Нужная вещь - читать онлайн книгу. Автор: Том Вулф cтр.№ 38

Страница

Здесь, на Мысе, автомобиль в конце концов занял невероятно важное место. Гас Гриссом и Гордон Купер, а позже Эл Шепард с Уолли Ширрой нашли Джима Ратманна. Этот тучный грубоватый человек был одним из крупнейших торговцев автомобилями в округе — он руководил агентством «Дженерал Моторс», находившимся примерно в двадцати милях южнее Какао-Бич, возле Мельбурна. И совершенно естественно, что Гас и некоторые другие парни стали его лучшими приятелями. Но Ратманн не был обычным автодилером. Оказалось, что он еще и гонщик, к тому же весьма неплохой. В 1960 году он выиграл гонку «Индианаполис-500», на которой до этого трижды финишировал вторым. Ратманн был близким другом Эда Коула, президента отделения «Шевроле». Именно Коул помог Ратманну открыть собственное агентство. А когда Коул узнал, что Ратманн знаком с астронавтами «Меркурия», он стал самым преданным их поклонником. Похоже, в Америке было полно бизнесменов вроде Коула, которые обладали значительным влиянием и были сильными лидерами, но которым ни разу не доводилось продемонстрировать свою власть и могущество в их первоначальной форме, то есть проявить мужскую храбрость перед лицом физической опасности. И когда такие люди знакомились с теми, кто это делал, — с настоящими парнями, — они старались установить с ними дружеские отношения. Познакомившись с астронавтами, Коул, которому как раз исполнилось пятьдесят, решил научиться летать. Ратманн тем временем подготовил договор об аренде, по которому парни могли брать напрокат любую модель «шевроле» просто за смешную цену. И в конце концов Гас и Гордо обзавелись «корветами», как у Эла Шепарда, Уолли пересел из «остина-хили» в «мазерати», а Скотту Карпентеру досталась «шелби кобра» — настоящая гоночная машина. Эл постоянно заглядывал к Ратманну, чтобы изменить передаточные отношения в своей машине. Гас мечтал о расширенных крыльях и магниевых колесах. Их всех охватила настоящая автомобильная лихорадка, но особенно Гаса и Гордо. Они решили продемонстрировать чемпиону — Ратманну — и самим себе свое мастерство. Гас по ночам устраивал гонки на Мысе, уворачиваясь от встречных машин с помощью какого-то психокинеза и чудом успевая съехать на обочину. При этом хотелось одновременно закрыть глаза от ужаса и засмеяться. Парни были бесстрашны на трассе, они рисковали своей жизнью — и им даже в голову не приходило, что они всего лишь посредственные водители, по крайней мере по меркам профессиональных автогонщиков. На каждой базе по всей Америке были такие пилоты-стажеры, которые с нетерпением дожидались безумной ночи, чтобы доказать, что их нужная вещь работает во всех сферах жизни.

Какао-Бич переживал пору бума, и в нем стали появляться самые невероятные личности. В местах, где обнаруживают нефть или золото, такой бум и возбуждение возникают из обычной алчности. Но Какао-Бич был выше этого. Конечно, и здесь в воздухе чувствовался душок алчности, но главным все же было joie de combat. Люди, приезжавшие работать на Мыс — для НАСА или для частных поставщиков, — чувствовали себя участниками безумной подготовки к битве с Советами за власть над небесами. В Эдвардсе, или Мьюроке, в былые времена истинные воины отдыхали по вечерам у Панчо. Это заведение считалось общедоступным, но на самом деле было чем-то вроде клуба искателей приключений. На Мысе, в 1960 году, у воинов были мотели вдоль трассы А1А. По вечерам бассейны возле мотелей превращались во что-то вроде клуба буйного братства проекта «Меркурий». Очень немногие — независимо от их положения в проекте — могли найти себе подходящее место для отдыха, но этот «клуб» открывался каждый вечер прямо под небом, на просоленном воздухе, возле залива; вечеринка начиналась, и все, не обращая внимания на невидимых клопов, праздновали свое участие в этой великой авантюре времен холодной войны. И, естественно, ничто не делало вечеринку такой магической, как присутствие астронавта.

