Я - Шарлотта Симмонс - читать онлайн книгу. Автор: Том Вулф cтр.№ 50

Хойт снова рассмеялся.

— Не упускай свой шанс, чувак! Держись меня — и тоже станешь настоящей легендой нашего времени.

— Я? Еще чего не хватало. На хрен мне эти легенды. Я уже от них и так охренел, если хочешь знать. Надо тебе — ищи и дальше приключений на свою задницу, но только без меня.

— Да брось ты, бояться тут нечего. Дело верное. Я тебе растолкую попонятнее — может, и въедешь в то, что я предлагаю. Дай-ка я еще пивка хлебну, а потом и расскажу, какую еще хрень придумал.

Войдя в учебный класс, Джоджо сразу же наткнулся на Чарльза Бускета и Вернона Конджерса. Чарльз, по своему обыкновению, изводил первокурсника, на что имелось целых две причины: во-первых, Конджерс был новичком, во-вторых — очень легкой мишенью.

— Охренеть, мужик, — заявил Чарльз. — Вернон, я просто ушам своим не верю. Ты что, совсем охренел? Хочешь, чтобы все прознали, что у тебя на чердаке места свободного много? Может, ты там помещения в аренду сдавать собираешься?

Конджерс мрачно смотрел на Чарльза и молчал. До него всегда с трудом доходил смысл чересчур интеллектуальных приколов. Вот и сейчас он оказался в тупике, не понимая, на каком таком чердаке он может что-то там сдавать в аренду.

— Слушай, ну вот ответь мне на один простой вопрос, — снова обратился к нему Чарльз. — В каком мы штате?

— В каком штате?

— Ну, в штате — в каком? Соединенные Штаты Америки состоят из пятидесяти штатов, и мы с тобой находимся в одном из них, согласен? В какой же штат нас занесло, друг Вернон?

Конджерс помолчал, пытаясь сообразить, не кроется ли в этом простом вопросе подвох. Потом буркнул:

— Ну, в Пенсильванию.

— Абсолютно правильный ответ, — согласился его мучитель. — Ну, а теперь назови нам столицу Пенсильвании.

Ответа на этот вопрос Конджерс явно не знал, но ни за что не хотел признаваться в своем невежестве, а прервать этот позорный допрос у него духу не хватало. После очередной паузы парень не слишком уверенно выдвинул свою версию:

— Филадельфия?

— Господи, Вернон! Филадельфия! Да с каких это пор она стала столицей штата? Слушай и запоминай: столица Пенсильвании — город, который называется Гаррисберг. Диктую по буквам: Г-а-р-р-и-с-б-е-р-г. Это милях в ста пятидесяти к западу отсюда. Гар-рис-берг. Запомнил?

Кёртис, Алан и Трейшоун не без удовольствия прислушивались к этому избиению младенцев, причем Кёртис даже позволил себе негромко усмехнуться.

— Да кому какое, на хрен, дело до этой хреновой столицы, — сказал Конджерс.

— Вернон, ты мне эти штучки брось, — продолжал проводящий допрос инквизитор. — Такие вещи нужно знать. Ты ведь теперь человек публичный. Ты должен подумать хотя бы о том, что напишет о тебе эта хреновая пресса. Вот представь, подходит к тебе какой-нибудь мудила-журналист и начинает задавать вопросы. Что ты ему сможешь ответить? Да ни хрена толкового! Здесь тебе не школьный спортлагерь, малыш, здесь играют по-серьезному!

Сдержанный, но отчетливо слышный смех раздался в зале. Глаза Конджерса налились гневом, и чувствовалось, что он в любой момент готов перейти в контратаку.

Но Чарльз не унимался.

— Географию знать надо, парень! Поди купи себе карту или глобус, а если для тебя это слишком сложно, смотри иногда телевизор, там можно найти исторический канал или еще чего-нибудь в таком роде. Вот вдруг спросит тебя мамочка, куда, мол, тебя занесло, а ты и ответить ей не сможешь!

Взрыв уже не скрываемого хохота. Конджерс отвел глаза от Чарльза и внимательно, словно прицеливаясь, посмотрел на остальных.

