Неужто мало тайн мы раскрыли? И вообще, зачем я об этом
думаю, какое мне дело до каких-то монахинь, пусть даже и ряженых! Они
преступницы? Очень может быть! Но нас это не касается, пусть их ловят те, кому
положено! Все! Хватит! Я уже взрослая, мне предстоит волшебное путешествие, а я
чем занимаюсь?
Я рассердилась на себя и чуть не подавилась спрайтом.
Дура стоеросовая! Вот теперь таскайся в жару по улицам, пока
Мотька с Ниночкой наслаждаются произведениями великого искусства. Но при мысли
о набитых людьми залах Лувра мне вовсе не захотелось присоединиться к своим. И
тогда я решила купить кроссовки.
Я огляделась и вспомнила, что неподалеку есть не очень
дорогой магазин спортивной обуви, где мы с моей подружкой Николь покупали ей
теннисные туфли. Покупка кроссовок не слишком волнующая процедура, во всяком
случае, для меня. И я быстро с ней справилась. Времени у меня было еще навалом.
Я предпочла дойти до Лувра пешком, вышла на авеню Оперы и решила купить себе
мороженого. Или, еще лучше, посидеть в кафе. За чем же дело стало? Я нашла
свободный столик, заказала мороженое и с наслаждением вытянула ноги. Я уже
немало протопала, и посидеть очень даже невредно. Мороженое оказалось вкусным и
красивым. И я себе тоже понравилась. Брожу одна по Парижу, сижу в кафе на авеню
Оперы – самостоятельная, взрослая девица, отстоявшая свое право не идти туда,
куда не хочется.
Мысли мои поневоле вновь обратились к монахине.
Для чего этот маскарад?
– Привет! – услышала я. – Привет, Анастасия!
Я обернулась.
Ко мне направлялся Ален, старший брат Николь, племянник
Ниночки.
– Привет, Ален! Ты в Париже! А Николь?
– Николь с мамой отдыхают в Португалии. Вернутся через
три дня.
– Жалко, через три дня я уеду в Италию.
– А у меня последние свободные денечки, – вздохнул
Ален, усаживаясь за мой столик. – Ты почему одна? Где твоя подружка?
– О, ты все знаешь?
– Еще бы! Нина столько о вас говорила!
– Они пошли в Лувр.
– А ты?
– А я отказалась. Неохота…
– Да, в Лувре сейчас столпотворение… А ты за лето
как-то изменилась…
– К худшему?
– Наоборот!
Я обрадовалась. Ален мне нравился, он умный и обаятельный
парень.
– Ну как Москва?
– Потрясающе! Ты обязательно должен побывать там!
– Побываю, все-таки родина предков! А как насчет
преступности? Ты еще не всю ее искоренила?
Мне вдруг жутко захотелось похвастать перед ним нашими
успехами, и я рассказала, без особых подробностей, о наших двух последних
делах.
– Невероятно! – смеялся Ален, блестя
глазами. – И это все правда?
– Чистейшая! Слушай, Ален, вот ты умный…
– Говорят…
– Как, по-твоему, для чего нужно пересекать границу,
переодевшись монахиней?
– Что? – оторопел Ален. – Как это?
Я рассказала ему и эту историю.
– Действительно интересно, – сказал он, – но,
думаю, есть только два разумных объяснения. Первое – это облегчает контрабанду
или же провоз каких-то документов, например… Но, наверное, все проще! Ты
говоришь, она актриса? Так скорее всего в самолете и в аэропорту ее просто
снимали скрытой камерой для какого-нибудь фильма.
– Да? Мне такое в голову не приходило! А что…
Вполне может быть! – обрадовалась я. – Отличная
идея!
– Ты считаешь?
– Конечно! Тогда все вполне понятно! И это очень похоже
на правду! В России сейчас стараются снимать как можно дешевле… На кино нет
денег.
– Ну, конечно. У тебя, Анастасия, просто уже мозги так
повернуты… Тебе всюду мерещатся преступники!
– И не говори!
У меня точно камень с души свалился!
– Но тогда почему, скажи, она так явно не хотела, чтобы
я ее узнала?
– Ну, это как раз вполне понятно. Она не хотела, чтобы
ее.., коллега, вторая монахиня, знала, что та обращается в какое-то захудалое
актерское агентство.
– Ален, ты гений! И у меня действительно мозги
повернуты не в ту сторону!
Ален пил кофе, я ела мороженое, светило солнце.
Я чувствовала, что нравлюсь ему, кругом шумел Париж, а в
довершение всего он купил у проходившей мимо цветочницы малюсенький букетик
каких-то незнакомых розовых цветов.
– Ой, спасибо, Ален, в Париже мне еще никто цветов не
дарил!
– А в Москве? – с ласковой улыбкой поинтересовался
Ален.
– В Москве дарили, и не один раз!
– Ты скучаешь по Москве?
– Еще не успела! А зимой ужасно скучала!
– Как жаль, я зимой совсем не обратил на тебя внимания…
Дурак!
– Не спорю!
Мы расхохотались.
– Вы когда уезжаете, послезавтра?
– Послепослезавтра!
– А мы могли бы еще увидеться?
– Ты хочешь мне назначить свидание?
– Именно!
– Боюсь, ничего не выйдет. Я же с Матильдой… Как я могу
ее оставить?
– А она хорошенькая?
– Очень!
– Тогда нет проблем! Я приглашу своего друга…
– А он говорит по-русски?
– Конечно, он русский, но с десяти лет живет в Париже.
– А как его зовут?
– Вообще-то он Павел, но предпочитает, чтобы его звали
Поль.
– Ну что ж… Это даже неплохо!
– Мы вас поводим по Парижу, посидим где-нибудь,
потанцуем…
– Отлично! – обрадовалась я.
– Надеюсь, тетя Нина не станет возражать?
– Думаю, нет!
– Прекрасно, вечером мы за вами зайдем, но раньше я
позвоню.
– Хорошо! Договорились!
– Что ты смотришь на часы? Тебе пора?
– Вообще-то да, пока я дойду…
– Не волнуйся, я тебя подброшу!
– На чем?
– На мотоцикле.
– Да? Здорово! Я никогда еще не ездила на мотоцикле!
– Ну, в городе всей прелести не почувствуешь, на наших
улицах едешь, как черепаха… А вот вечерком можно за город поехать!
– А у Поля тоже мотоцикл?
– К сожалению, нет, – вздохнул Ален. – Я
забыл… Ну ничего, ты ведь этот год пробудешь в Париже, значит, я успею еще
покатать тебя на мотоцикле.