– Вы знали бабушку?
– Ну конечно! Она ведь пианисткой была?
– Да, она дедушке аккомпанировала…
– Моя мама, покойница, была первоклассная портниха, и
твоя бабушка у нее заказывала платья! Тогда ведь не то что сейчас – пошел да купил,
тогда дамы шили платья… И она очень была красивая, с дочкой иногда приходила, а
ты, значит, той дочки дочка?
– Вы маму маленькой помните?
– Да уж ей лет десять было, а мне лет пятнадцать…
Ой, ну надо же! Как интересно! А мама твоя, она чем
занимается?
– Ее мама артистка! Наталья Монахова, знаете такую?
– Да я сейчас как-то не очень... это я в юности
артистками интересовалась… – смущенно проговорила Алла Сергеевна. – А
отчего ж Мария-то Дмитриевна так рано умерла?
– У нее сердце больное было…
– Сердце… Кто бы мог подумать?.. А Таточка артисткой
стала. Красивая, да?
– Ой, какая красивая! – закричала Мотька. –
Вы рекламу чая вон на том углу видели? Так это она, Наталья Игоревна!
– Господи помилуй! А я гляжу, лицо вроде знакомое!
Но так никогда бы не догадалась… Наталья Монахова, говоришь?
Это она по мужу?
– Ну да.
– А папа твой кто?
– Папа – гидробиолог.
– Ученый, значит?
– Ученый.
– Как интересно в жизни бывает… Я сразу юность свою
вспомнила… Марию Дмитриевну. Такая добрая женщина была, милая… Помню, она
как-то из-за границы приехала, с дедушкой твоим ездила, так мне, девчонке,
ленту эластичную для волос подарила, серебряную… Тогда это жутко модно было… И
если, бывало, у мамы от отреза большой кусок останется, всегда она говорила: «Не
отдавайте мне, Елена Григорьевна, лучше дочке кофточку сшейте…»
Я плохо помнила бабушку, и мне это было очень интересно.
– А Игорь Васильевич что же, вдовеет?
– Нет, в прошлом году женился! – сообщила Мотька.
– И хорошая женщина?
– Очень! – в один голос крикнули мы с Мотькой.
– Ась, а ты маму-то спроси, помнит она меня или нет?
– Обязательно, обязательно спрошу!
Мы еще поохали и поахали, а потом стали прощаться.
Нам с Мотькой не терпелось остаться одним, обсудить все эти
странные совпадения. Мы поблагодарили за пирог, за гостеприимство, оставили
записку с нашими телефонами, пообещали заходить и наконец вышли на улицу.
– Ну, что скажешь? – спросила Матильда.
– У меня нет слов!
– Вообще-то могли бы и раньше догадаться.
– Это как же, интересно?
– Но ты все-таки, Аська, раньше меня скумекала!
– На две минуты раньше, большое дело! Но Алла Сергеевна
права, ее сыночка спутался с дурной компанией и, видно, лихо тусовался в пустой
квартире!
– Аська, а чего в пустой квартире тусоваться? Если
помнишь, когда мы первый раз туда зашли, там все было чисто, никаких следов
пьянок, гулянок.
– Только перстень, черт бы его побрал! Если бы не он…
– Но что дальше делать?
– Ждать звонка Илюшечки, больше нечего…
– Ась, как ты думаешь, тот мужик, которого Илья привел
чего-то ему показывать, он, наверное, главный…
– Может, да, а может, нет.
– Аська, я вот чего подумала… А вдруг Алла про перстень
знает?
– А что, вполне возможно. Но как мы это узнаем? Нам же
ей показать нечего! А на словах… Только напугаем женщину. Впрочем, мы это еще
успеем сделать… Если понадобится… А вот сообщить Леониду про квартиру нужно. Он
что-нибудь сообразит.
Звонить решили из дома, поскольку у Мотьки разболелась нога,
жетонов у нас не было, да и вообще, звонить по таким делам из автомата…
– Пошли ко мне! – сказала Мотька. – Я льду
наморозила, буду ногу лечить!
У Леонида никто не отвечал. Мы позвонили ему на пейджер. И
стали ждать. Чтобы не занимать телефон, не звонили даже Мите с Костей и
Валерке.
– Ась, как ты считаешь, Илья позвонит?
– Не уверена!
– Вот и я тоже! Но тогда это тупик! И то, что это его
квартира, нам тоже ни фига не даст. Ох, дурацкая история!
И Леонид наш не звонит, черт-те что и сбоку бантик!
Но вот зазвонил телефон. Мотька схватила трубку:
– Привет, Валер! Понимаешь, мы ждем звонка Леонида, мы
ему на пейджер звонили… Правда? Вот молодец!
Аська, Валерка с ним уже общался сегодня! Он сейчас к нам
подвалит! Давай, Валер, скорее!
– Что он говорит?
– Пока ничего! Только что общался с Леонидом. Сейчас
приедет, расскажет. Кстати, может, у него опять какая-нибудь свежая мысль
появится! Валерка – он такой!
Валерка явился через полчаса. Глаза у него горели азартом.
– Привет, девчонки! Как успехи? Понимаете, меня сегодня
с утра мучила одна мысль… Мать этого Илюшки – уж не сестра ли она покойного
соседа, а?
Мы с Мотькой просто лишились дара речи.
– Откуда? Откуда ты знаешь? – испуганно
пролепетала Мотька.
– Что, так и есть? Да? Да?
– Да! Но как…
– Значит, я все-таки гений! – без ложной
скромности заявил Валерка.
И нам осталось только с этим согласиться.
– Но как ты узнал?
– Я вычислил!
– Просто невероятно! – покачала я головой. –
Какие еще у тебя прозрения были?
– Больше никаких!
– Жалко, а то прозрение хоть и гениальное, но... как бы
это сказать… Бессмысленное, что ли… Мы и так это узнали, без прозрений! –
засмеялась Мотька.
– Ну, Матрена! – вскипел Валерка.
– Валер, не обращай внимания, она шутит!
– – За такие шуточки…
– Погоди ты злиться, скажи лучше, что ты узнал от
Леонида? Он был в милиции?
– Был. Но паспорт им не показывал. Просто навел Справки.
Кудряшонок считается без вести пропавшим.
И все. Формально розыск продолжается.
– А Калугин?
– А Калугин, к сожалению, утонул в Москва-реке по
пьяному делу… Недавно нашли. Ваш друг – старичок просто еще не в курсе…
– А Кудряшонка, значит, пока ищут?
– Ну, ищут не ищут, но еще не списали…
– Так, а что же делать дальше?
– Да я вот подумал, не расспросить ли маму Ильи насчет
перстня, а?