– Ну, тогда он, конечно, плюнет на племянника, тот в
этом убедится и уж точно сдаст его… – неуверенно довершил Олег свою мысль.
Мы с Мотькой удрученно молчали. Идея никуда не годилась.
– Что, глупо, да?
– Ну не то чтобы глупо, но… Это просто для другого
случая! – сообразила я. – Тут все слишком еще неясно!
– Но ведь надо что-то делать! – воскликнул
Олег. – У меня уже тошнота к горлу подступает, когда я слышу об этом деле.
– Это точно, меня тоже тошнит, – призналась
Мотька. – И вот что я предлагаю. Завтра я опять увижусь с Ильей, только уж
позову его домой. И пусть он мне все расскажет! И я ему карты открою – скажу,
что многое знаю совершенно случайно… Что, кстати, правда! К его маме мы
действительно совсем случайно попали… Спрошу и про пожар, и про перстень, и про
Льва Львовича…
– Ты с ума сошла! Ни в коем случае! – закричал
Олег. – Этот твой Илюша слабак, он может испугаться и побежать к своему
дяде Шуре, и тогда… Тогда тебе, Матильда, не поздоровится!
– Может, ты и прав, – неожиданно легко согласилась
Матильда. – Ладно, я промолчу, но из него попытаюсь вытянуть как можно
больше! И вправду, чего мне-то лезть на рожон!
Покаянная речь Матильды показалась мне более чем
подозрительной. И когда Олег уехал, я пристала к ней с ножом к горлу:
– Мотька, ты что-то задумала! Я же вижу! Меня ты не
обманешь! Говори, а то я такое устрою…
– Понимаешь, Аська, – почему-то зашептала
Матильда, – я придумала одну штуку…
– Какую?
– Такую же, как Олег, но только тоньше…
– То есть?
– Я считаю, что Илью надо и в самом деле напугать тем,
что я много знаю…
– И что?
– И выманить всю эту банду на меня…
– Как? Что ты несешь?
– Пусть они попробуют со мной расправиться, а тут-то
их, голубчиков, и повяжут!
– Кто? Валерка? Я?
– Зачем? Пусть Леонид свяжется с ментами…
Меня затошнило. От бесконечного идиотизма!
– Что у тебя рожа какая кислая? – спросила вдруг
Мотька.
– Матильда, ты совсем дура или как?
– Или как, а что?
– Знаешь, я начинаю верить, что у нас у всех после
перстня началось разжижение мозгов. Одна идея глупее другой! Мы все время
делаем глупости! Говорим глупости!
Тьфу, противно просто! Наверное, мы за полгода
размагнитились! Потеряли квалификацию! И вообще... все потеряли… Ни на что мы
не годимся! Вспомни, как мы работали!
Сколько было идей! А теперь…
– Вообще-то ты права, подруга…
– Ты же только что, буквально пять минут назад,
признавала правоту Олега... а теперь…
– То я так, понарошку… Чтобы он отвязался…
– А теперь чтобы я отвязалась, да?
– Нет, Аська, что ты! Вот знаешь, как мы сделаем?
Завтра я приглашу его сюда, ты тоже приходи!
– За каким чертом?
– Чтобы своими ушами все слышать!
– Ха, станет он при мне откровенничать, как же!
– Нет, я не то имела в виду, ты спрячешься…
– Где? В шкафу?
– Нет! На лоджии! Мы так все там устроим, что тебе
будет удобно!
– А если он решит выйти на лоджию покурить?
– Он не курит!
– Тогда воздухом подышать… Погоди, Матильда, у меня
идея… Я действительно посижу на лоджии, только не на твоей…
– Гениально! Аська, просто гениально! Тогда я буду его
чаем на лоджии поить! И ты все услышишь, а то мало ли что я могу упустить… Это
просто здорово!
Дело в том, что Мотькина соседка по площадке тетя Тася
уехала в деревню, а ключи оставила Мотьке, чтобы та поливала ее цветы, которые
во множестве стояли на всех окнах и лоджии. У Мотьки на лоджии тоже было много
цветов, так что вполне можно было устроиться незаметно и со всеми удобствами.
– Да, но… А вдруг он не захочет говорить на балконе, а?
Побоится, что его кто-то услышит? Может, лучше магнитофон включить?
– Нет, Аська, я уж ему голову заморочу! Да и магнитофон
у меня…
– Это не страшно, магнитофон мы добудем…
– Нет-нет, мне тоже легче будет, если я буду знать, что
ты рядом. Вот видишь, мы с тобой всегда можем спокойненько до всего
договориться.
– Моть, а вдруг он испугается идти к тебе домой?
– Испугается? – засмеялась она. – Чего? Меня?
– Ну, не знаю…
– Да нет, думаю, обрадуется! Отсюда его уж точно не
похитят дружки-дебилы!
На другой день Мотька с утра позвонила мне и сообщила, что
условилась с Ильей на четыре часа. Он ничуть не испугался, а, наоборот,
обрадовался, когда она его пригласила.
– Так что ты приходи в полтретьего, мы с тобой все
устроим! Ты никому больше не говорила про это?
– Ни звука!
– И новостей никаких нет?
– Пока нет!
До половины третьего мне позвонил только Валерка.
Я рассказала ему о вчерашней ложной тревоге.
– Ну и ну! Обалдуи!
– Валер, а ты с Леонидом не созванивался?
– Нет, он обещал позвонить, но…
– Ас ним ничего не случилось?
– Не знаю! Вот что, я сейчас попробую ему звякнуть!
– И сразу же перезвони мне!
– Хорошо.
Он перезвонил через пять минут.
– Там все вроде в норме! В квартиру никто больше не
совался! А Матильда где встречается с этим лохом?
– Не говорит! – соврала я, иначе Валерка захотел
бы еще последить за нею.
– Ась, а меня вечером на дачу увозят, крышу
починили, – с горечью сообщил он. – Как вы тут без меня?
– Валер, не расстраивайся! Ты же видишь, это гиблое
дело. Дохляк полный! Езжай себе на дачу спокойно!
– Да, тебе хорошо говорить! – вздохнул
Валерка. – А тоска там какая.
– Не горюй, дня через три-четыре мы тоже переедем.
– А Матрена?
– И Матрена! Ты там пока присматривайся, нет ли где
бандитских гнезд!
– Ладно! – засмеялся Валерка. Голос у него звучал
уже бодрее.
А Костя с Митей что-то не звонят. Понятно, им неохота сейчас
терять время на такое и впрямь гиблое дело.
Глава 13. Признания на лоджии
В половине третьего я уже была у Матильды. Мы открыли
квартиру тети Таси, распахнули дверь на лоджию, поставили плетеное кресло
вплотную к Мотькиной лоджии и попытались туда заглянуть. Ничего видно не было.