Ядерный будильник - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Гайдуков cтр.№ 65

— Да? — озадаченно посмотрела на него Карина. — А мне вот ничего не ясно. Но я… — посмотрела она на тело Миши. — Я не настаиваю.

Он выпил две чашки кофе и попутно рассказал Карине то, что можно было рассказать. Она слушала молча, только пальцы слегка подрагивали. Кажется, у девушки всё ещё были сомнения — сможет она выйти из мастерской или нет.

— У тебя действительно могут быть неприятности из-за этого? — спросил Алексей.

— А ты как думаешь? Все видели, что ты сначала подошёл ко мне, а потом уже устроил скандал. Все решат, что я тебя знаю. А значит, и про деньги в машине я рассказала.

— Это ещё доказать нужно.

— Никто ничего не будет доказывать. Начальник от злости на стенку лезет. Ему надо на ком-то сорвать злость. Вот на мне и сорвут — уволят без выходного пособия.

— М-м… Дать тебе денег? — предложил Алексей и по гримасе Карины понял, что идея не из лучших.

— Лучше не надо, — сказала она. — Лучше я поеду домой и попробую уснуть. Хотя вряд ли это у меня получится.

— Всего хорошего, — сказал Алексей. Карина недоверчиво посмотрела на него:

— Что, я могу идти?

— Конечно.

Она поспешно вскочила и бросилась к выходу. Потом остановилась, обернулась и твёрдо проговорила:

— Я никому ничего не скажу. Честное слово.

— Хорошо, — кивнул Алексей.

— Хорошо, — автоматически повторила Карина. — Ты… Ты какой-то странный для бандита.

— Какой есть, — сказал Алексей. — Я постараюсь исправиться. Я же недавно в Москве. Ещё не акклиматизировался.

Десять часов спустя Алексей вошёл в кабинет Харкевича, положил на стол чемодан и стал выкладывать пачки денег.

Харкевич тщательно все пересчитал и нахмурился:

— Здесь нет пятидесяти тысяч.

— Правильно, — согласился Алексей. — Здесь сорок две тысячи.

— Но тебе было сказано — пятьдесят.

— Я думаю, что сорок две тысячи — это тоже хорошие деньги.

— Да? — Харкевич усмехнулся. — Вообще-то ты прав… Пятьдесят или сорок две — это почти одно и то же. Не в этом главное.

— Я тоже так думаю.

— А ты знаешь, в чём главное?

Алексей пожал плечами:

— Вы — начальник, вам виднее.

— Тоже правильно, — засмеялся Харкевич. — Ты сообразительный парень, как я погляжу.

Алексей не стал возражать, а Харкевич тем временем распахнул дверь своего кабинета и крикнул в коридор:

— Мамонт! Иди сюда…

Появился Мамонт, и в кабинете сразу стало несколько тесновато.

— Что главное? — с усмешкой спросил Мамонта Харкевич. — Как ты думаешь, Мамонт?

— Режим дня, — сказал Мамонт. — И правильное питание. Только вот с вашей работой нет у меня ни режима, ни правильного питания.

— А что у тебя есть? — спросил Харкевич, чем усилил зародившееся у Алексея впечатление, что перед ним разыгрывают какой-то заранее подготовленный спектакль. Мамонт вытащил из внутреннего кармана незапечатанный конверт и вручил Харкевичу. Тот подержал конверт в руке, не заглядывая внутрь, а потом передал Алексею.

— Посмотри.

Алексей открыл конверт и вытащил тонкую пачку фотоснимков.

— Видишь здесь кого-нибудь знакомого?

Алексей кивнул. Остановившиеся глаза Миши смотрели прямо в объектив.

— Так. Это что ещё за херня? — негромко произнёс Лапшин, запустив обе руки внутрь кейса. — Это что ещё за…

В этот момент машину сильно тряхнуло, и Лапшин вместо ответа на свой вопрос получил ценное и своевременное указание от Бондарева:

— Ложись!

Лапшин моментально подчинился, упал на сиденье, а потом даже скатился для верности на пол, так что автоматная очередь прошла над ним и разнесла боковые стекла, пролившиеся на Лапшина неприятным дождём из прозрачной мелкой крошки. Бондарев завернул «Тойоту» резко вправо, уходя из сектора обстрела, свободной рукой перекинул Лапшину «беретту» и коротко сказал:

— Оформи.

Лапшин схватил оружие, приподнялся и выглянул в разбитое окно. «Мерседес-340» с тонированными стёклами шёл на сближение с упорством и безжалостностью торпеды, направленной в борт круизному лайнеру. Из правого окна «мерса» торчал ствол «узи», готовый снова засыпать «Тойоту» пулями. Лапшин, сожалея, что под рукой нет гранатомёта, нацелил «беретту» на «мерс» и для начала парой выстрелов припугнул невидимого стрелка, а потом шарахнул по лобовому стеклу. Озабоченный водитель «мерса» вильнул влево, и Лапшин поприветствовал этот манёвр обстрелом покрышек. В ответ «узи» огрызнулся короткой очередью, едва задевшей зад «Тойоты».

— Готово? — поинтересовался Бондарев.

— Не совсем…

— Это плохо, — сказал Бондарев. — Это называется много шума из ничего. Мы дело делаем или кино снимаем?

— Э-э, — замялся с ответом Лапшин, наблюдая за тем, как «Мерседес» снова подбирается ближе.

Сойдя с парома в Чивитавеккье, Селим немедленно взял такси, долго морочил водителю голову мудрёными указаниями, не сводя при этом глаз с зеркала заднего вида, потом вылез у большого рынка, плутал между лотками, до ломоты выворачивая шею в попытках обнаружить «хвост». Потом он слегка успокоился, поехал в банк и заявил о потере кредитных карточек, назвав отель на Сардинии, но соврав о своём нынешнем местопребывании. Сразу после этого он сел на поезд до Рима, и только примерно на третьем часу пути окончательно поверил, что для него вся эта история с похищением закончилась благополучно.

Больше того, если сейчас все сделать правильно, то это похищение изменит жизнь Селима к лучшему. Даст ему наконец такие возможности, о которых он мог лишь мечтать в последние годы. Собственная яхта, мягко покачивающаяся на изумрудных волнах, станет реальностью. Так может быть. Так может случиться, если все сделать правильно.

В Риме была солидная турецкая диаспора, где у Селима имелись хорошие знакомые. Он наконец принял душ, переоделся, хорошо и спокойно поел, потом покурил, собрался с мыслями и позвонил по телефону, который никогда не записывал ни в какие записные книжки. Селим представился и попросил передать господину Акмалю, что по ряду причин ему пришлось срочно уехать с Сардинии. Это были очень серьёзные причины, и в их серьёзности господин Акмаль сможет убедиться, если встретится с Селимом в Риме. Господин Акмаль не пожалеет, что потратил время.

Селима выслушали и холодно пообещали передать информацию по назначению. Селим вежливо попрощался, повесил трубку и мысленно выругался. Он никогда не забывал, что Акмаль младше его на четыре года, однако старшим в их отношениях всегда выступал именно Акмаль — как будто высокопоставленные и богатые родственники могли сделать его умнее! С годами эта разница становилась все ощутимее, и Селим все более свыкался и смирялся с нею, однако недовольство, словно осадок на дне бутылки с вином, никуда не исчезло, хотя и не бросалось в глаза.