Мечта дилетантов - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 7

— И вы в это верите? Вы это проверили?

— Мое дело представлять интересы клиента, а не опровергать его утверждения, — строго заметил Боташев, — я должен делать все для его защиты, а не доказывать, что он лжет. Пусть это делают следователь и прокурор.

— Но, возможно, именно эти факты могли бы лечь в систему защиты вашего клиента. А если он себя оговаривает? Такой вариант вы полностью исключаете?

— Как это оговаривает? — ласково улыбнулся Боташев. — У следователя есть два свидетеля, которые видели все своими глазами. В кориде установлена камера. На ней четко зафиксировано, что сначала в номер вошел Паушкин, а через некоторое время там появился Абасов. Еще через несколько минут послышались крики, ссора, шум. Двое сотрудников службы безопасности отеля стучали в дверь и просили открыть. Затем сами распахнули дверь и увидели, как Абасов наносит удары своему оппоненту. Все ясно и все доказано. Зачем ему себя оговаривать.

— Неужели вы не понимаете разницу? — настаивал Дронго. — Президент банка ссорится с одним из заместителей начальников отдела. У них в банке таких отделов, наверно, десять.

— Девятнадцать, — кивнул Боташев, — ну и что? Иногда бывают ссоры из личной антипатии. У меня был случай, когда рядовой застрелил майора, командира батальона. Вы скажете где рядовой, а где командир батальона. Как они могли поспорить или пересечься. Но иногда подобное случается.

— Но не в коммерческом банке, — разозлился Дронго, — неужели вы не видите разницы?

— Он убил Паушкина на глазах двух свидетелей, — устало повторил адвокат, — сам признался в убийстве. На ноже его отпечатки пальцев. На его рубашке и пиджаке кровь убитого. Что еще нужно? Абсолютно ясное дело. Как обычно называют такие уголовные дела мечта дилетантов. Любой следователь-стажер может закрыть это уголовное дело и вписать в свой актив одно раскрытое преступление. Конечно, жалко Абасова. Он несчастный человек. Я буду строить свою защиту на фактах из его личной жизни. Девять лет назад у него умерла первая супруга после тяжелой болезни. На руках остались девочки-близнецы. Очевидно, эта травма очень сильно сказалась на его характере. Все свидетели утверждают, что он очень любил свою первую супругу. Детей отправили в Баку, к родственникам. Конечно, это была большая травма, после которой он сильно изменился, замкнулся в себе, начал пить. И в результате рано или поздно должен был сорваться. Вот он и сорвался. Я думаю, что если судья будет женщина, она нас может понять. И мы тогда попросим пятнадцать лет. А через десять он сможет выйти.

— Через десять лет ему будет уже пятьдесят четыре года, — напомнил Дронго, — кому он станет нужен? Куда он пойдет?

— Ну, извините меня, он должен был осознавать, что именно делает. Нельзя убивать человека только в силу личной неприязни и не нести за это никакой ответственности.

— А почему он приехал в отель? Как он узнал, в каком номере находится Паушкин? Откуда взялся нож? Вы все это проверили?

— Послушайте моего совета. Не нужно крутить это дело. Чем больше вопросов, тем хуже для нашего подзащитного. Он сорвался и наделал глупостей. Устроил трагедию. Нужно его пожалеть, а вы хотите задавать ненужные вопросы, которые только усугубят его положение. Еще до того как Абасов приехал в отель, он устроил разгром в кабинете Паушкина. Там нашли его отпечатки пальцев. Это уже неопровержимые доказательства. Зачем давать прокуратуре лишний шанс посадить нашего клиента на всю жизнь. Мне его даже жалко…

— Понятно, — кивнул Дронго, — ценю вашу жалость. Значит, вы ни с кем не разговаривали?

— Почему не разговаривал? — обиделся Жагафар Сабитович, — я взял характеристику из банка, где он очень положительно характеризуется. Все трое руководителей банка, с которыми я разговаривал, были о нем очень высокого мнения.

— Трое? — переспросил Дронго.

— Да, президент банка Гольдфельд, первый вице-президент Ребрин и другой вице-президент Лочмеис. У них в руководстве банка было четверо высокопоставленных сотрудников. Президент, первый вице и двое вице-президентов.

— А вы уточнили, что Ребрин должен был уходить и на его место планировалось выдвинуть Абасова?

— Да, Иосиф Яковлевич сказал мне об этом. Он очень сожалел, что все так произошло.

— Насчет Паушкина ничего не выясняли?

— Господин Дронго, — покачал головой Боташев, — мне уже много лет и я знаю свою работу. Конечно, разговаривал. Он живет в однокомнатной квартире у ВДНХ, поменял ее с трехкомнатной в Подольске, где раньше жил. Его бывшая супруга и дочь переехали в Новосибирск, где живут и сейчас. Жена вышла замуж во второй раз, но не отказалась от алиментов, которые Паушкин ей выплачивал. Я боюсь, что они могут вчинить Абасову еще и этот гражданский иск по содержанию дочери Паушкина, которые он будет обязан выплачивать до ее совершеннолетия. В связи с потерей кормильца, хотя ее мать и вышла замуж. Меня эта проблема чрезвычайно волнует.

Дронго подумал, что у каждого свои проблемы. Ему было важно понять, почему и как произошло это непонятное убийство, а пожилой адвокат беспокоился о гражданском иске, который могли предъявить его клиенту. Каждому свое.

— С кем еще вы разговаривали? — уточнил Дронго.

— С разными сотрудниками банка. Все говорили, что Абасов очень серьезный экономист, прекрасный руководитель, но с тяжелым характером.

— С кем еще?

— С его супругой, с его племянницей. Со всеми, с кем только возможно. Даже с его водителем. И я полагаю, что моя версия защиты имеет право на существование.

— А если судья будет мужчина, то как вы собираетесь его разжалобить? Раскажите другую душеспасительную историю.

Боташев нахмурился. Достал из кармана очки, надел их и укоризненно покачал головой.

— Я вас не понимаю. Вы хотите его окончательно утопить? Я предлагаю хоть какой-то шанс на спасение нашего клиента. А вы все время пытаетесь подсказать мне, как сделать ему еще хуже.

Дронго тяжело вздохнул, уже не пытаясь спорить. С таким адвокатом можно гарантированно получить пожизненный срок. Нужно будет убедить Абасова изменить свои показания. Но как отменить такой важный факт, как отпечатки пальцев убийцы в кабинете Паушкина, где был устроен беспорядок, и показания двух свидетелей, которые своими глазами видели, как убийца наносил последние удары. Нужно будет переговорить и со следователем, чтобы уточнить некоторые факты.

Он не стал больше мучить вопросами пожилого адвоката, понимая его позицию. Боташев уже смирился с мыслью, что его подзащитному будет обязательно вынесен обвинительный приговор, и собирался лишь облегчить участь Абасова, пытаясь хоть как-то смягчить безусловное обвинительное заключение. Через полчаса они уже входили в кабинет следователя Катусева.