Приколист - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Дышев cтр.№ 32

– Упаковка всегда должна быть больше самого товара, – умозаключил директор. – Например, коробочка для бриллианта. Несмотря на то что в коробочке запросто штук двадцать брюликов поместится, никто не жалуется, что там оказывается всего один.

– Ну да… конечно… – со смешанным чувством произнес Клим. – А почему вы не захотели издать только мои пятьдесят страниц без всяких электричек?

Артаусов фыркнул, а директор терпеливо разъяснил:

– Читатель любит толстые книги. А ты пока еще мало написал.

– И вообще, читатель пошел жадный, – добавил Артаусов, поглядывая на неподвижного и безучастного ко всему крокодильчика. – Ему чем больше, чем лучше. Ему что колбаса, что книга… Может, Климу взять крокодила с собой в телестудию?

– Зачем? – отрывисто спросил директор.

– Фишка, – так же отрывисто ответил Артаусов.

Тут директор вспомнил, что Клим опаздывает на съемки телепередачи, и принялся выставлять его из кабинета. Однако Клим, сопротивляясь со стоицизмом Элеоноры Фу, все-таки успел пожаловаться, что на его кредитке осталось всего десять рублей. Уже из-за двери директор пообещал приложить все силы к тому, чтобы Клим не знал материальных затруднений.

По пути в телестудию Клим успел просмотреть журналы и глубоко вникнуть в суть тех советов, которые дали ему директор и Артаусов. Он настолько добросовестно подготовился к прямому эфиру, что пульс его не превышал семидесяти ударов, а на лице крепко засело презрительно-высокомерное выражение.

Оказавшись в дебрях телезвезд, софитов, грима и электроники, он все-таки немного оробел, особенно после того, как мелкая и подвижная, как хомячок, девушка с папкой под мышкой накричала на него:

– Нелипов! А где тексты зрительских звонков?

Клим не понял вопроса, уточнить постеснялся и повернулся к девушке спиной, прикидываясь ненормальным или глухим, но девушка обежала вокруг него и даже замахнулась на него папкой.

– Тексты где? Или вы думаете, что я за вас их писать буду?

– Какие тексты? – беззаботно улыбаясь, спросил Клим.

– Вас что, не предупредили? – возмутилась девушка. – «Престо» как всегда в своем амплуа! У вас там думают, что нам тут больше делать нечего, как тексты сочинять! У вас еще есть пятнадцать минут, садитесь в гостевой и пишите. На три звонка, больше не надо.

Наверное, вид у Клима был настолько растерянным, что сердитая девушка сжалилась над ним. Она посадила его за стол, дала бумагу и объяснила, что Клим должен написать тексты, которые якобы будут произносить благодарные читатели, позвонившие в студию во время прямого эфира. На самом же деле эти тексты зачитают специально нанятые для этого студенты театрального училища, которые сидят у микрофона в соседней комнате.

– А я думал, что звонят настоящие телезрители, – разочарованно произнес Клим.

Девушка фыркнула:

– Зрителям больше делать нечего, как названивать нам, а нам больше делать нечего, как слушать их долгое и бессмысленное мычание. Вы знаете, сколько стоит минута эфирного времени?

Пока Клим сочинял пафосные речи от благодарных читателей, к нему подошла гримерша и, брезгливо толкая его голову из стороны в сторону, словно гнилой арбуз по овощному прилавку, стала что-то рисовать на его лице мягкой кисточкой. Почему-то эту процедуру Клим сравнил с намыливанием шеи висельнику. Потом ему привесили на брючный ремень какую-то железную штуковину, похожую на взрывчатку шахида, обмотали проводом и вытолкнули под софиты. Клим вспомнил все советы и, не дожидаясь, когда ведущий представит его зрителям, сразу начал рассказывать, как он падал в самолете, летящем над нигерийской пустыней, как врачи отрезали и продали его почку и как его ударило молнией среди чистого поля в ясную погоду. Ведущий порывался что-то спросить у него, но Клим презрительно смеялся над ним, называл его «голубчиком», «кроликом» и, загибая пальцы, начинал учить главным правилам обольщения женщин. Неимоверными усилиями ведущему удалось воткнуть в эфир звонок от благодарного читателя. Студию заполнил захлебывающийся от восторга голос девушки. Она с выражением читала то, что Клим написал несколько минут назад:

