Шахидка с голубыми глазами - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Дышев cтр.№ 9

Раздумывая над этими вопросами, я слишком расслабился и забыл о том, что не по набережной прогуливаюсь, а ползаю по крыше реабилитационного центра, куда простым смертным вход заказан. Едва я перелез через конек и спустился по противоположному скату крыши к водостоку, как услышал окрик. Тучи надежно укутали луну, вокруг меня царила тьма-тьмущая, и я никого не смог увидеть. Не тратя время на выяснения, кто кричал и что от меня хотят, я закрепил фрэнд под карнизом и стал спускаться по гладкой, лишенной каких-либо выступов и проемов стене, напоминающей бастион. Второй фрэнд с большим трудом удалось закрепить между кирпичами, где было небольшое углубление от скола. Но только я повис на нем, как фрэнд под тяжестью моего тела вырвался вместе с кирпичной крошкой, и я полетел в заросли кустов. Приземление было болезненным, но я тотчас забыл о дискомфорте, который причинили мне колючие ветки дикого боярышника, потому как где-то рядом громыхнул выстрел, затем еще один, и тонкий луч фонаря плетью хлестнул по кустам.

Такого серьезного развития событий я не ожидал и надолго припал к сырой земле, затаив дыхание. Световое пятно от фонаря еще несколько минут плавало по кустам и ветвям деревьев, затем погасло, и снова наступила тишина. «Ни хрена себе лечебница!» – подумал я и пополз прочь от бастиона в глубь леса.

Напрасно я думал, что на этом мои неприятности закончились. Едва я поднялся на ноги и пошел по склону вниз, как услышал за собой шелест листвы и приглушенное рычание. Ледяная волна окатила меня, чувство беспомощности приковало к месту. Я озирался по сторонам, пытаясь разглядеть в кромешной темноте зверя, который меня преследовал. Но это было бессмысленное занятие, и я мог полагаться только на слух, и по тому, как трещали ветки, как взметнулась в черное небо испуганная стая птиц, можно было судить о силе и размерах бегущего за мной животного. В последнее мгновение я поднял с земли увесистую дубинку, но выпрямиться не успел. Горячее влажное дыхание обожгло мне лицо, в нос шибанул тягостный запах псины, и крупная собака, в прыжке ударив меня лапами в грудь, сбила меня с ног. Я упал спиной на траву и, инстинктивно защищаясь, с широкого замаха, врезал палкой по широкой оскаленной пасти. Собака была приучена к боли и даже не заскулила, хотя удар отбросил ее от меня на шаг. Я вскочил на ноги, замахнулся снова, но свирепое животное, тупо выполняя приемы дрессировки, молча цапнуло меня за руку. Его челюсти, подобно тискам, сдавили мне локоть. Я почувствовал, как горячие зубы впились в кожу. Едва сдержавшись, чтобы не закричать от боли, я перехватил палку другой рукой и принялся неистово бить собаку по загривку. Я наносил удар за ударом, и слышал, как барабаном отзывается грудная клетка животного, как хрустят позвонки, как капли крови веером хлещут по листьям опутавшей нас жимолости.

Мне казалось, что это будет длиться вечно, и собака будет терзать мою руку до тех пор, пока не доберется до кости и не перегрызет ее. «Друг человека» будто превратился в бессмертного монстра, у которого любая рана мгновенно затягивается новенькой здоровой кожей, а кровь без всякого ущерба для здоровья может хлестать сутками, словно из артезианского колодца. И меня уже покидали силы, и каждый новый удар был слабее предыдущего, и я неосознанно побрел куда-то в темноту, волоча собаку за собой, как тяжелую сумку, чтобы уйти от этого кошмара, чтобы выбраться из леса к людям, которые могли бы помочь мне… И вдруг собака утробно зарычала, ее челюсти разжались, и зверь замертво рухнул на прелые листья. Я кинул свое измочаленное, черное от крови оружие и, пошатываясь, побрел вниз.

До шоссе я добрался только к рассвету, и еще час пылил по обочине, махая здоровой рукой редким машинам, проезжающим мимо.

Можно представить, в каком виде я завалился домой. Скинув в прихожей мокрые, выпачканные в земле кроссовки без шнурков, я первым делом пошел на кухню, заваленную грязными тарелками. При свете настенного бра я осмотрел руку, побывавшую в пасти свирепого животного. Мне показалось, что на запястье, под локтем, уже проступили синие трупные пятна, и самым лучшим лечением будет срочная и безоговорочная ампутация. Но после того как я хлебнул водки, зачем-то налитой кем-то из гостей в пивной бокал, судьба моей руки представилась мне в более оптимистическом свете. То, что я принял за трупные пятна, оказалось следами собачьих клыков. Затупевшие от многолетней злобы зубы, к счастью, не проткнули мне кожу, а лишь защемили ее в нескольких местах, отчего и образовались асфальтового цвета кровоподтеки.

Успокоив себя железным доводом, что служебная собака не может страдать бешенством, я решил не идти к врачу, где меня неминуемо ждали бы сорок уколов в живот, и занялся самолечением. Собственно, вся медицинская процедура свелась к тщательной покраске руки зверской смесью зеленки и йода. Перебинтовав руку, я полюбовался своей работой в зеркале, выпил еще водки и рухнул на диван в гостиной, рядом с журнальным столиком, на котором выгнулись лодочкой заветренные ломтики грудинки, сыра и карбоната. Я быстро погружался в сон, и на тяжелых веках, как на киноэкране, мельтешили цветные пятна и полосы, а за ними смутными кляксами проявлялись то пьяные лица моих соседей, требующих продолжения дружеской вечеринки, то картофельное лицо психиатра Лампасова, то прозрачная фигура девушки из реабилитационного центра с собачьей головой… Я вскрикивал, просыпался и тотчас снова проваливался в тягостную яму забвения.

Разбудил меня телефонный звонок. Я не знал, сколько времени проспал, но чувствовал себя так, будто умер и меня ради какого-то жестокого научного эксперимента реанимировали. Земное притяжение казалось настолько сильным, что я едва оторвал голову от плюшевой божьей коровки, которую мне подарила на двадцать третье февраля одна добрая женщина, наивно верившая в то, что на этой коровке мы будем спать вдвоем. Телефон надрывался, требуя к себе внимания, и звонок его был столь же гадким, как если бы в моих ушах завелось осиное гнездо.

Я потянулся к бутылке минералки, плеснул на лицо немного выдохшейся водички, и только после этого сумел встать и подойти к телефону.

Моего абонента не вдохновило мое заверение, что я его внимательно слушаю. Не проронив ни слова, неизвестный абонент прервал связь. Неизвестным он был потому, что его номер не засветился на дисплее определителя. Я тоже положил трубку, сделал несколько кругов вокруг столика, искоса поглядывая на засохшие закуски и тем самым проверяя, проявит ли мой желудок интерес к ним.

– Это ты мне звонил только что? – спросил я у Никулина, моего коллеги по детективному агентству. Одной рукой я прижимал к уху телефонную трубку, а второй осторожно подносил к носу блюдце с балыком, похожим на кусочек обогащенной урановой руды.

– Ты же знаешь, чудовище, что я звоню тебе только тогда, когда ты должен выплатить мне месячное жалованье, – ответил Никулин в своей обычной манере.

– Что у нас нового?

– Нового? Да вот, только что часы пробили пять раз. А ты где пропадал?

– В психиатрической лечебнице для VIP-персон.

– Да? – радостно произнес Никулин. – И что ты там делал?

– Собаку кормил. А она, сволочь, не заметила, где закончилось мясо и началась моя рука. Поэтому буду в агентстве не раньше семи.