиллейн cтр.№ 11

Андре держал бар без предрассудков: днем там обслуживали людей из офисов, до полуночи разных чудаков, а самый странный народец — после закрытия. А в качестве основного блюда подавали чили, если ваш желудок мог справиться с пожаром, который он там вызывал.

Она сидела в крайней кабинке, макая в тарелку с чили крекеры «Ритц», поглощенная чтением раннего выпуска «Ньюс»; когда я присел напротив, она бросила на меня быстрый, непонятный взгляд и спросила:

— Вы голодны?

Забавно, но она выглядела как дружелюбный котенок. Смерила меня взглядом, решила, что я не в лучшем положении, и уже была готова разделить со мной свое блюдо.

Я повидал немало шлюх в свое время. В этой профессии были такие, кто просто не знали ничего другого: некоторые были вынуждены этим заниматься, а другие занимались этим потому, что им это нравилось. Но на них все равно стояло клеймо. Это сквозило в их глазах, отражавших усталую опытность грязной жизни, в выражении лиц, в котором было отвращение к себе или к тем, кто ими пользовался; ранние морщины, считавшие дни за годы, покрывали их лица и тела. Бернис Кейс отличало странное отсутствие подобных примет. Если в ее лице и читалось что-то, то это было сострадание. В глазах Бернис светилась счастливая улыбка, а рот цвел красным цветком удовольствия. Ее светлые волосы были шелковисто-блестящими, и их неяркий тон говорил о том, что цвет настоящий. Юная свежесть была во всем: в том, как приподняты груди, как свободно и непринужденно двигалось ее тело.

— Нет. Но все равно спасибо, Бернис, — сказал я.

Она внимательнее взглянула на меня, услышав свое имя:

— Я вас знаю?

— Не лично. У нас есть общие друзья. — Я улыбнулся ей и свернул ее газету.

Ровные белые зубы закусили нижнюю губу, Бернис легко рассмеялась и сморщила носик.

— Хорошо бы мои друзья следили за моим рабочим расписанием. — Она потянулась и коснулась моей руки. — Послушайте, я не хочу задевать ваши чувства и все такое, но вечер был длинным и...

Я покачал головой:

— Давайте скажем, что я хотел вас видеть не по профессиональным мотивам.

— Вот это мило, — засмеялась она.

— Я и не прошу милостыню, — добавил я.

— Вы не похожи на остальных. — Она провела наманикюренным ногтем по моему запястью и убрала руку. — Эти общие друзья...

— Старая Гусси, Ма Топпет.

Бернис чуть прищурилась, затем откинулась на спинку стула и посмотрела на меня с интересом.

— Ты не из здешних мест, — заявила она, переходя на «ты».

— Я жил здесь до тебя, снимал комнату у старой Гусси, пока копы не схватили меня.

До Бернис постепенно начало кое-что доходить, она надула губки и понимающе закивала.

— Так ты Морган, ведь так?

— Правильно.

— Ты, наверное, понимаешь, что появляться здесь — просто безумие с твоей стороны. Я не собираюсь тебя выдавать, но кое-кто готов продать родную мать за выпивку. Может, у меня и не такая хорошая память на лица с газетных страниц, но у них она просто превосходная.

— Теперь начну беспокоиться.

Бернис посмотрела на меня с насмешливым удивлением и подперла подбородок обеими руками.

— Эй, большой друг, а как же я? Сейчас появятся синие куртки, тебя арестуют, а меня привлекут как сообщницу. Я не хочу портить свою репутацию.

— Так, значит, мы отправимся куда-нибудь в другое место.

— Может, ко мне?

— Мне подходит.

Она снова принялась изучать меня, призывая на помощь весь свой жизненный опыт, затем тихо произнесла:

— Это все очень серьезно, не правда ли?

— Очень серьезно, детка.

— И я могу помочь.

— Возможно.

— Тогда пойдем ко мне.

Дом был старый, но хорошо отремонтированный; Бернис занимала трехкомнатную квартиру, обставленную просто и со вкусом. Она позволила себе огромную стереоустановку, к которой прилагалось около сотни классических пластинок. Но удивило меня другое — на стенах висели три картины хорошо известных современных художников. Готовя напитки, Бернис заметила мой взгляд, устремленный на эту галерею, и сказала:

— Я их не покупала. — И, ухмыльнувшись, добавила: — Это был неравный обмен.

— Эти шедевры стоят целую кучу денег, знаешь ли.

— Это теперь. А в те времена их авторы были просто голодающими художниками, которым были нужны деньги на квартиру и еду, а мне так понравились их работы, что я их кормила.

Я постучал по самой маленькой из трех рам.

— Последнее творение этого парня ушло за сотню гиней.

— Ого. — Она подала мне имбирную водку в высоком бокале.

— Почему бы тебе не продать их?

Бернис очень просто ответила:

— Мне они нравятся.

Она подошла к проигрывателю, нажала кнопку, затем присела, забросив одну прелестную ногу на другую.

— Ты хотел о чем-то спросить меня, Морган.

Я сел на стул напротив этой маленькой странной блондинки и стал потягивать напиток.

— Что ты обо мне знаешь?

— Только то, что пишут в газетах. — Ее глаза сверкнули над кромкой бокала. — Я знаю, что они не нашли остаток тех денег, которые ты... присвоил.

— Почему бы тебе не сказать «украл»?

— Потому что это были государственные деньги. Черт побери, они и так забирают достаточно через налоги, чтобы потом просадить, убивая несчастных в каком-нибудь таком месте, о котором мы и не слыхали. И все для того, чтобы остальным людям было легче нас ненавидеть. Так что я чертовски рада, что для разнообразия в этот раз надули их. Держу пари, они просто сошли с ума от злости.

— Они были в ярости.

— Ты собираешься их вернуть?

— А я должен?

Бернис захихикала, как ребячливый заговорщик, и скорчила свирепую мину:

— Не сейчас. Если эти деньги так уж трудно потратить, то заставь их сначала немного помучиться, а потом можно и вернуть в какой-нибудь старой коробке из-под пива или что-нибудь в этом роде. Можешь представить себе их физиономии? Может, они подумают, что это бомба, и зальют все маслом и сами все испортят.

Я сделал большой глоток.

— Ты сумасшедшая.

— Этот мир тоже сумасшедший. По крайней мере, ты развлечешься.

— А ты?

На мгновение выражение ее глаз смягчилось.

— Скажем так: я люблю людей.

— Значит, ты лучше, чем я, детка. Я не могу быть таким благородным.

Ее губы едва заметно, сочувственно дрогнули.