В сельву виза не нужна - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Дышев cтр.№ 5

Я через силу поднялся и, падая на каждом шагу, словно ноги мои были переломаны, догнал Анну.

– Послушай, – крикнул я, хватая ее за руку. – Прости меня. Прости, Анна… Я сам не знал, что делал… Да остановись же ты!

– Ее зовут Валери. А ее отец, ее падре, – Августино Карлос. Компре не ву, сеньорита? Я ее ищу. Шерше ля фам…

Маленькая темноволосая директриса женской гимназии смотрела на меня с сожалением, как смотрят на убогих и безнадежно ущербных людей, но, вопреки моему безобразному черт знает какому языку, поняла меня, кивнула головой, что-то тихо и мелодично ответила и показала нам с Анной на стулья, которых было великое множество в холле.

Мы сели, рассматривая большие красочные стенды на стенах, повествующие о манерах хорошего тона и новейшей истории Перу. Пахло мастикой и цветочным мылом. По паркету, сложенному елочкой, скользили тени – за большими, неправдоподобно чистыми окнами раскачивались на крепком ветру широколиственные деревья, и сквозь их густые кроны вспышками пробивался солнечный свет. Было тихо, торжественно и неуютно, как я всегда чувствую себя в казенных учреждениях вроде школ и институтов. Я блуждал взглядом по бледным стенам, белому потолку, с которого на длинных спиральных шнурах свисали темно-бордовые светильники, по подоконникам, упакованным в толстый слой лаковых белил, и тщательно отмытым оконным рамам и фрамугам.

Здесь она ходила. Паркет еще должен помнить ее туфли, ее мягкий, тихий шажок, которым обязана передвигаться благовоспитанная девица. Она смотрела на эти стены, в эти окна, прислонялась руками к подоконнику и думала о будущем. Когда она училась здесь, меня еще не было в ее жизни, и Валери вряд ли даже могла предположить, сколько людских жизней она положит на пути ко мне. О чем она думала в те годы? О чем мечтала? О прекрасной любви, о будущем муже – благородном, красивом и сильном человеке? Или о богатстве, о деньгах, огромных деньгах, которые можно сделать на наркотиках?

Я тряхнул головой. Эта мысль показалась мне дикой и нелепой; девочка в строгом костюме гимназистки, в темных чулочках и туфельках на низком каблуке, в сером платье, хорошо прикрывающем плечи и грудь, с аккуратной прической, уложенной на затылке узлом, и в глазах которой еще нет ничего порочного и циничного, – эта девочка не могла спустя всего несколько лет хладнокровно подставлять под гибель людей, мастерски лгать, лицемерить, выкручиваться из любых сложных ситуаций, как гадюка из мокрых рук.

– Ты ее любишь?

Анна вернула меня в реальный мир. Я потер ладонями щеки.

– Что ты спросила?

– Ты слышал… Хотя можешь и не отвечать. И где ты думаешь теперь искать свою обожаемую гимназисточку?

– Не знаю.

– Вы познакомились в России?

– Да, в Крыму.

– Она шла с группой туристов – бронзовая, как статуэтка, красивая, как богиня, в ярко-красном платье, пощелкивая кастаньетами, звеня многочисленными браслетами, и ты не мог оторвать взгляда от ее стройных ножек. Правильно?

– Почти да.

– А перед отлетом она пылко и страстно поцеловала тебя, и ты решил, что ее сердце навеки в твоем кармане и в своем далеком знойном Перу, где так много диких обезьян, она ждет тебя и заливает слезами подушку. Да?

– Да.

– И ты стал копить деньги, залез по горло в долги, продал дом, машину, собаку, чтобы купить вожделенный билет, но, к сожалению, самолет летел в Ла-Пас, но и это не остановило тебя. Правильно?

– Да.

Анна поднялась со стула, встала передо мной, присела у моих ног, внимательно посмотрела в глаза, провела пальцами по щеке.

– Неужели ты и в самом деле думаешь, что она ждет тебя?

– Думаю, что не ждет.

– Зачем тогда эти подвиги? Ради чего?

– Чтобы встретиться с ней.

– А потом увидеть в ее глазах пустоту и разочарование? Ты хочешь убедиться, что ей будет неприятна встреча с тобой?

– Нет.

– Но что тогда тебе надо?

Я промолчал. Анна долгим взглядом рассматривала мои глаза, но не стала переспрашивать. В коридоре раздались шаги. Она встала. К нам подошли директриса и пузатый человечек в ярко-оранжевой рубашке, круглолицый, потный, почти лысый. Он пожал мне руку, сделал какой-то дурацкий реверанс Анне.

– Здравствуйте, меня зовут Мигель, – сказал он по-русски, с небольшим акцентом. – Я учился в Москве, могу вам помочь. Кто вам нужен?

– Валери Августовна. Она когда-то училась в вашей гимназии.

Мигель кивнул:

– Да, да, я помню. Э-э-э… пять лет назад.

– Она недавно была в России, но там мы потеряли друг друга.

– Понимаю. Может быть, она живет у матери в Литве?

– Нет, она недавно вернулась в Лиму.

Мигель посмотрел на директрису, что-то сказал ей, директриса пожала плечами, короткой фразой ответила Мигелю.

– Понимаете, – медленно произнес Мигель, – у Валери нет дома в Лиме.

– Может быть, вы знаете, где живет ее отец – Августино Карлос?

Мигель и директриса снова мельком переглянулись. Директриса пожала плечами, развела руками и быстро заговорила, обращаясь ко мне. Мигель всю многословную тираду перевел весьма лаконично:

– Нет, отца найти нельзя.

– Нельзя или трудно?

Но директриса уже ослепительно улыбнулась и легким поклоном головы дала понять, что разговор закончен. Мигель почему-то виновато улыбнулся и снова протянул руку.

– Да, к сожалению. Заходите. Всегда рады.

Я брел к выходу. Анна толкнула меня в спину и прошептала:

– Эта классная дама что-то недоговаривает.

– Но я не могу заставить ее сказать все.

– Не вешай нос. И для начала скажи мне ясно, на кой черт сдалась тебе эта Валерианна-Марианна?

Неожиданно нас нагнал Мигель. Придерживая под локоть, он вывел меня на улицу, остановил на лестнице и сказал негромко:

– Пройдете прямо до перекрестка и направо. Там рынок. Найдете ряд, где торгуют масками. Увидите толстого торговца – раза в три толще меня – и спросите у него про Августино. Может, он знает. Его зовут Хорхе. Только не говорите, что я послал.

Он показал нам затылок и закатился за двери. Мы с Анной переглянулись.

– Ну вот, видишь, как все просто, – сказала она. – Хорхе, который торгует на рынке масками. Вперед!

Так как местные водители не подчинялись никаким правилам дорожного движения, нам стоило немалого труда перебраться на противоположную сторону улицы. Лавируя между ними, оглушенные какофонией непрерывных гудков, мы перебежали опасную дорогу. Анне бегать было достаточно трудно, но не только потому, что она все еще была босой. Ее некогда красивое бархатное платье после купания в океане сжалось и уменьшилось на несколько размеров сразу, подскочив, как курс доллара, на несколько пунктов выше колен. Теперь, стоило ей немного пробежаться или пройти широкими шагами, нижний край платья оголял ее ноги, можно сказать, в полном объеме. Она постоянно одергивала подол, но это было столь же тщетно, как если бы она натягивала на колени майку. Ни один мужчина, мимо которого мы проходили, не остался равнодушным к белокожей девушке, столь смело демонстрирующей свои ножки, и обязательно провожал нас взглядом.