Наперегонки со смертью - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 37

— А почему, собственно говоря, ты думаешь, что у меня сейчас нет работы?

— Может, и есть. Но я же тебе, уважаемый, такие условия хочу предложить — ты просто пальчики оближешь!

— Ну?

— Есть у меня кое-какие владения… — Ахмет снова шумно отхлебнул кофе. — Большие владения, которые надо хорошо охранять. Они там, в Таджикистане…

— Где-где?

— В Таджикистане, у меня на родине, в горах…

— О, Господи! — Банда даже не смог удержать вздох разочарования — проклятые горы, кажется, не хотели отпускать его даже здесь, в Москве, за тысячи километров, старательно напоминая о своем существовании.

— Э, дорогой, не спеши отказываться! — по-своему истолковал вздох парня Ахмет. — Работа совсем простая — будешь всего только охранять территорию. Контракт подпишем с тобой для начала на год.

Получаешь пятьсот долларов на руки каждый месяц. Еда — за мой счет, жилье тоже бесплатное — гостиница специальная для охранников… Кстати, ты, случайно, в армии не служил?

— Служил.

— А в Афганистане, случайно, не был?

— Был. А что?

— Да нет, ничего. Просто, раз ты уже войну повидал, значит, многое знаешь, многое умеешь. А мне как раз бывалый человек для этой работы нужен.

Банда тем временем задумался. Противоречивые чувства боролись в его душе. С одной стороны, он распрощался с горами Афгана и Таджикистана, как ему казалось, навсегда. Он был сыт по горло этим проклятым краем, в котором потерял столько своих товарищей, в котором измотал себе нервную систему и уже после срочной службы, будучи офицером, был дважды ранен, из которого сбежал с превеликой радостью. Но, с другой стороны, Москва, его теперешняя работа и его нынешнее окружение именно сейчас стали для него главным фактором раздражения, недовольства и жгучей ненависти.

Ненависть к этому городу и к укладу собственной жизни в нем теперь пересиливала даже ненависть к горам. Банда уже давно искал повод изменить все, начать новую жизнь, как говорится, с нуля И вот случай сам дает ему такую возможность, сам идет в руки. Может, чем черт не шутит, и воспользоваться?

— Так говоришь, охрана территории?

— Да, уважаемый, охрана. Работа посменная, там не ты один будешь. Отработал — отдыхай в своей комнате, никто тебя ничего заставлять делать не будет. Правда, сам понимаешь, в горах развлечений немного, но зато деньги будешь иметь хорошие, наличными и регулярно.

— А что там охранять-то?

— Ну… на месте увидишь, — замялся Ахмет. — Склады, производственные помещения, общежития, еще кое-что — ты сам посмотришь.

— Слушай, а почему все-таки ты мне это предложение делаешь?

— Честно?

— Честно.

— Понимаешь, есть у тебя сила, есть мастерство.

Но это у многих есть. А у тебя, как мне кажется, есть еще жестокость, безжалостность. А мне нужны именно такие люди… Ведь ты умеешь выполнять приказы?

— Уметь-то умею, но в армии я выполнял приказы командования, руководствуясь…

— Э-э-э, дорогой, подожди! Я сам служил в армии, — Ахмет недовольно поморщился от собственных воспоминаний, — и прекрасно знаю, чьи приказы и на каком основании ты выполнял. Я тебе про другое хочу сказать. Я тебе буду платить деньги, ты у меня будешь работать — значит, логично, если я буду давать тебе задания кое-что выполнять?

— Ладно, кончай базар. Давай лучше выпьем за то, чтобы поменьше сволочей на земле было, — Банда уже и без того изрядно захмелел, а теперь жаждал вообще надраться до зеленых чертиков.

— Так ты согласен, уважаемый?

— Да не гони ты. Дай подумать пару недель.

— Ты что! Дорогой, у меня завтра самолет на Душанбе, везу команду рабочих-сезонников. Тебе сегодня все решить надо, чтобы сразу и улететь.

Банда, конечно же, не ожидал, что он должен решить настолько быстро. Тем не менее в душе с предложением нового знакомого он согласился уже давно и теперь, заказывая целую бутылку виски и хорошую закуску, он знал, что будет сегодня гулять всю ночь, прощаясь с Москвой и с этим периодом своей жизни.

— Так во сколько наш самолет? — подмигнул он таджику с видом заговорщика, наливая себе и ему порцию неразбавленного крепкого шотландского виски «Джонни Уокер» с красной этикеткой.

— В десять двадцать. Из «Шереметьево». В половине десятого я буду ждать тебя у входа в аэропорт…

Кстати, уважаемый, а как тебя хоть зовут?

— Банда.

— Банда? Какое-то нерусское имя… — удивленно и подозрительно посмотрел таджик на парня. — Я таких раньше не слышал.

— Русское, не волнуйся. Так меня всю жизнь зовут. И всем нравилось.

— Хорошо-хорошо, Банда так Банда… А я — Ахмет. Так ты согласен? Я буду ждать тебя завтра в аэропорту ровно в девять тридцать, У входа. Ты запомнил?

— Запомнил, куда я денусь. Ты не волнуйся, Axметка, все будет, как положено. Ты пей. Мы сегодня с тобой обязательно напьемся. Мы же с тобой с этим городом, со столицей, прощаться будем…

* * *

-..В общем, на следующее утро я был уже в аэропорту.

— Так что, ты действительно вот так сразу и решился? — чем дальше Олег слушал Банду, тем больше удивлялся. Он, например, не понимал, как можно с такой легкостью менять свою жизнь, переворачивая все с ног на голову. Тем более — принимать решения за считанные минуты. — И что, ты на самом деле снова поехал в Таджикистан?

— Да, — Банда вдруг заметно помрачнел. — Да, Олежка, наутро я был в «Шереметьево» и на самом деле полетел в этот проклятый край… Знаешь, давай выпьем лучше, а то… Тяжело все это вспоминать.

— Конечно, давай!

Они налили и, не чокаясь, выпили, снова с аппетитом принимаясь за раков.

Тем временем уже совсем стемнело, и лишь последние отблески заката на краю небосклона напоминали о прошедшем дне. Самом счастливом дне в Сашкиной жизни. Но вспоминал сейчас Банда совсем о другом.

— Ахмет вез в Душанбе человек двадцать. Я не знал еще в то время, какая им уготована судьба. Думал — просто рабочие-сезонники. Правда, они были довольно странные — какие-то грязные, затравленные. От них несло такой вонью, что стюардесса даже боялась приближаться к их рядам. Короче, с виду — натуральные бомжи. Впрочем, они и на самом деле оказались обыкновенными бомжами.

Ахмет их, как я потом узнал, по всей Москве собирал. Каждый месяц он ездил в такие рейсы-вербовки. Добывал себе, так сказать, рабочих.

— Зачем? Что они делали?

— Об этом я узнал только в лагере, много позже… Давай закурим, Олежка. Где сигареты?