Алена слегка запаниковала: быть пойманной в чужой квартире
совсем не входило в ее планы. Конечно, если пришла эта вобла Машка, она, Алена,
запросто залепит ей пару оплеух и спокойно убежит… Однако то, как тихо
открылась дверь и как еле слышно вошел в квартиру неизвестный визитер или
несколько визитеров, говорило о том, что пришли явно не хозяева. Алене стало
страшно. Она заметалась, думая, куда бы спрятаться, но на пороге кухни уже
появился человек в темном спортивном костюме и натянутой на лицо шапочке с
прорезями для глаз. Не дав ей опомниться, он прыгнул к Алене, зажал ей рот
ладонью, чтобы она не успела крикнуть, а затем с помощью второго такого же
замаскированного бандита связал ее по рукам и ногам. Рот ей заклеили пластырем,
усадили в кресло, привязали руки к подлокотникам и удалились в глубь квартиры.
Судя по доносившемуся оттуда грохоту и звукам передвигаемой мебели, неизвестные
злоумышленники устроили в квартире форменный обыск. Чуть позже Алена услыхала
звуки глухих ударов — ее опыт подсказывал, что такое раздается, когда бьют
человека. А послышавшиеся за тем стоны подтвердили ее предположение. Ясно, мальчики
пытаются договориться с безмозглым кретином, здешним постоянным обитателем. Ну
что ж, от него они вряд ли что узнают… Однако интересно, что такое они ищут?
Думают, что дебил прячет в квартире валюту и драгоценности? Ну-ну. Хотя она
лично в этом сомневается.
Спустя время бандиты явились на кухню. Совершенно не обращая
внимания на Алену, они вытащили ящики из шкафов и пенала и осмотрели их
содержимое.
— И здесь ничего, — произнес один, а второй
подошел к Алене, достал длинный нож и отклеил пластырь, причем боль была
жуткая, со словами:
— Пикни только, стерва, в момент горло перережу! Говори
сейчас, где у этого козла бумаги? — Он кивнул в сторону комнаты.
— Я ничего не знаю, — жалобно проговорила Алена.
— Ты мне мозги не грузи! — рявкнул бандит. —
Как ты можешь ничего не знать, если каждый день тут торчишь?
Алена поняла их чудовищную ошибку и пыталась ее исправить:
— Мальчики, это вовсе не я тут по хозяйству помогаю. Я
тут случайно…
— Да-да, — хмыкнул бандит, — по хозяйству тут
Папа Римский помогает, а ты зашла у него огоньку стрельнуть.
— Честное слово, ребята, вы меня совсем с другой
перепутали!
— Клешня, она нас за лохов держит, думает, мы с ней в
игры играть будем. Кинем ее в багажник и отвезем в Песочную, там в подвале она
быстро заговорит.
— Шеф велел нам еще вторую бабу тряхнуть, Лидию. Ладно,
заворачиваем ее в ковер — и в багажник, а там разберемся.
Алена похолодела от ужаса, представив, что ожидает ее в
подвале у бандитов. Она пыталась закричать, но рот снова заклеили пластырем.
Она пыталась сопротивляться, извивалась всем телом, но железная хватка бандитов
нисколько не слабела. Ее закатали в старую дорожку из прихожей, потому что
приличных ковров в этой квартире давно уже не было, и понесли вниз. Алена
мычала, надеясь, что кто-то услышит ее стоны… Но все было напрасно. Она
повторяла про себя: за что? И мысль насчет ямы, которую не следует рыть
другому, не приходила ей в голову.
* * *
Я поднималась по лестнице дома на Шпалерной, отдыхая на
каждой площадке.
Хотела позвонить к Павлине Ивановне за ключами, но вдруг
заметила, что дверь Сашиной квартиры приоткрыта. Может, она там? Я заглянула в
прихожую и позвала:
— Павлина Ивановна, вы здесь?
Ответом мне было сначала молчание, а потом я услышала слабый
стон. Отбросив всякую осторожность, я рванулась в комнату — и мне показалось,
что все это я уже видела в кошмарах. Он лежал на полу, скорчившись, как от
холода, и не подавал признаков жизни. Так я и думала, все ужасы, что я
представляла, происходили наяву.
В квартире был жуткий погром. Что перед ним то, что устроила
в свое время Лидия! Вот теперь я действительно поняла, что здесь побывали
бандиты. Саша застонал совсем тихо, как ребенок. Я подошла к нему и перевернула
на спину. Все лицо было залито кровью. Я заметалась по квартире, не зная, что
делать — вызывать ли «скорую», милицию, звонить Павлине Ивановне. С пола опять
донеслись стон и неразборчивое Сашино бормотанье. Я так удивилась, услышав его
голос, что подошла ближе. Глаза у него были открыты и смотрели на меня
осмысленно. Как ни была я взволнована, я обратила внимание, что в глазах у него
на этот раз не было того темного всепоглощающего огня, которого я так боялась.
Я настолько поразилась этому обстоятельству, что мигом сбегала на кухню,
намочила полотенце холодной водой и начала осторожно стирать кровь с того, что
раньше было Сашиным лицом. Однако оказалось, что лицо его никуда не делось и
даже не сильно изменилось. Пару раз выполоскав полотенце, я не обнаружила на
лице у Саши никаких явных повреждений, кроме вспухшего носа, да еще на затылке
была здоровенная шишка. Я помогла Саше сесть, беспрерывно приговаривая:
— Ничего, до свадьбы заживет, могло быть хуже…
Мне казалось, что если я перестану молоть чушь, Саша опять
замкнется в себе.
Я ощупала его голову, Саша поморщился, очевидно, шишка
появилась у него от падения. Я положила его руку себе на плечо и попыталась его
приподнять, чтобы перетащить на диван. Но не с моими силами было тащить
взрослого мужчину, хоть он и худой не в меру.
— Помоги мне, Саша.
— Зачем? — Чувствовалось, что, слова даются ему с
трудом.
— У тебя болит что-нибудь? Куда они тебя били? — Я
пыталась ощупать его руки и ноги.
Он мягко отвел мою руку, посмотрел мне в глаза и немного
сконцентрировался.
— Ты вообще кто? И что тут делаешь?
Ото, какой прогресс! Неужели он очнулся и теперь все
соображает?
— Где — «тут»? — спросила я с подвохом. —
Где, как ты думаешь, мы находимся?
— Дома. — Он обвел глазами комнату, пару раз
поднял брови в недоумении, не найдя привычных вещей, которые сперли Лидия со
своим мордатым мужем Петей. — Дома, — твердо повторил Саша, — в
моей квартире. Так что ты тут делаешь? И где мама?
— Сашенька, — голос мой дрогнул, — ты что,
совсем ничего не помнишь?
Что же мне делать? Как я могу ему объяснить, куда делась
мать и почему из его жизни выпало целых пять лет? И почему я вообще должна это
делать? Да и время ли сейчас? Бандиты ушли, ничего не найдя;
Что они предпримут теперь? Сашу надо срочно забирать из этой
квартиры и везти в больницу на обследование. В моей голове промелькнули мысли:
звонок Надежде — ничего не даст, кто она Саше такая? Звонить доктору Крылову —
придется долго объяснять ему, что тут у нас происходит.
Я вспомнила, что у Надежды был какой-то тайный телефон, по
которому следовало обращаться только в экстренном случае. Очевидно, там
обретался тот таинственный Сашин родственник или человек, принимающий в нем
участие.