Девять граммов дури - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Дышев cтр.№ 59

Кораблин некоторое время думал и при этом с нескрываемым любопытством смотрел на Титову.

– Да, – произнес он. – Ваши способности трудно переоценить… Как же я сам не додумался до такой гениальной идеи? Вы совершенно правы! Здесь я поставлю джакузи, а кухню оборудую рядом с лоджией. Летом можно будет устраивать застолье на свежем воздухе. Представляете? Внизу – город, машины, буйная зелень, а на лоджии накрыт стол, дымится мангал… Сказка!

Он так сладко мечтал, что у Титовой даже жалость шевельнулась под сердцем. Правда, шевельнулась и тотчас затихла.

Они зашли в просторный холл. Кораблин уже хотел пригласить Титову во вторую комнату, чтобы показать ей, где он поставит бильярдный стол, как она, старательно играя напряженную работу творческой мысли, замерла посреди холла и посмотрела на потолок.

– Кстати, – медленно, словно делая великое открытие, произнесла она. – А вы знаете, что там, над вами?

– Что может быть надо мной, если я живу на последнем этаже? – усмехнулся Кораблин. – Наверно, крыша.

Титова взглянула на него строго, как учительница на глупого школяра.

– Нет, там не крыша. Там чердак. Огромный, совершенно пустой чердак.

Она сделала паузу и выжидающе посмотрела на Кораблина. Ей хотелось, чтобы он сам пришел к той мысли, которую она ему навязывала. Обычно мужики терпеть не могут, когда женщины учат их жить, и умная женщина всегда сделает так, что мужчина выдаст ее идею за свою.

Кораблин поднял голову и посмотрел на потолок, словно тот был прозрачным и можно было полюбоваться обширными пустотами чердака. Он прекрасно понял, на что намекает Титова, но посчитал, что разумнее будет дождаться, когда она не выдержит и сама выдаст ему свою идею. Заговорив о чердаке первой, Титова как бы обратится к Кораблину с предложением, то есть попытается навязать ему услугу, а такая услуга будет стоить дешевле, нежели Кораблин сам родит идею и обратится к Титовой с просьбой помочь эту идею осуществить.

Молчание не могло продолжаться бесконечно. Титова вынуждена была сдаться, хотя она прекрасно понимала, что немного проигрывает. Но у нее не было выбора.

– Да, там просторный, сухой и чистый чердак, – сказала она. – И было бы неразумно не воспользоваться таким редким и удачным преимуществом, какое имеет ваша квартира. Будь она моей, я бы не задумываясь отстроила наверху замечательную мансарду. Здесь установила бы винтовую лестницу, ведущую наверх. Хотя лучше поставить деревянную, из красной древесины, с полированными балясинами и перилами. Провести на чердак коммуникации совсем несложно. Врезать в крышу мансардные окна – тоже пустяк. Потом обшить внутреннюю часть крыши деревом… Конфетку можно сделать при желании!

– Но-о… но надо еще получить разрешение на приватизацию и перепланировку, – произнес Кораблин, выказывая скептицизм. Он хотел, чтобы Титова стала его уговаривать, то есть заняла бы позицию заинтересованного человека.

– Если вы хотите, я могу взять все на себя, – сказала Титова так, будто это предложение обронила случайно, походя, и подошла к двери, как бы желая выйти из квартиры.

– Хочу? – мягко удивился Кораблин. – Конечно! Какой разговор!

Титова повернулась к Кораблину, оперлась спиной о дверь.

– Тогда сначала вы должны дать мне доверенность с необходимым правомочием, и я добьюсь разрешения на приватизацию.

– У вас получится? – почти без сомнения спросил Кораблин.

– А вы сомневаетесь? – усмехнулась Титова.