Гленн видел, что после восьми, десяти, двенадцати часов, проведенных внутри процедурного тренажера в ангаре С, большинство его собратьев готовы были предоставить желающим эту магию. Независимо от того, который шел час, это всегда было «время заказать пиво», как говорили в военно-воздушных силах. И парни садились в автомобили и мчались в Какао-Бич на бесконечную вечеринку. Как весело они кричали и смеялись, когда серебристая луна пьяно отражалась на хлористой синеве бассейнов! Тут собирались представители НАСА, поставщики и их люди, а также немцы. Хотя они и тщательно избегали рекламы, многие эксперты из команды Вернера фон Брауна занимались на Мысе важной работой и были рады окунуться в братскую атмосферу, сбросить официальные личины и повеселиться. И это продолжалось много летних ночей подряд — ночей таких жарких и соленых, что невидимые клопы становились вялыми, шипящий глинтвейн внезапно появлялся словно бы ниоткуда, а пьяные немцы колотили по клавишам фортепьяно и горланили «Хорст Вессель»! Это был призрак заведения Панчо на каменистом флоридском побережье. Как и у Панчо, здесь тоже материализовались очаровательные юные кухарки. Они стояли возле бассейнов и дожидались вашего появления: сладкие девчушки с высокой грудью, крутыми бедрами, такие соблазнительные, что от одного взгляда на них любой мужчина впадал в эротическое безумие. Некоторые из них работали на подрядчиков, другие — на НАСА, третьи занимались каким-нибудь новым делом, которое только начинало развиваться в оживающем городке, а некоторые приезжали просто так. Как только появлялся астронавт, они словно падали с неба или выскакивали из бермудской травы. Во всяком случае, они всегда были рядом и всегда наготове.

Даже Гленн заметил, что достаточно просто быть астронавтом — неважно, симпатичный ты, как чертяка Скотт Карпентер, или нескладный коротышка вроде Гаса Гриссома. Когда Гас приехал на Мыс, он стал носить одежду, которая была дешевой даже по меркам Какао-Бич. Так же одевался и Дик. Они расхаживали в синтетических рубашках навыпуск и в мешковатых штанах. В Какао-Бич царила атмосфера небрежности, но Гасу и Дику удавалось довести эту небрежность до крайности. Они напоминали парней, которые встречались сплошь и рядом: в спортивных туберкулезно-синих и ярко-желтых рубахах в полоску, надетых поверх штанов цвета пятнадцатицентовой сигары. Штаны с пузырящимися складками сантиметров на десять не доходили до земли, чтобы было лучше видно зеленые армейские носки и тупоносые ботинки на шнуровке. В таком виде астронавты шли покупать комплект амортизаторов для своих «хадсонов-хорнетов» 1953 года выпуска и всю субботу и воскресенье проводили за их установкой. Гас и Дик были отличной парочкой, даже по сочетанию имен. Но затрапезный вид астронавтов не отпугивал девушек. Девушки громко кричали: «Четыре внизу, три сверху» — или что-нибудь в этом роде (цифры были разные) — и смеялись как безумные. Каждый понимал, что они имели в виду, но не очень верил в это. Искушение для летучего жокея вдали от дома было огромное. Летняя ночь, все так легко, так небрежно. До того как на Мысе появились ракеты, Какао-Бич являлся оплотом одной из самых суровых протестантских сект, и баптистских церквей здесь было больше, чем заправочных станций. Но новый Какао-Бич, город проекта «Меркурий», был типичным для начала шестидесятых маленьким городком, жизнь которого полностью зависела от автомобиля. Естественно, отелей в Какао-Бич никто не строил, только мотели. Даже многоквартирные дома строились по образцу мотелей — вы могли подъехать прямо к своей двери. И в мотелях, и в домах вам не требовалось проходить через общий холл, чтобы попасть в свою комнату. Незначительная архитектурная деталь, но в Какао-Бич, как и во многих других городах новой эры, один этот факт сделал для того, что позже назовут «сексуальной революцией», больше, чем противозачаточная таблетка.

Страница