– Прошу тебя, не останавливайся, – прошептала она с многообещающей улыбкой. Сейчас она чувствовала себя самой соблазнительной и бесстыдной куртизанкой. – Я тоже умею быть благодарной.
Харт натянуто улыбнулся. Она потянула его за галстук и поцеловала со всей страстью, на которую была способна. Внезапно она почувствовала, как напряжение пронзило его тело.
– Не шевелись, – процедил он сквозь зубы.
– Милый. – Франческа провела рукой по выпуклости на брюках и кокетливо посмотрела на Харта.
– Если ты думаешь, что я буду умолять тебя так, как ты умоляла меня, то ошибаешься, – резко бросил он. – Я очень терпеливый человек.
Франческа усмехнулась и расстегнула первую пуговку ширинки.
– Посмотрим.
Не обращая внимания на его осуждающий взгляд, она действовала быстро и уверенно. Вскоре его мужское достоинство было у нее в руках, и она, склонившись, прикоснулась к нему языком.
– Франческа! – застонал Харт, понимая, что эту схватку он проиграл.
Глава 9
Вторник, 3 июня 1902 года. 19:00
Брэг был собран и полон решимости. Он знал, что готов к борьбе. О’Доннел не случайно появился в их доме и вовсе не с невинным желанием увидеть девочек. Брэг несколько раз стукнул в дверь квартиры, где жил О’Доннел. Рядом стоял патрульный в униформе. Если возникнут проблемы, Брэг справится с ними и без посторонней помощи, но ему нужен свидетель.
Определить местонахождение Майка было делом простым, стоило только просмотреть материалы дела, но офицер узнал о его новом обиталище от священника.
Брэг нетерпеливо постучал еще раз. На этот раз дверь отворилась. На пороге стояла полная женщина с седыми волосами, убранными в пучок, в фартуке поверх синего платья.
– Миссис О’Брайен?
Женщина удивленно перевела взгляд с Брэга на патрульного и обратно.
– Да, я миссис О’Брайен. Чем могу вам помочь?
– Я ищу вашего племянника, Майка О’Доннела. Я комиссар полиции Брэг.
Женщина распахнула дверь.
– Майк? К тебе пришли из полиции, – сказала она, чуть обернувшись назад.
Брэг вежливо поблагодарил хозяйку и прошел в комнату. Из-за стола поднимался высокий светловолосый мужчина. Перед ним лежала раскрытая книга.
– Сэр.
У Брэга едва глаза не вылезли из орбит от того, как опрятно выглядел Майк, как был вежлив. Он очень хорошо помнил этого парня: подонок, бросивший на произвол судьбы жену и детей, которого нимало не тронуло убийство жены и сестры.
– Прошу вас, отбросим формальности. Мы ведь старые приятели, не так ли?
Брэг с трудом сдержался, чтобы ему не врезать. Он не позволит О’Доннелу испортить им жизнь, она и так слишком трудна. После трагедии Ли Анна стала очень чувствительной и ранимой, сейчас она так несчастна. Девочки стали для нее единственным источником радости.
О’Доннел продолжал восхищенно смотреть на Брэга.
– Бет! Приготовь нам чай. Предложил бы вам виски, но с марта я не пью спиртного.
– Похвально, – процедил Брэг.
Он уже успел оглядеть небольшую квартирку: гостиную, похожую на вагон, поскольку она была длинная и узкая, с единственным окном в торце, и спальню, в которой на колышках в стене висели дамские платья и пальто, из чего он сделал вывод, что ее занимает Бет. На диване в гостиной лежало одеяло и подушка, становилось очевидным, что Майк спал здесь. Поскольку гостиная была совмещена с кухней, диван стоял всего в нескольких футах от стола. Для жителей подобного рода домов О’Доннел и О’Брайен жили просто в королевских условиях; обычно в таких квартирах проживало несколько семей. Несмотря на тесноту и то, что мебель остро нуждалась в реставрации, в квартире было чисто убрано и даже уютно.
Брэг жестом пригласил О’Доннела сесть.
– Смотрю, читаешь Библию.
– Да. – Майк опустился на стул. – Нахожу успокоение в словах Всевышнего.
Брэг тихо фыркнул:
– Несколько месяцев назад не наблюдал за тобой такого благочестия, когда мисс Кэхил пыталась найти человека, убившего твою сестру и жену. Помню, тогда ты не раз оскорблял ее. И еще я помню, что ваш священник говорил, будто у тебя странная патологическая привязанность к сестре.
– Я так сожалею обо всем этом! Но я уже покаялся в грехах – и не раз, сэр. Я был груб с мисс Кэхил, обижал жену, упокой, Господи, ее душу. И признаю, у меня были недопустимые чувства к моей бедной, любимой сестре. Я покаялся, сэр, и получил отпущение грехов. Я стал совсем другим человеком. Убийство Кэтлин и Мэри очень на меня подействовало, ведь я потерял самых дорогих людей после моей драгоценной дочери. Казалось, я не смогу жить дальше, я едва не покончил с собой.
– Раньше ты ничего не хотел знать ни о жене, ни о дочери.
– Сэр, он говорит правду, – вмешалась Бет. Лицо ее было взволнованным. – Тогда Майк отправил мне письмо, и я сразу поняла, что он решил свести счеты с жизнью. Моя хозяйка, у которой я много лет работала в Хартфорде, недавно умерла, я завершила все дела и приехала в город в надежде спасти Майка. Сэр, я нашла племянника стоящим на коленях в молитве, увидела совсем другого человека.
Майк кивнул.
– Бог нашел меня, – произнес он с благоговением. – Бог спас меня, и теперь я понимаю, почему Он забрал у меня жену и сестру.
– Правда? Потрудись объяснить и мне.
– Нам неведомо, что уготовил нам Бог. Он всегда знает, что делать.
– Сэр, если у вас есть сомнения по поводу Майка, поговорите с отцом О’Коннором. Майк бросил пить и играть, он дважды в день ходит к мессе, стал добропорядочным человеком.
– Что ж, приятно слышать, – сказал Брэг. – И где же твоя дочь, где этот несчастный ребенок, которого ты бросил, как бросил жену? Раз уж ты такой образцовый христианин, почему твоя дочь не с тобой и своей тетей?
О’Доннел побледнел:
– Я хотел забрать ее, но было поздно! Ее удочерила пара из Бруклина – они украли мою девочку! – Он закрыл лицо руками и заплакал.
Бет бросилась к племяннику.
– Это неправильно, – заговорила она. – Украсть единственного ребенка!
В ее словах определенно был намек на то, что они с Ли Анной украли девочек, и Брэг не мог этого не заметить.
– Жаль, что ты так поздно обрел Бога. – Брэг повернулся к Бет: – Когда вы приехали в город?
– Месяц назад. В начале мая.
Он повернулся к О’Доннелу:
– А почему ты только сегодня решил прийти к моей жене и девочкам?
Мужчина опустил руки.
– Сэр, они моя плоть и кровь. Я так скучаю по ним.
Хочу знать, что о них хорошо заботятся и они счастливы.