Кровавый рассвет - читать онлайн книгу. Автор: Микки Спиллейн cтр.№ 26

— Говорили на иностранном языке, но несколько английских слов оператору удалось уловить: «немедленно», «Мартрель» и «убить».

— Как они узнали, что это был Спаад?

— Он оставил о себе память — разбитое кольцо. Камень, оникс, треснул, и Спаад отдал кольцо в ремонт. Ювелир хотел сделать ему приятное и приступил к работе немедленно, а не в порядке очереди. Он увидел внутри гравировку: «Спааду от Анны». Один из наших парней, зайдя к ювелиру, совершенно обалдел от радости и велел ему задержать кольцо. Мы оцепили весь район на тот случай, если он когда-нибудь попробует взять кольцо обратно.

— Спасибо. Проверю томлинсоновский небоскреб.

— Возможно, ты ничего и не обнаружишь. Там ряд обычных телефонов междугородной связи — и все. Мартин Грейди считает это важным, потому что в тот день здесь был очень сильный, почти ураганный ветер, одним словом, носа нельзя было высунуть на улицу. У него наверняка были инструкции звонить откуда-нибудь из другого места, но ему не захотелось, и в нарушение приказа он позвонил из здания.

— Обычная «комедия ошибок», а в итоге вы выиграли очко, — сказал я в ответ и отключился.

Я сел в кресло, положил ноги на подоконник и стал молча смотреть в ночь за окном. Потом закрыл глаза и заснул в той же позе.

Словно издалека, я услышал звонок телефона и медленно поднял веки. На секунду солнечные лучи, плещущиеся за окном, почти ослепили меня, и я посмотрел на часы. Шесть с небольшим.

Я поднял трубку и услышал голос Уолли:

— Тайгер?

— Да.

— Вода становится горячей.

— Ты чист?

— Я звоню из телефона-автомата в приемной больницы.

— Где Рондина?

— Ее пасут несколько парней из ФБР. Она была одета медсестрой и прошла мимо полицейского в комнату Габена Мартреля, толкая перед собой столик на колесах. Все обошлось бы, но ее поймали в туалетной комнате для сестер, где она переодевалась, когда туда вошли поболтать две настоящие медсестры.

— Как ее раскрыли?

— Кто-то послал чудесный цветок в горшке в комнату Мартреля. Он постоянно получает цветы, и никто бы не обратил внимания, если бы один из фэбээровцев не оказался чересчур дотошным. Кажется, ему уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным. В земле для цветов обнаружили установленное на определенное время приспособление с баллончиком газообразного цианида. Оцепили весь квартал, но не смогли поймать посыльного, который принес цветок, зато настигли Рондину. Полицейский на этаже опознал ее, как и двое или трое пациентов.

— Она говорит?

— Как попугай, но она неудачно попалась. Они проверяют всех и каждого. Слушай, шел бы ты из моего дома, а?

Я ему не ответил и, тихо положив трубку на рычаг, отправился смотреть рассвет над крышами.

Теперь они выйдут на меня. Рондина станет персоной нон грата, ее вышлют в Англию, далеко от меня, если не обвинят в чем-нибудь еще. Но во всяком случае, она вошла в контакт с Габеном.

Я оставил свой чемодан, спустился вниз и пошел пешком до обиталища Чарли Корбинета.

Когда он открыл дверь, я по глазам понял, что ему все известно.

— Заходи, Тайгер, как раз тебя поджидаю.

Я вошел и закрыл за собой дверь.

— Чарли, скажи Рэндольфу, что я буду говорить с ними при одном условии.

— Он не примет никаких условий.

— Тогда скажи: пусть убирается ко всем чертям!

Чарли пожал плечами и пошел в комнату.

— Тем не менее я скажу о твоем условии.

— Отпустите Рондину. Она здесь ни при чем.

— Может быть, и так, но агентура засекла ее, и теперь ее заставят ответить на все вопросы. Ты должен это знать.

— Глупости.

— Я знаю Рэндольфа.

— Хорошо, полковник, поговорим с ним иначе.

— Только не по телефону. Он хочет видеть тебя лично.

— Пусть. В четыре около твоего дома тебя и Рэндольфа будет ждать машина. Куда вы поедете и что станете делать — моя забота.

— Он ухмыльнулся, и я понял, о чем он думает.

— Рэндольф, может, захочет взять с собой еще кое-кого.

— Он может взять хоть целую армию, мне плевать.

— Возвращаются старые добрые дни, Тайгер?

— Черт возьми, конечно.

— Мы будем готовы в четыре часа.

Он открыл дверь и, увидев мой взгляд, остановился. На стене висели сувениры далекого времени, голос минувшего — автоматы, ножи, кастеты, — все, чем мы пользовались, прежде чем мир начал медленно сходить с ума. Кое-что из коллекции было его личным оружием. Кое-что — моим. Большинство хозяев оружия остались гнить в Европе, в земле, уцелела только горсточка.

Организация всего, что мне требовалось, не заняла много времени. У Мартина Грейди есть фонды, оборудование и контакты, чтобы получить даже невозможное.

Машина была готова, и на случай наличия у них электронного пеленгатора, передающего сигналы другой машине, имелся глушитель. Две другие машины стояли наготове, чтобы задержать движение, если применят обычное преследование на автомобиле. Я мрачно улыбнулся этим приготовлениям. Мартин Грейди, видно, слишком нуждался во мне и не хотел терять в уличной перестрелке, во всяком случае сейчас.

Между тем у меня впереди был почти целый день для работы.

* * *

Томлинсоновский небоскреб был одним из старых, похожих друг на друга зданий в районе сороковых улиц, где размещались театры. Холл как и во всех других домах: лифтер около входа, расписание этажей на стене, целый ряд телефонов-автоматов и три лифта. Около одного из них топтался утомленный человек лет шестидесяти в изношенной униформе; по той клиентуре, которая входила в здание и выходила, нельзя было сказать, что здесь занимались прибыльными делами.

Я осмотрелся по сторонам, потом направился к кабинам, достал телефонную книгу Манхэттена и начал систематически просматривать названия в списке на стене. Это заняло около часа, меня то и дело отрывали, требуя дать телефонную книгу, да и лифтер уже начал посматривать в мою сторону, но, когда я закончил, у меня были выписаны три конторы, чьих номеров не было в книге, зато вывески значились по порядку в списке этажей здания. Это было запрещено, но кто-то сумел обойти правила.

Сквозь толпу в холле я пробился к лифтеру, держа свернутый банкнот в двадцать долларов. Он увидел зеленый цвет и достоинство банкнота, и его настороженное выражение быстро сменилось дружеской улыбкой, когда он жестом фокусника извлек бумажку у меня из пальцев.

— Это слишком много за то, что вы хотите здесь приобрести, но платите вы, мистер.