— Да пошел ты на хрен, — наконец сказал он и отсел подальше — в самый дальний угол небольшой комнаты, выделенной в Фиске-Холле специально для обязательных по расписанию самостоятельных занятий игроков баскетбольной команды. Это время соблюдалось в распорядке дня неукоснительно, но весьма формально: каждый вечер после ужина они два часа валяли дурака в этой аудитории.

Решив, что Конджерс смирился с поражением, остальные рассмеялись с еще большим удовольствием. Джоджо предпочел промолчать и не демонстрировать своего отношения к происходящему. Он даже порадовался, что сел в противоположном от Конджерса углу класса, вне поля его зрения. Джоджо испытывал смешанные чувства. С одной стороны, приятно было позлорадствовать над тем, как «опустили» его молодого и наглого соперника, но на этот раз Чарльз зашел уж слишком далеко. Все эти приколы в стиле негритянского гетто были явно им спародированы, причем в самой обидной для первокурсника манере. Хуже того, Чарльз позволил себе затронуть самую чувствительную для Конджерса струну — шутить с парнем, задевая его маму, было, прямо скажем, не слишком корректно. Конечно, это была только шутка, и Чарльз не сказал о матери Конджерса ничего плохого, но если подумать (а уж Конджерс-то наверняка хорошо подумает над каждым словом), он по-своему оскорбил ее, предположив, что она толком не знает, где учится ее сын и тем более — где находится Дьюпонтский университет. Джоджо за свою жизнь пообщался с чернокожими подростками вполне достаточно, чтобы уразуметь раз и навсегда: в их разговорах и перепалках тема матерей была запретной. Затронуть ее — означало перейти от дружеских приколов к серьезной ссоре, грозящей вылиться в драку. А такие парни, как Конджерс, особенно болезненно воспринимали эту тему. Джоджо пока что не очень-то подробно был посвящен в биографию новичка, но в общих чертах представлял ее себе как типичный случай мальчишки, которого вырастила мать-одиночка в похожем на гетто пригороде Нью-Йорка, называвшемся, если он правильно помнил, Хэмпстедом. С другой стороны, Чарльз вырос совсем в иной социальной среде и в семье с другим уровнем достатка. До Дьюпонта он жил в весьма благополучном пригороде Вашингтона, его отец был начальником какой-то там службы безопасности в Госдепартаменте, а мать преподавала английский язык в тамошней школе.

Конджерс сел за стол-парту и — ба-бах! — изо всех сил грохнул папкой о крышку, словно желая прибить надоевшую муху. Несмотря на свое мальчишеское лицо, он был намного крупнее и явно сильнее Чарльза. В нем было шесть футов девять дюймов росту, вес зашкаливал за двести сорок фунтов; от природы плотный и ширококостный, Конджерс к тому же успел немало поработать над собой в спортзале. Чарльз был на три дюйма ниже ростом, и несмотря на все усилия Бешеного Пса — тренера по силовой подготовке, работавшего с ними в «качалке», то есть в тренажерном зале, — оставался довольно худощавым. У него были тонкие черты лица, и он наверняка был фунтов на сорок легче Конджерса. С точки зрения Джоджо, в первую очередь следовало рассматривать именно физические кондиции. Конджерс и так уже на взводе, и если спровоцировать его еще буквально одним приколом, — все может случиться…

В учебном классе все шло как обычно — то есть если человек не обладал такой способностью сосредотачиваться, как Чарльз Бускет, то о всякой самостоятельной подготовке и вообще учебе можно было забыть. Ребята развлекались как могли. То и дело кто-нибудь рыгал, а то и изображал пуканье, кто-то шепотом выдавал очередную шуточку, от которой все заходились в приступе смеха, кто-то исподтишка запускал в качестве метательных снарядов конфеты или еще как-нибудь бесился. Помощник тренера Брайен Глациано восседал в кресле на возвышении перед классной доской, лицом к студентам-спортсменам, поскольку в его обязанности входило следить за тем, чтобы они пялились в книжки, и поддерживать хотя бы относительный порядок. Но что он мог сделать? Брайен был молодой, белый и представлял собой практически полное ничтожество по сравнению с элитными игроками, за которыми был приставлен надзирать.