– Мы вас так любим! Мы вас так обожаем! Ваши книжки такие чудесные, такие интересные, оторваться просто невозможно! Спасибо, что вы есть, что вы такой хороший, такой талантливый («Вот же кукла говорящая! – подумал Клим. – Отредактировала! У меня было «гениальный», а не «талантливый»). Вы изменили всю мою жизнь, я теперь не могу дня прожить, чтобы не почитать ваши нетленные произведения, и я чувствую, как умнею прямо на глазах, как разрастается мой интеллект, как мой недюжинный разум крепнет с каждым прочитанным абзацем ваших шедевров…

На другие звонки не хватило эфирного времени, потому как Клим с ожесточением стал учить ведущего правильно завязывать галстук и пользоваться виагрой. Какие-то люди, стоящие за софитами и камерами, делали страшные лица, скрещивали над головой руки, и ведущий с гипсовой улыбкой уже встал с дивана, показывая, что пришла пора прощаться, но Клим не мог остановиться, потому что очень хотел рассказать, как нужно выпивать и при этом не превращаться в свинью и как извести тещу с белого света без криминала. Его все-таки вытолкнули со съемочной площадки, воспользовавшись рекламной паузой, горячо поблагодарили, а девушка с папкой под мышкой даже попросила подписать ей книгу «Глисты в желе».

С этого дня Клима стали узнавать. Первый раз это случилось у банкомата, где стоящая за ним в очереди женщина нагло заглянула ему в лицо и тоном, будто оказывала величайшую услугу, заявила:

– Я, между прочим, видела вас по телевизору. В самом деле писатель? Надо же, какой молодой…

Первым порывом Клима было извиниться перед женщиной за то, что его изображение появилось на экране телевизора без ее на то согласия, но подошла его очередь получать деньги, и он занялся банкоматом. Сумма, которая оказалась на кредитке, ошеломила его. Сто двадцать тысяч рублей! Наверное, Артаусов рассчитался с ним за новую книгу. Желая сразить высокомерие женщины одним ударом, Клим затребовал всю сумму и с удовольствием наблюдал, какой эффект производит на людей банкомат, лязгая металлическим языком и выбрасывая из своих недр сотни купюр.

Днем позже Клим вдвое увеличил жалованье Кабану, вменив ему новые обязанности. Теперь Кабан должен был самостоятельно ходить по кафе и барам с двумя диктофонами, подсаживаться то к одной, то к другой шумной компании и записывать все звуки, которые будут роиться вокруг него. Весь этот бесконечный, путаный, тоскливый и вульгарный словесный мусор Клим отдавал наборщицам. Материала было так много, что женщины, не разгибаясь, работали с утра до позднего вечера, ежедневно отсылая в издательство тяжеловесные текстовые файлы, подобные беременным свинкам. Но Артаусов оставался недовольным, он почти каждый час звонил Климу и, щедро приправляя свою речь ласкательными эпитетами, орал, что мало, мало, мало и нужно еще, еще и еще.

Догадавшись, что все издательство «Престо» теперь крепко завязано на нем, Клим решил не терять времени даром и выжать из ситуации максимальное количество удовольствий. В приемной директора ожидали своей очереди на аудиенцию люди, большинство из которых, судя по гордо-потрепанному виду, были непризнанными литературными гениями. Клим пожалел, что не взял с собой диктофон, чтобы с пользой для дела коротать время в очереди. Но секретарша, узнав Клима, немедленно сообщила об этом директору, а директор тотчас попросил его зайти. В кабинете Клим стал свидетелем того, как директор выпроваживает длинного, худого, высохшего, как старое удилище, гражданина в сером плаще и широкополой шляпе. Гражданин, сжимая в кулаке курительную трубку, похожую на пистолет, мучительно подыскивал повод, чтобы задержаться, а директор настойчиво подталкивал его к двери, очень приветливо при этом улыбаясь. Решающая схватка произошла на пороге кабинета, и Клим едва успел отскочить в сторону, чтобы невольно не оказать помощь посетителю.