Субмарины уходят в вечность - читать онлайн книгу. Автор: Богдан Сушинский cтр.№ 46

— Знать бы только, у кого именно «у них», — проворчал шеф «Зондербюро-13», вновь извлекая из портфеля колоду фотографий. — И существует ли какой-либо доступный нам способ установления контакта с этими дисконавтами.

* * *

Подержав снимки на весу, штандартенфюрер Одинс неохотно положил их на стол перед конструктором, словно расставался со своим состоянием. В свою очередь Барон резким движением, словно карточный игрок — выигрыш, сгреб их в ящик своего стола и сразу же закрыл на ключ.

«Похоже, что он попросту уничтожит эти снимки, — с тоской подумал начальник секретного «Зондербюро-13», понимая, что потерял их навсегда, поскольку фотопленка уже сдана в архив «Аненэрбе», куда доступ ему в последнее время закрыт. — Он не только уничтожит их как вещественные доказательства, но и сделает все возможное, чтобы никто никогда не смог узнать об их былом существовании.

Но почему?! Зачем до сих пор обманывать себя? Не лучше ли было бы явиться с этими снимками в ставку фюрера и по-деловому обсудить на заседании штаба Верховного главнокомандования? А возможно, и на каком-то высшем совете рейха, с участием всех высших должностных лиц Германии и некоторых ведущих ученых».

Вот только барона фон Брауна его страхи не касались. Он был рад, что снимки оказались у него, и, конечно же, не собирался показывать их кому бы то ни было из высшего руководства. Барон был уверен, что сообщение о вмешательстве высших сил в ход войны и подконтрольность им ракетного центра в Пенемюнде обязательно повлияет на ход мыслей фюрера.

Как именно повлияет, этого Браун не знал, но все может быть: вдруг Гитлер решит, что разрабатывать ракетную технику бесперспективно и, на радость Герингу и Кейтелю, бросит все средства и усилия на резкое увеличение численности авиации и самоходных артиллерийских систем!

Браун устало помассажировал виски и, откинувшись на спинку огромного кожаного кресла, которое все чаще заменяло ему постель, холодно уставился на доктора Одинса.

— Так вы спрашиваете, существует ли какой-то способ установления контакта с этими дисколетчиками? Существует.

— Что-что вы сказали?! — приподнялся из-за стола доктор Одинс.

— Вы прекрасно слышали, что я сказал, — не стал церемониться с ним фон Браун.

— И как давно?…

— Что «как давно»?

— Как давно вы уверены в том, что способны установить с ними контакт?

— Это уже не столь важно. Главное, что такую попытку мы обязательно предпримем.

От волнения шеф «Зондербюро-13» — еще в конце 1942 года созданного специально для того, чтобы собирать и изучать всю информацию, касающуюся небесных дисков и возможных контактов землян с инопланетянами — даже вспотел.

Одинс давно чувствовал себя обойденным и оскорбленным тем, что существуют некие тайные знания рейха, к которым его упорно не подпускают. Одной из таких тайн как раз и оставался Внутренний Мир Антарктиды.

Понятное дело, Одинс узнал о его существовании еще в начале 1943 года, то есть буквально через два-три месяца после назначения его на должность начальника «Зондербюро-13». Но это были самые поверхностные знания, каковыми они, в конечном итоге, и остались. Одинс не скрывал, что подобное отношение к нему оскорбительно, однако все попытки его пробиться к архивам «Аненэрбе» или к архивам института Германа Геринга ни к чему не привели. Мало того, люди из ведомства Кальтенбруннера недвусмысленно предупредили его, чтобы он не пытался вникать в те секретные сведения, которые им самим не добыты. А на те, которые сотрудникам «Зондербюро-13» все же удавалось добыть, СД, то есть служба безопасности СС, тотчас же накладывала свою лапу.

Только из страха перед агентами СД Одинс и решился столь безропотно расстаться со снимками, передав их в «надежные руки» барона фон Брауна.

— Считаете, доктор Браун, что в принципе этот контакт с дисколетчиками все-таки возможен?

— С дисколетчиками — вряд ли, они наверняка получили приказ в непосредственный контакт с землянами не вступать. А вот с их руководителями. И потом, я ведь сказал, что будет предпринята попытка — и не более того.

— Но вы сказали это впервые, а значит, за вашими словами скрывается некая возможность. Я так полагаю, что вы рассчитываете на активизацию своего антарктического канала. Строго-конфиденциально: Герман Шернер сейчас в Рейх-Атлантиде?

— Разве что строго конфиденциально…

— Если не он, то уж руководство этого антарктического анклава Германии имеет право обсудить проблему дисколетов с руководством Внутреннего Мира, — продолжал демонстрировать свою информированность доктор Одинс.

— Мы не будем касаться проблем, которые находятся вне наших компетенций, — самым бестактным образом прервал его Ракетный Барон, как уже не раз делал это во время деловых разговоров.

— А если речь пойдет о еще более секретных видах созданного вами оружия, нежели ракеты Фау?

— Выражайтесь яснее, Одинс. Мне хорошо известно, что, прежде всего, вас интересует экспериментальный полет диска Беллонцо.

— И диска Беллонцо — тоже.

— В таком случае запомните, что состоится этот полет не раньше конца января.

— Если только к тому времени ракетный центр в Пенемюнде будет оставаться под нашим контролем, — кисловато и почти сочувственно усмехнулся Одинс. — Будем реалистами: время работает против нас.

— Меня это тоже волнует, — сознался барон. — Время уже давно работает против нас. Тем не менее ваше присутствие в «ложе для гостей» во время пробного полета будет оговорено.

— А присутствие Шернера? — все никак не мог угомониться доктор Одинс, уверовавший, что без Пенемюнденского Умника, как называли его здесь между собой технари, любые попытки поднять в воздух некие диски неминуемо окажутся бесполезными. — Или, может быть, вернуть его в рейх уже не в ваших силах?

— Не терзайте себя предчувствиями, Одинс, к тому времени Шернер вновь будет радовать нас своим присутствием в рейхе. Во всяком случае, мы попытаемся добиться этого.

— Знаю, что это будет непросто: обычно оттуда не возвращаются, — согласно кивнул Одинс, поспешно запихивая свои бумаги в портфель и. поднимаясь. — Вернуться оттуда — все равно, что с того света.

— Вы все правильно понимаете. Но, кажется, нам удалось договориться с представителем Повелителя Внутреннего Мира. В связи с особыми условиями, создавшимися в рейхе.

— Проще говоря, в связи с его гибелью, — опять понимающе кивнул Одинс, не терпевший каких-либо недомолвок. — На пробный полет пилотируемой ракеты допуск мне тоже обеспечен? — поинтересовался он уже от двери. — А то у меня создалось впечатление, что вы пытаетесь скрыть от меня этот этапный шаг в области космонавтики.

Услышав его просьбу, Ракетный Барон лишь недовольно покряхтел: о пробном полете пилотируемой ракеты дальнего действия штандартенфюрер Одинс знать не должен был. И уж тем более не должен был связывать его с космонавтикой: после второго ареста «за саботаж ракетной программы фюрера» добряк Дорнбергер действительно уже вряд ли сумеет спасти его. К тому же Брауна всегда раздражало, что, при всей секретности его программы, некий канал утечки информации все же существовал. Вот только пролегать он мог по одной линии — линии гестапо. И это больше всего удручало барона.