– Чудо вы мое! И что бы я без вас делал! – воскликнул Кораблин, переполненный эмоциями, и чуть было не заключил Титову в объятия. Но она уже нахмурила лоб, вмиг превратившись в профессионала, для которого дело – важнее эмоций, вынула из сумочки блокнот, раскрыла его на первой попавшейся странице и, глядя на нее так, словно там был расписан план действий, произнесла:

– Мне понадобится… м-м-м… сколько же мне нужно, чтобы не сильно вас обременить… Мне понадобится двадцать тысяч долларов.

За мгновение до этого Титова готова была сказать "пятнадцать тысяч", но язык словно помимо ее воли произнес другое числительное. На слух оно оказалось не то чтобы страшным, но каким-то откровенно наглым, и Титова подумала, что Кораблин откажется или станет торговаться, но, к полному изумлению Титовой, Кораблин немедленно кивнул головой, пробормотал "Айн момент" и ушел в комнату.

"Ай да Лена!" – подумала Титова о себе, с облегчением вздыхая. Чувство восторга переполнило ее душу. Что-то похожее она могла бы испытать, если бы нашла клад или выиграла большие деньги в лотерею. "Господи, да он же самая настоящая дойная корова! Сколько же у него денег, раз он так легко расстается с ними…"

В ее голове вдруг родилась мелкая, но необыкновенно назойливая мыслишка. Титова сначала даже не пыталась придать ей стройность и обоснованность, как бывает, когда мы подсознательно чувствуем, что обязаны что-то сделать, но еще не понимаем, что именно, и, в общем-то, не хотим думать об этом. Титова стояла и ждала, когда Кораблин вынесет ей двадцать тысяч баксов, и чем меньше времени оставалось до этого приятного момента, тем острее навязчивая мыслишка буравила ее сознание. В конце концов, Титова не выдержала, будто разгневалась на наглую муху, и с необыкновенной ясностью поняла, что именно она должна сделать: она выудит у Кораблина еще денег. Причем не когда-нибудь потом, а сейчас, немедленно, здесь же, подпирая спиной дверь.

Кораблин вернулся в холл, шлепая перетянутыми резинками пачками баксов по ладони.

– Двадцать тысяч, – сказал он, протягивая деньги. – Пересчитайте!

– Я думаю, – ответила Титова, закидывая пачки в сумочку, – что вы добросовестно и не раз пересчитали эти купюры, прежде чем дать их мне…

Он уже раскрыл рот, чтобы возразить или выдать ответный комплимент, как Титова на одном дыхании выпалила:

– Проблема не в этом, дорогой мой Сергей Яковлевич. Мне ужасно стыдно говорить вам об этом, но обстоятельства сложились так, что я должна срочно купить дочери квартиру, потому что продавец отказывается ждать, хотя я его и просила об этом, но все получается в авральном порядке, и, как всегда бывает в подобных случаях, не хватает денег… В общем, если вы можете, одолжите мне под любые проценты девятнадцать тысяч долларов.

Она нарочно назвала именно эту сумму. Только что Кораблин распрощался с двадцатью тысячами, то есть он морально пережил этот момент, и теперь со всякой суммой, которая будет меньше двадцати тысяч, Кораблину расстаться намного легче.

– Господи, что ж вы меня так пугаете! – воскликнул Кораблин и даже за сердце схватился. – Разве это проблема? Конечно! Конечно же, я дам вам девятнадцать тысяч. Мало того! Я дам вам их без всяких процентов. В знак благодарности (он сделал широкий жест рукой) за эти хоромы.

Повернувшись на одном каблуке, Кораблин снова вышел. Титовой вдруг показалось, что у нее в груди стало пусто. И в голове уже не было ни мыслей, ни желаний. "Кажется, я устала", – подумала она, без какой бы то ни было радости принимая из рук Кораблина пачки денег. Он что-то говорил ей, и она невпопад кивала и натянуто улыбалась. "Немного коньячку, сигарету, и я снова буду в форме, – думала она, спускаясь в кабине лифта. – Однако я сама напоминаю себе выжатый лимон. Пусть кто скажет, что деньги достаются мне даром…"